Очки были странные. Поверх чёрной повязки носить их было бессмысленно, поэтому любому любопытному пришлось бы для начала снять шоры с глаз. Если их надеть, мир становился до удивления другим: единообразной, переливающейся пятью цветами, светящейся сферой величайшего расширения, где не было границы для зрения, где не было вещей, и неземной восторг подкатывал к самому горлу, причём от этого блаженства вас могло просто разорвать. И это блаженство оставалось неизменным при касании ко всем земным вещам: еде, женщине, ножу, смерти. А если держать эти очки как лупу, они удивительным образом показывали изнанку любой вещи или события, выделяя их суть, которой не было! Под этой лупой вся пузырящаяся материальная жизнь на Планете сводилась просто к обыденному воспроизводству и защите этого воспроизводства, наслаждению вещами, которые имели изнанкой страдание, болезни и смерть. Все политические игры под этой лупой, которая отметала сопутствующие декорации в форме убийств оппонентов, сбивание самолётов, многолетних шахматных ходов спецслужб, огромное вложение денег в войны, революции и искусственный хаос, – все эти игры имели единственной целью обыкновенную животную жажду обладания властью с помощью денег, природных ресурсов и бомб. И это было всё. Обидные очки. Потрясающие очки, приоткрывающие иллюзию рождения ради смерти и смерти ради новой иллюзии.

Эо положил очки в нагрудный карман. Людям неинтересна оптика мистика или оккультиста. И ясно видеть, вопреки слепоте, как Гомер, – достоинство немногих.

Поэт остановился перед новым двухэтажным магазином, который специализировался исключительно на туалетной бумаге. Огромный рекламный баннер, дополненный громкоговорителем, вдохновенно призывал запасаться дорогой четырёхслойной туалетной бумагой повышенной мягкости, с элементами перфорации, с тиснением репродукций лучших художников древности, запахом экзотических реликтовых трав и вкусом банана. Эо подумал, что это вершина. Это был невиданный прогресс, о котором могли только мечтать древние фантасты и евгеники. Демоны вырастили расу людей, не способную обходиться без бумаги в двух ипостасях – денег и туалетной бумаги.

Знакомый Эо и Эдгара По, ворон, сидевший на краю баннера, презрительно мигнув глазом, хрипло каркнул: «Никогда!» – и тяжело полетел в сторону городского кладбища.

Рождение цветка или приход Будды – всё появляется с математической точностью, как восход солнца, и именно тогда, когда это необходимо вселенской игре целесообразности. Есть поток рождения, и все живые существа подвластны ему. Имеет ли реинкарнация практическое значение для живущего теперь? Эо думает, что нет. Однажды, во время медитации, он увидел одно из своих предыдущих рождений. Это было тело небольшого роста, узкие восточные глаза, территория северной Монголии, подножие Тибета, он увидел время рождения и время смерти, которая наступила 400 лет назад. Всего 34 года благословенной жизни, о которой обрезана память. Он спросил о вероисповедании. Ответ был краток: «Махаяна», – и это слово тогда впервые прозвучало для него. Буддизм он открыл для себя гораздо позже. Что вы будете делать с этими обрывками памяти? Что проку знать, что вы когда-то были кем-то, малым или великим? На данный момент вы только то, что есть сейчас. Конечно, такая память могла бы стать стимулом, чтобы становиться лучше, была бы видна тенденция в развитии души, это могло бы стать подтверждением бессмертия духа. Но эта непроверяемая память также могла быть случайно вытащена из Всеобщей Основы безотносительно вашей линии рождений и смертей, просто быть чьей-то другой. Это земные сны, сны землян о прошлом. Стоит ли гордиться или печалиться о выдохнутом воздухе? То же самое можно сказать и о том воздухе, который ты ещё не вдохнул. Кто его видел? Мудрые говорили Эо, что перерождается совокупность того, что цепляется. Когда ты знаешь, как устроен мираж, игра прекращается. Эо появлялся раньше, появился теперь и появится после – тогда, когда это будет необходимо для игры Целого, пока не изжиты все цепляния. Проходя мимо кинотеатра, он увидел афишу с премьерой голограммы своей последней жизни, но даже не остановился. А сейчас он стоит у киоска и, улыбаясь, спрашивает у продавщицы: почему нет жевательной резинки со вкусом щей, зимнего салата или, лучше, радуги?

«…ведь это только то, что держит твоё внимание сейчас, именно сейчас, но потеряет своё значение, потеряет имя, смысл через некоторое время, когда ты отвлечёшься на другое.»

Эо пишет книгу без окончания. Якобы она называется «Чаша Быка». И вся она из каких-то отрывков, фрагментов именно того, на что было обращено внимание ума в тот или иной момент жизни, которая сама есть некий фрагмент в великой Цельности. Если эти кусочки сложить во что-то более крупное и закончить этикеткой «повесть» или «роман», то именно в этой завершённости и спрятана ловушка. Неоконченная вещь – это течение жизненной реки, ещё движение. Точка в конце – остановка с последующим умиранием и забвением. Поэтому Эо собирает фрагменты книги «Чаша Быка», у которой нет окончания.

Однажды он листал старый семейный альбом с жёлтыми фотографиями. На миг закрыл глаза и увидел:

Фрагмент из «Чаши Быка»:

«…твой мир держится только словами. Эта вселенная – просто игра слов.

Здесь обрывки из этой игры в периоды между молчаньем ума. „Наполняется чаша Быка для питья Быка, чья пища – Бык“. Ты считываешь из всеобщего Целого лишь те вибрации мысли, что родственны твоему внутреннему содержанию. Плюс обычное искажение и снижение светимости из-за неочищенных эмоций, беспокойств или животной пищи. Самое трудное для гордыни здесь – это честно признать, что ты просто автомат, выполняющий неизвестную волю, которая работает на это Целое. Поэтому подверни рукава у сердца – и в путь.

Каждый день ты подводишь итог прожитого дня и хочешь обнять предыдущее мудростью. Ты хочешь подытожить накопленное знание, отпущенное тебе кармой в этой жизни. Это бесполезно, и такая игра невыносима: утром ты совершенно другой человек, и всё предыдущее уже снова неполно и требует дальнейшей целостности, каждый последующий миг разрушает предшествующий. Возможно, это и есть мудрость в движении. Откажись от каждой законченной строки, ставшей кирпичом в стене, оставь её в прошлом, чтобы двигаться свободным.

Если же ты хочешь новое Учение, сказано, что все Учения созданы на песке непостоянства. Они приходят, чтобы уйти. Как и ты. Ясный Свет внутри каждого, поэтому зрение отдельного живого существа есть отдельное учение, отдельный взгляд и собственное исповедание, мгновенное и выстроенное на том же зыбучем песке. „Тысяча монахов – тысяча религий“.

Люди из снов, говорящие снами, мир вам. Мудрец не хвалит и не ругает – он смеётся. Всегда идея в уме – что будет с тобою После – в следующий миг или ещё дальше, завтра, после потери тела? Избавься от идеи. Ты неразделен с Целым Бесформенным, являясь только сгущённостью, некой плотностью этой Пустоты, причём временной. Тебя должно интересовать только сознание, поскольку материальное и другие тела обладают реальностью только в искажённом сознании. Тело и есть искажение. Искажение выглядит как тело. В зеркале ты видишь только свой ум.

Собственно, медитация нужна для того, чтобы вычерпать идеи, идолов и идеалы, прошлое и будущее, свои тайники, фантазии, надежды и страхи из подсознательных хранилищ. Что же там останется „своего“?

Если будет самоосвобождение, это будет без последствий для других. Это уникально, самопроизвольно, без повторений. Никто из просветлённых не оставил своей копии. Природа не терпит повторений.

Существа, которым нравится здесь, мир вам. Чем можно помочь человеку? Повествовать о поколениях детей прошлого, которые не имели царей над собой? Сейчас у вас есть дома, наличное время, наличные деньги, личная спесь, вы достигаете и добиваетесь, ненавидимы или любимы, – весь этот песочный мир к вашим ногам, или рогам, должен пасть, – вас просто не счесть – существ, которым нравится здесь. Да, мы спустились за блаженством из райских садов, позабыв слова и жесты полубогов, парим в животных телах на самолётах, едем на поездах расставаний, цепляний, страданий к станциям болезней и старости. Мир вам. После ведических откровений святых Золотого Века, сознание которых было над головой, мы скитаемся в телах с сознанием на уровне перевариваемых масс и половых извращений. Это опрокинутый верх эволюции с погружением в несознательное. Люди из снов, говорящие снами, снящие мир. Только одинокий ум может стать учителем самому себе. Только одиночеством он может быть защищён от косности. Будда сказал тебе быть собственным факелом. Ища защитников и наставников вне себя, станешь беззащитным, а наставниками станут горе и боль. Используй все доступные Учения, все течения мысли для просветления собственного ума, не став фанатиком и нигилистом, не создавая новых религий и организаций, – а после оставь всё. Напомни себе: ты здесь, в иллюзии, затем, чтобы совершенствовать трансцендентное Знание, пока наполняется чаша Быка.