– Что там с Коброй? Нашли?

Валерия что-то пробубнила в ответ, нажав на распечатку ценной фотографии Осиповой. Она просмотрела все изображения, помещенные в альбом, но ни Добычиной, ни этого загадочного Валентина больше нигде не нашла. Еще раз глянув на снимок, уже держа его в руках, Лера попыталась разглядеть тату у Веры и ее друга, но тщетно – на них были надеты футболки по самое горло.

Проверяя свой телефон поминутно, Лера открыла последние фото Виктории. Вот она на пляже, в парео и бикини… Но фото было настолько изуродовано фильтрами, что шрама от сведения тату видно не было. Теперь стало понятно, почему девушка любила такие масштабные искривления своих изображений.

Фото Веры Осиповой были ужасно скучными (цветы в горшках, снимки кофе на подоконниках и цветы на клумбах), селфи среди них было невероятно мало. А те, что были, не показывали декольте, и, упаси боже, никаких фотосессий в бикини.

Наконец-то телефон Валерии ожил. Она, даже не поблагодарив Анну, тут же набрала присланный номер.

– Да, – прозвучало на том конце, и Валерия поняла, что Вера так и не бросила курить.

– Здравствуйте, – с улыбкой, как можно вежливее прочирикала Донская, – меня зовут Валерия, я – младший редактор передачи «Третий Глаз». Мне очень жаль отвлекать Вас от Ваших дел, но я бы очень хотела поговорить с вами насчет Вашей старой…

– «Третий глаз?» – перебила собеседница, явно занятая чем-то другим, – это где от родовых порч лечат?

– Порчи не лечат, их снимают, – авторитетно поправила Валерия.

– А, ну да, снимают… Так что вам надо, простите? Я только на работу пришла, у меня смена начинается через 5 минут.

– А где вы работаете? В Москве?

– Разумеется, в Москве, где же еще? Я тут уже 7 лет живу…

– Мне очень нужно поговорить с вами о Виктории Добычиной… Крыгина была ее девичья фамилия, Вы с ней вместе закончили школу.

– Да, Вика, – голос Осиповой помрачнел, – а вам зачем?

– Мы будем снимать про нее сюжет. Вера, могу я приехать и поговорить с вами лично? Где вы работаете?

– Продавцом в «Водопадах», у меня будет перерыв через два часа, можете подъехать, но я вам сразу скажу, что не виделась с Викой 10 лет. Зачем Вам говорить именно со мной? У нее друзей, что ли, больше не было?

– Спасибо большое, скоро увидимся, – Валерия не дождалась «До свидания» от своей новой знакомой и, найдя адрес супермаркета в интернете, тут же понеслась в метро, предварительно сложив досье текущей жертвы в свой рюкзачок.

В час пик Московское метро было жарким и казалось кукольным. Валерия решила не брать такси, так как под землей пробок не бывает. Магазин располагался в 20 минутах ходьбы от станции, дождика больше не предвиделось, и она потихоньку направилась к «Водопадам». Достигнув нужной точки на карте, Донская поняла, что очень голодная. Она зашла в одну из кафешек, коих теперь было предостаточно на каждом шагу. В каждом из этих заведений имели честь варить настоящий кофе при помощи дорогих блестящих на солнце машин, испускающих пар, как старые поезда. Жуя только что приготовленную сосиску в тесте и запивая ее чудеснейшим капучино, Валерия просматривала досье, делая пометки в нужных местах, вспоминая отрывки разговоров мамы и сестры Вики. Даже если что-то забудется, не страшно – все интервью записывались на видео и сохранялись на облаке. Сломайся комп, случись пожар или наводнение – ничего не потеряется, проект будет спасен. Для этого на передаче работал отдел айтишников, подобранный, разумеется, не по объявлениям, а по личным рекомендациям от сотрудников программы. Оставив себе 15 минут на всякий случай, Валерия убрала досье обратно в рюкзак, сложила в несколько раз распечатанный снимок троицы и спрятала его в кармане куртки.

«Водопадами» был одних их тех старых советских магазинов, который был перекуплен непонятно кем двести раз и потом практически заново выстроен таким способом, чтобы покупатель не смог пройти напрямую на кассу. Сделано это для того, чтобы человек, проходя через километры прилавков, внезапно осознавал, что дома закончился хлеб, мороженное, мясо индюшки из Южной Америки, и с горкой набивал этими товарами свою тележку.

Лера крутила головой, высматривая свою новую знакомую – кладезь любопытнейшей информации о жертве пятой серии шестого сезона. Валерия прошла колбасную и мясную секции, затем прилавки с консервами и уперлась в отдел салатов на развес. «Вот она, – пронеслось в голове у Донской, – с прической покороче, чем была на последнем селфи». Выкрашенная в старушачий баклажановый цвет, с золотым крестом толщиной в палец, покоящимся на богатой груди и золотыми серьгами-шариками, продетыми в растянутые мочки ушей. Осипова как будто никогда не покидала советский союз, перенесясь сюда, в этот магазин, прямо из конца восьмидесятых. Продавщице было всего 27, но выглядела она в три раза старше.

– Вера, – девушка подошла к витрине и приветливо улыбнулась, – здравствуйте, я вам звонила.

Осипова равнодушно обвела Валерию мертвым взглядом:

– Через 20 минут около мусорных баков, неподалеку от киоска «Роспечать».

Вера отвлеклась на оказавшегося рядом покупателя, которому очень захотелось попробовать тутошний салат «Шанхайский». Валерия кивнула и пошла на поиски киоска. Через 20 минут, как и было обещано, Осипова с накинутой на плечи курткой приблизилась к Донской и закурила тонкую сигарету с ментолом.

– Что вы хотели? – спросила она, не поздоровавшись, – у меня мало времени.

– Вы слышали, что случилось с Викторией Добычиной… Крыгиной, то есть? – Валерия решила не тянуть с вопросами. Едва завидев фигуру продавщицы, девушка включила диктофон на своем телефоне.

– Слышала. От знакомых знакомых. Попросила телефон тети Иры, послала ей смску с соболезнованиями. На похоронах не была. С Викой мы не созванивались, подружками не были – как окончили школу, так больше и не виделись.

– Как вы думаете, кто ее убил?

Осипова выдохнула сигаретный дым, смотря прямо в глаза Донской, не моргая.

– А что же вам ваши ясновидящие не сказали? Вы у них спросите, они все знают, – рот Веры растянулся в довольной и злой улыбке.

Понятно, про себя подумала Валерия. Враждебный свидетель, как таких называют в суде. С такими разговаривать труднее, но зато меньше соплей и слез. Донская вытащила из кармана куртки фото и развернула его. Осипова в очередной раз затянулась.

– Надо убрать эту фотку, – тихо сказала она не то себе, не то Лере, – слишком много интереса к ней в последнее время.

– Что с ним случилось, с Валентином? Куда он пропал после школы?

– В тюрьму загремел, – ответила Вера таким тоном, будто это было вполне очевидно, – на 12 лет.

– Как так? Он же был несовершеннолетний! Ваш ровесник?

Осипова покрутила головой, и ее пузатые шарики-сережки, казалось, растянули мочки ее ушей еще больше:

– Липов был плох в учебе, его оставляли на второй год несколько раз. За два дня перед тем, как он ограбил почтальона, ему исполнилось 18. Было это как раз где-то в мае… Я помню, все за экзамены переживали. Сочинения писали, историю учили. А этот идиот взял и зарезал тету Машу, которая пенсии самым больным старикам по домам разносила.

Валерия снова взглянула на фото. Парень на нем выглядел совершенно нормально, обыкновенно, каких тысячи можно найти на улицах любого города России.

– Нет, он был больной на голову, – прочитав мысли редактора, сказала Осипова, – вырос с матерью, которая пила еще когда с пузом ходила. Жил он не в доме, а в притоне. Лупила она его с детства, и те, кого она приводила во время запоев, тоже его не жалели, – женщина снова затянулась, – у него шансов с рождения не было.

– Как же вы тогда с ним встречались? Вам нравятся такие мужчины? – спросила Валерия, не теряя времени на красиво завуалированные вопросы.

– Я? – изумилась Осипова и чуть не выронила из пальцев почти докуренную сигарету. – Я с ним таких отношений не имела, кто вам наплел?

– Анна, сестра Вики. Она мне и прислала ваш телефон.