Он опять кончил в меня и на второй заход был явно не готов. Я сползла, опустившись на кровать и налила себе бокал коньяка. Он тоже попросил налить ему и выпив его, почти сразу же захрапел. Я могла в этот момент сделать с ним все, что угодно. Сфотографировать его в разных неприличных позах, со мной, или с бутылкой в его заднем проходе, но почему-то я опять сдержалась. А ведь тогда его карьере пришел бы конец и больше ни одна девчонка не пострадала бы от него, но я просто легла рядом с ним и тоже задремала.

Проснулась я от того, что он начал тискать меня за соски. Я открыла глаза и как только он увидел, что я уже не сплю, тут же схватил меня за волосы и потянул к своему члену. В этот раз мне уже не удалось избежать его семяизвержения у себя во рту и более того, он заставил меня всю ее проглотить. Меня чуть не стошнило, и я быстренько побежала в ванну.

Выйдя оттуда, я увидела свою зачетку с его отметкой и у меня как камень с плеч упал. Наконец-то он выполнил свое обещание и теперь я свободна. Немедля ни секунды, я быстро собралась и схватив зачетку, выбежала из его квартиры. Он пытался остановить меня приглашением на завтрак с последующим сексом, но теперь я была категорична и просто послала его куда подальше.

Идя домой, я много думала о случившемся и поняла, что в этом институте жизни мне больше не будет. Моя репутация разносилась по нему со скоростью света и теперь каждый захочет заглянуть мне под юбку и вставить сой член в мой ротик, да и у этого профессора я должна буду учиться еще два семестра.

Подобные перспективы меня не вдохновляли, и я опять решила убежать от судьбы. В этом городе было еще несколько институтов и я, взяв в деканате справку о своей успеваемости, подала запрос на перевод. Его мне оформили быстро и без проволочек, вот только в моем новом институте не было общежития и мне пришлось снимать квартиру.

Родителям я ни о чем естественно не сообщила и что бы оплачивать жилье, устроилась на работу, но это уже, как говориться, совершенно другая история…

Я переехала в другой конец города и опять начала жить с нового листа. В институте я была подчеркнуто строга, но уже не столь закрыта. Я соглашалась на флирты, заводила знакомства, но дальше этого никого не пускала. Теперь я руководствовалась не прописной истиной – не люби где живешь и не живи где любишь.

В институте и на работе я была недотрогой, но в других местах пускалась во все тяжкие. Жить в съемной квартире было гораздо приятнее, чем в общаге. Я была свободна от соседей и могла мастурбировать, когда хотела и как хотела, не опасаясь, что меня заметят, или кто-то приведет ко мне своих любовников. Правда, за такую свободу приходилось платить, на квартиру уходили почти все заработанные мною деньги, но я за это не сильно переживала.

Работать, кстати, я устроилась продавцом в ночной магазин, график был очень удобным и не отвлекал от учебы. Посетителей было не так много и у меня было достаточно времени учить лекции. Работали мы по графику в три продавца, ночь через две и вот как раз в этом и затаилась опасность. Первая же инвентаризация выявила кое-какую недостачу и так как все пошли в отказ, директор решил распределить ее между нами тремя поровну. Я была взбешена, так как ничего не воровала, но доказать это, конечно же не могла.

Я шла домой, когда мне позвонил директор и объявил о своем решении. Было уже достаточно поздно, солнце уже село, зажглись фонари, но меня это не остановило. Я зацепилась с ним по телефону, долго ругаясь и отстаивая свою точку зрения. Этот разговор напоминал беседу глухонемого со слепым, никто не хотел уступать и предъявлял одни и те же аргументы в свою защиту.

Я так увлеклась разговором, что заплутала среди так похожих друг на друга многоэтажных домов. Когда директор наконец-то устал от устроенного мною скандала и бросил трубку, я внезапно осознала, что не знаю где я нахожусь. Я стояла посреди какого-то двора, в котором кроме припаркованных автомобилей ничего не было. В окнах уже не горел свет, все мирно спали и только я, открыв рот, оглядывалась по сторонам.

– Эй, красавица. – Донесся до меня голос из темноты. – Ты заблудилась? Может помощь нужна?

– Не твое собачье дело! – Выпалила я, ковыряясь в телефоне и пытаясь включить геолокацию. – Сама разберусь.

– Ты чего грубишь-то, а? – На меня из темноты начала двигаться фигура молодого парня. – Нехорошо себя так вести.

– Тебя забыла спросить. – Продолжила я в том же духе. – Иди, куда шел.

– А я уже пришел.

Парень вышел из темноты и подошел ко мне почти вплотную, за его спиной были слышны разговоры его друзей, и я решила действовать на опережение. Не дожидаясь пока прилетит мне, я со всей силы треснула его промеж ног. Парень жалобно заскулил и схватившись за свои бедные яички, грохнулся на асфальт.

– Ах ты стерва. – Крикнул кто-то из темноты, и я заметила, как две фигуры побежали на меня. – Да я…

Я прыснула им в глаза перцовым газом и быстро побежала прочь из этого двора. Я слышала, как они стонали за моей спиной, но оглянуться не решилась. Я бежала, не разбирая дороги, не зная, гонятся они за мной, или нет.

Остановилась я, только когда передо мной загорелись огни магазина. Отдышавшись и осмотревшись, я поняла, что за мной никто не погнался и тут меня как ледяной водой окатили. Я почувствовала себя такой сукой, что мне стало даже противно. Те парни, ведь они ничего плохого мне не желали, наоборот, они хотели помочь мне и разговаривали со мной мило и спокойно, естественно до того, как я сама не напросилась на грубость. Я излила на них весь свой гнев, а ведь разозлили меня не они, а мой директор.

Мне стало их жалко, и я решила пойти и извиниться, но сделать это, конечно, по-своему. Я зашла в магазин и прикупила там несколько бутылочек пива и упаковок снеков. Затем я пошла искать этот двор и нашла его довольно быстро. В нем также было безлюдно и тихо, но откуда-то из темноты все же доносилась человеческая речь. Это были они и обсуждали они естественно меня, при чем не стесняясь в выражениях. Я понимала, что заслужила все их обидные эпитеты и оскорбления, поэтому, глубоко вдохнув, направилась к ним и будь что будет.

Они сидели на скамейке возле детской площадки, скрытой от окон дома буйной растительностью.

– Привет, мальчики. – Поздоровалась я тихонько и остановилась.

– Ты чего пристала к нам? – Прорычал тот, которому я треснула по яйцам. – Иди-ка ты лучше отсюда, пока окончательно нам вечер не испортила.

– Да я пришла прощения попросить. – Ответила я, сделав два робких шага вперед. – Вот, пива вам купила. Вы простите меня пожалуйста, я не хотела.

– Простите? У меня яйца теперь неделю болеть будут. – Замотал он головой. – Такое не прощается.

– А у меня глаза до сих пор почти ничего не видят. – Вступил в разговор второй паренек. – Пиво можешь оставить, оно не помешает, а сама иди куда подальше.

– Ну простите, ну пожалуйста. – Я подошла к ним и протянула пакет, который они тут же взяли. – Вы просто под горячую руку попались, а вообще я не такая.

– Да моим яйцам вообще наплевать, какая ты. – Недовольно буркнул первый, продолжая гладить себя по ширинке. – Так что лучше ступай отсюда и побыстрей, пока я опять не разозлился.

– У меня к тебе другое предложение. – Улыбнулась я и присела перед ним на корточки. – Давай, мой ротик принесет извинения за мою ножку. Как ты на это смотришь?

Он не ответил, но улыбнувшись раздвинул ноги, разрешая мне прикоснуться к нему. Я, не сводя с него глаз и под возбужденный шепот остальных, расстегнула молнию на его брюках и освободила из них его член. Он уже стоял и я, немного поласкав его пальчиками, присосалась к нему.

Я ласкала его яички одной рукой, второй помогала своему ротику делать ему минет и парень поплыл. Я почувствовала, как расслабились его ноги, как изменилось его дыхание, как участилось его сердцебиение. Мое извинение было принято и на душе сразу же стало легче.