Первая встреча с ним оказалась для меня последней. Я не успел среагировать, как этот ходячий шкаф ударил ногой по земле, и в этом месте его магия опасно сверкнула, образовав круг заклинания. Он поднял пласт каменной породы под моими ногами и швырнул его всторону с таким расчётом, чтобы меня тряхнуло вместе с ним как можно сильнее. Полёт мой оказался недолгим. Не став дожидаться неминуемой твёрдой посадки, я спрыгнул прямо в сугроб, предварительно сгруппировавшись. Приземление оказалось безопасным и мягким, слава снегу. Сам пласт земли с грохотом упал в огород соседнего дома.

Покачиваясь, кузнец, плюнув в мою сторону, в очередной раз налёг на алкоголь. Пройти мимо после этого я уже не мог. После рабства у пекаря Магнуса я пересмотрел своё отношение к жизни в этом мире. Второй я был прав. Хватит перед всеми пресмыкаться, нужно становиться хищником и брать своё, иначе я так останусь слабым мальчиком для битья. Недолго думая, я рванулся на противника, предварительно выбравшись из-под снега.

— Всё, гад, сейчас ты у меня получишь, — согревшись прыжками, я рванул к нему, приготовившись атаковать.

Мужик уже стоял передо мной, покачиваясь на одном месте. Я настиг его и сделал подкат, попытавшись сбить с ног. Увы, он оказался той ещё горой — выше меня на три головы, а массой больше раза в два. Он даже не обратил на мои действия никого внимания, лишь по ходу почесал место удара и отбросил меня, не глядя, сапогом в сторону. Очередной полёт в снег, и я лежу в сугробе по голову в снеге.

— Падла, ты у меня так просто не уйдёшь, — я снова выбрался из очередного сугроба, вытряхивая снег из-за шиворота.

Из-за этих снежных процедур меня стала бить ледяная дрожь. Любой другой бросил бы затею преследовать этого ненормального типа, но не я. Выбравшись из сугроба, прикусив губу до боли, я бегом решил догнать обидчика. Если я решил полностью измениться, то нужно держать этого, даже если это будет приносить лишь одну боль. Подбежав к нему, я в прыжке ударил кузнеца ногой по рёбрам. Вот тут меня ждал неожиданный поворот. Не успел мой удар достигнуть своей цели, как меня нагло перехватила мозолистая ладонь. Схватив меня поудобнее, держа вверх тормашками, кузнец, держа меня на вытянутой руке, уставился на меня.

— Интересно… — пробубнил он богатырским голосом, окутывая меня облаком перегара.

— Твою мать, отпусти, алкаш, а то хуже будет, — возмутился я, безуспешно пытаясь вырваться.

Морщинистая физиономия мужика с вкраплениями шрамов не придавала ему красоты, а запах перегара из рта вызывал у меня одно отвращение. Изучив меня вдоль и поперёк, кузнец улыбнулся, показывая остатки своих зубов. Навскидку их осталось примерно четырнадцать.

— Интересно, — протянул он.

Закинув меня на плечо, словно мешок, кузнец медленно пошёл по дороге, не обращая никакого внимания на мои слабые попытки вырваться. В этот момент стал писать в уме завещание своему второму я. Кто знает, куда этот детина меня понёс и зачем. Возможно этот день для меня последний в этом мире.

Если говорить коротко, я ошибся по поводу кузнеца. Дядька оказался хорошим собеседником. Его кузница, которая представляла собой закрытое помещение, служила ему домом и рабочим местом. Кровать стояла рядом с горном, где всегда тепло. Рядом с наковальней стоял рабочий стол, где под рукой всегда можно было найти нужные инструменты. В доме стояли две бочки с водой, и я никак не мог понять, для чего они ему. Множество настенных полок были заставлены пустыми бутылками. Вот где он хранит запас алкоголя, который, кажется, уже заканчивается. Само здание большое, оно не сковывает движения при работе с железом. Я осматривался, пока кузнец что-то делал в углу комнаты, повернувшись ко мне спиной.

Он напоил меня горячим чаем, накормил и дал согреться у горна. Даже будучи пьяным, он мастерски управлялся с молотом. В прошлом Аргур не был заядлым пьянчугой. Он поведал мне трогательную историю о его семье, погибшей из-за нашествий монстров. Ему не удалось спасти их, ведь всё время он находился совсем в другом месте. Потеряв своих родных и близких, он нашёл спасение своей души в бутылке. Я очень очень сильно напомнил его сына, лишь по этой причине кузнец потащил меня к себе, решив, так сказать, отдать память своему сыну.

Кузнец не оставил меня у себя, но позволил иногда приходить. Я попытался схитрить и воспользоваться чужим горем, каждый раз извлекая из моей схожести с сыном кузнеца выгоду. Увы, настроение у Аргура менялось очень хаотично. Лишь одна из четырёх попыток была удачной, и тогда мне удавалось наесться вдоволь и отогреться у кузнеца, но с каждым разом мне удавалось провернуть этот трюк всё реже. Приходилось делать перерывы на одну или даже две недели, чтобы не разозлить Аргуса. Ведь, как говорится, если много надоедать кому-то, можно нажить себе врага. Мне же потерять источник еды, тепла и относительного спокойствия за свою судьбу не хотелось.

***

Конец осени и начало весны я выживал, охотясь в лесах и занимаясь рыбалкой. Вот последнее мне давалось куда лучше. Уже приспособившись к своей новой магии, я смог создать подобие сетки для ловли рыбы. Пришлось очень сильно пофантазировать, чтобы она получилась прочной. Рыба в реке была не из лёгкого десятка. Любой, кто отправлялся ловить её, шёл на свой страх и риск быть съеденным. Там водятся так называемые рыбы-монстры. Я лишь за несколько дней до наступления холодов открыл для себя ещё один источник заработка. Как оказалось, органы тех монстров очень высоко ценятся в деревне, как и их мясо.

Не знаю, почему деревенские, обладая волшебной силой, так боятся ловить такой ценный товар. Я смог приспособиться и безопасно для себя вылавливать их поодиночке. Не сказать, что у меня вообще был первый улов. Эта тварь, способная одним укусом серьёзно ранить человека, а сеть подавно разорвёт, даже не моргнёт. Пришлось потратить несколько часов на эксперименты, пока я не достиг нужного результата, добившись необходимой прочности нитей.

Следующий улов был лучше предыдущего. Забравшись на самую вершину дерева, которое росло на берегу реки, я то и дело заманивал добычу в свою ловушку. Сами по себе рыбы-монстры выглядели почти как их мирные собратья, только у них были ноги и руки, а не плавники. Развиты их конечности очень плохо, ими они могли только что-то подобрать, ещё им удавалось бегать по суше, поэтому я забрался как можно выше. А вот туловище у них размерами в полтора метра в длину, на спине шипастый гребень, а зубы острые, как бритвы. Такое чудовище попадалось в мои сети. Поймав рыбу, я сразу спрыгивал с ветки, натягивал главный трос и поднимал свой улов на верхушку дерева, где рыба-монстр не была так опасна. После этого, используя палки ввиде пик, я добивал свою жертву.

Были замечательные деньги, пока не наступила проклятая зима. Больше не было такого улова, приходилось как-то выживать.

***

— Лаит! Лаи-и-ит! Где этот бестолковый мальчишка, когда он так нужен? — возмущалась старушенция.

— Бабка, кого ищешь? — отозвался рыжий мальчишка.

— Ты что, не слышал, аль глухой на оба уха? Так я тебе повторю, дурной этакий. Лаита ищу, нужен он мне. Поручение есть для него.

— Зачем сразу обзываться? Там он, у кузнеца. Снова у него в кузне харчи ест, — обиженный мальчишка отвернулся от неё.

— Иди ты, окаянный. Не может быть такого. Все прекрасно знают в деревне, что не стоит переходить дорогу пьянчуге Аргуру.

— Да, знаем. Но ему как-то удалось завоевать доверие у кузнеца. Теперь каждый раз, нечасто, конечно, удаётся побывать у него в кузнице.

— Даже так… — удивилась услышанному старушенция, поглаживая сгорбленную спину. — В этом году поясница стала ныть куда сильнее прежнего. Всё равно нужно идти к кузнецу, у меня нету времени его ждать.

— Зачем ждать? — парень показал пальцем в сторону противоположной улицы. — Вот он идёт.

Тут бабка оторопела, испугалась и замельтешила в поисках укрытия. Сам паренёк стоял себе спокойно и наблюдал за старушенцией. Через минуту она поняла, о чем идёт речь. К ним шёл не сам кузнец Аргур, как ей подумалось сначала. Простой походкой, оглядываясь по сторонам, приближался тот, кого она искала. С облегчением выдохнув, она дождалась, пока я приближусь к ней. Мой взгляд сразу упал на старушку. Она встала в ожидающую позицию и подманила меня крючковатым пальцем. Мне ничего не оставалось как подойти к ней. Сейчас любой, кто подзовёт к себе, мог дать очередную работу для меня, а значит и ещё один источник заработка.