– Сегодня у тебя подготовка ко второй неделе, – Йенс прошел к дивану и, подхватив одну из папок, плюхнулся на него. – Не стой, иди сюда.

Было нелегко сдвинуться с места, но Макс это сделал. Он сел на другом конце дивана, Йенс все равно подвинулся к нему и вручил первую папку, но не спешил отпускать ее.

– Это мое личное дело, и ты ни в коем случае не должен ни с кем делиться этой информацией. Что бы ты там не прочитал. Это только между нами.

– Я не должен подписать соглашение? – задал вполне логичный вопрос Макс, на что в ответ получил не то совет, не то угрозу.

– Подпишешь через неделю вместе с контрактом, если доживешь. Надеюсь на твою благоразумность, – Йенс отпустил папку, полностью вверяя ее в руки Макса. – Также ты увидишь личное дело моей жены и сотрудников, которых я уже нанял. Папки сложены по мере важности информации, так что удачи и терпения, – он поднялся с дивана и поправив пиджак, сказал: – Скоро вернусь, – и покинул кабинет. Вот так просто оставил человека, которого знает меньше недели, вместе с досье на всю свою жизнь.

Макс понял, что уснул, когда темное пятно перед глазами начало медленно светлеть. То есть, уже наступило утро. Он нашел себя на том же диване укрытым тяжелым зеленым пледом. В голове начала стучать паника, он на всякий случай проверил, осталась ли на нем одежда, и получил долю облегчения, когда понял, что да, все было на месте, кроме того факта, что три верхние пуговицы рубашки были расстегнуты, а жилетка свисала со спинки дивана. Правая ладонь Макса лежала тыльной стороной на его лбу, и когда он попытался ее убрать, то понял, что рука полностью занемела, так что пришлось реанимировать ее другой рукой. Он бросал свою кисть в спинку дивана, когда в комнату вошел Йенс. Непривычно было видеть его в домашней одежде, так что Макс мог бы поспорить, кто из них застал более редкую картину. Йенс остановился, подперев дверную раму.

– Я не вовремя?

Габриэль Йенс. Дата рождения: 21 ноября 1990. Рост: 187 сантиметров. Образование: бизнес и экономика, университет Антверпена. За время обучения дважды арестован за физическое насилие, отпущен по отсутствию доказательств.

Жена Аника Йенс. Дата рождения: 3 апреля 1991. Рост: 170 сантиметров. Образование: кинематограф и визуальная культура, университет Антверпена.

– Доброе утро, – Макс отпустил свою руку, вроде как подавшую признаки жизни, опустил ноги на пол и постарался размять шею. – Когда я уснул?

– Почти три часа назад, – Йенс наконец-то вошел и закрыл за собой дверь. – Надеюсь, после бессонной ночи у тебя появились ко мне вопросы, – он положил на кофейный столик рядом с Максом запечатанную зубную щетку и маленький тюбик пасты. – Душ предложить?

– Если только завалялась одежда моего размера.

– В нижнем ящике, – Йенс кивнул в сторону своего стола и начал собирать на разнос всю посуду, что осталась от их ночных перекусов.

Не ожидавший такого поворота Макс хотел уже было пройти к столу, но все же не позволил себе этого сделать. Было бы странно принимать душ дома у руководителя, ну серьезно.

– Спасибо, но я лучше до дома потерплю, – Макс поднялся с дивана и попытался незаметно потянуться, после подобрал свою жилетку и намеревался уже было свалить, но в поле зрения попала та же зубная щетка. Йенс, по-видимому, это заметил и сказал:

– Пошли, проведу тебя, – он подхватил разнос и ушел вперед, Макс последовал за ним.

Ванная комната оказалась очень удобно расположена рядом с кухней, куда Йенс сказал ему затем прийти, потому что не собирался завтракать в одиночестве. Исполнив утренние ритуалы, Макс оперся на края раковины и внимательно посмотрел на себя в зеркало. Все это было очень странно, и да, если бы он был в американском ситкоме, то ничего бы не было странно. Просто Йенс его уважает. Хотя по тому, как он вчера приставил к его виску «пистолет», а потом без предупреждения увез к себе домой, так и не скажешь. Надо было уже вывести его на чистую воду, из личного дела как раз была пара моментов, которые Макс хотел уточнить. Он зачесал влажными пальцами свою шевелюру назад и, вытерев остатки влаги полотенцем, вышел за дверь.

На кухне сам Йенс что-то сгребал на сковороде, при этом держа во рту то ли вилку, то ли ложку. Заметив Макса, он взглядом указал на стул и, выбросив изо рта ложку, поставил перед ним чашку кофе.

– У тебя нет аллергий? – спросил Йенс, мельком взглянув на Макса.

– Пока только на амброзию и овсянку.

– Необычно, откуда?

– Мама в детстве перекормила. А у тебя?

Йенс же сам просил обращаться к нему на «ты», так почему же тогда в его взгляде было столько удивления? Максу было не особо привычно так обращаться к человеку, что старше него на двенадцать лет, но он мысленно поставил себе галочку.

– У меня самая страшная аллергия на арахис, ты же видел в фильмах, как у людей раздувались лица?

– Даааа, не повезло тебе, не попробуешь арахисовой пасты.

– Разве что перед смертью, – не особо весело, но с улыбкой ответил Йенс и поставил перед Максом тарелку с сэндвичем. Огромным сэндвичем из поджаренного белого хлеба. Он сел на стул рядом – даже не напротив – и поставил пред собой такой же. – Я слушаю твои вопросы по моему делу, – Йенс взял в руки свой сэндвич и начал понемногу его надкусывать. Макс последовал его примеру и, пока жевал, пытался сформулировать первый вопрос.

– Где твоя жена? – Макс решил начать с простого.

– Большую часть времени она работает в Бельгии, – задумчиво произнес Йенс и тут же улыбнулся. С набитыми едой щеками это выглядело даже забавно. – Но тебе повезло, в следующую пятницу у вас будет возможность познакомиться. Одно из твоих заданий на этой неделе будет связано с ней, но ты не волнуйся, она хорошая.

– Такая же хорошая, как и ты? – сонный мозг мог бы и не выводить это во всеуслышание, но было поздно.

– Она меня точно не прощала столько раз подряд, сколько я тебя, – Йенс отвернулся градусов на двадцать в сторону – Макс видел такое поведение только в аниме, когда персонаж смущался. Но перед ним сидел взрослый мужчина, и такое поведение абсолютно не соответствовало образу, что Макс выстроил в своей голове.

– То есть, ты добрее ее?

– Вопрос не по теме, следующий, – отрезал Йенс и перевел абсолютно безучастный взгляд на Макса.

– Как называется насилие без доказательств, за которое тебе в первый раз разбили нос? – конечно, сам Макс подозревал и на практике знал, как такое происходит, но не думал, что у самого Габриэля Йенса были аналогичные случаи.

– Тебе будет неприятно об этом слушать, – уверил Йенс и старательно сделал вид, что его рот полностью забит едой, однако Макс не собирался сдаваться.

– Ты так уверен в этом? А хочешь, я расскажу о своем случае? Правда, на меня никто ментов не вызывал, но мне кажется, у нас примерно похожие истории.

– Тебе нравится лезть людям в душу?

– Выбор за тобой, – Макс отодвинул от себя тарелку с крошками и стал неспешно попивать кофе, стараясь не отводить взгляда от Йенса.

– Я ни с кем не говорил о тех случаях, и у меня нет желания обсуждать их с тобой, – Йенс слишком сконцентрировано смотрел на оставшуюся половину сэндвича в своих руках, отчего Максу стало слегка не по себе. Да, если бы к нему попытались так докопаться, он бы сразу послал. Почти незнакомый человек мало внушает доверие, но Макс уже читал личное дело Йенса и всей его семьи, так что такого было в незначительных подробностях?

– Ладно, просто скажи, тебя назвали провокатором? – попытался выкрутиться Макс, на что получил лишь недовольный взгляд в свою сторону. Да, несомненно он попал в точку.

– Ты меня сейчас провоцируешь на убийство, – прошипел Йенс и закинул в рот остатки сэндвича. Его тон был таким, словно он действительно был способен на данный поступок, но Макс был уверен, что он почти перешел черту. Отставив наполовину пустую чашку и набрав полные штаны смелости, он выдал следующее: