− А что? Я бы так и сделал. Стой…

Они остановились. Катори отвернулся и склонившись, некоторое время дышал ртом, готовясь избавиться от содержимого желудка. Но ничего не произошло, спазм постепенно прошел. Почувствовав себя получше, произнес:

− Порядок…

− Идем дальше?

Катори кивнул.

− Да, заставлю снимать бантики, а, чтобы смешнее было, привяжу на ноги специальный ремень, чтобы ты не мог делать большие шаги.

− Садист…

Неторопливо оба дошли до особняка, поднявшись по крыльцу в парадный холл, Катори с мучительной тоской взглянул на лестницу, понимая, что подъем на третий этаж точно не осилит.

− Сюда идем, − Мастер повернул в сторону.

Вскоре они остановились перед закрытыми дверями. Мастер нажал на кнопку.

− У тебя есть лифт? − с удивление сообразил Катори.

− Для крайних случаев.

Помещение лифта оказалось полностью зеркальным и светлым. Увидев свое отражение, Катори опустил взгляд в пол. В душе расползалось черной тенью разочарование. Никогда прежде он не обращал внимание, что выглядит слишком худым, даже ребра можно пересчитать. Стоять рядом с Мастером, находящимся в прекрасной физической форме, ему было крайне неловко.

Лифт начал подниматься.

− Чего раскис? − обратил внимание Мастер.

− Нормально все.

Катори постарался заглушить разочарование, сосредоточившись на тихом шипении механизма работающего лифта. Наконец, лифт остановился. Катори даже был рад побыстрее оказаться подальше от расстраивающих его зеркал.

Мастер довел подопечного до его комнаты и уложив в постель, накрыл одеялом.

− Прости, − проговорил Катори, закрывая глаза.

− За что?

− Я чуть не испортил тебе клумбу…

Мастер засмеялся.

− Ты извиняешься за то, что не произошло?

− Но ведь могло произойти.

− Не беспокойся. Если бы ты загадил мне клумбу, пришлось бы тебе потом убирать. Можешь поспать.

Катори действительно хотелось спать, и потому сразу после ухода Мастера, провалился в крепкий сон.

Мастер вернулся в компьютерную комнату, куда стекалась вся информация из скрытых камер и прочих следящих устройств. Удобно расположившись в крутящемся кресле, он обратился к своей голограммной помощнице.

− Ландит, объясни мне, Катори действительно плохо или он просто симулирует?

Услышав Мастера, рядом с ним возникла голограмма.

− Судя по дистанционной диагностике у него выявились серьезные нарушения в ауре, вызванные постоянным нахождением организма в состоянии стресса, и как следствие пострадала его физическая устойчивость, приведшая к временному отключению некоторых долей головного мозга. Плюс сказалась высокая температура окружающего воздуха. Объекту необходим покой и крепкий сон.

− Вижу, он сейчас действительно спит, − Мастер включил изображение Катори.

− Советую понизить температуру комнаты на три градуса и обогатить калорийность его меню.

− Да, сделай так. Как думаешь, мои домогательства его не убьют?

− Я бы посоветовала не усугублять его положение. Психика нестабильна, возможен нервный срыв. Ты просто его сломаешь, и он уже не будет таким, каким тебе нравится. Но я выражаю лишь выводы, сделанные на основе анализа предыдущих историй. Достоверность этих выводов составляет шестьдесят девять процентов.

− Хорошо, учту.

==\\==

Катори, проснувшись, чувствовал себя хорошо отдохнувшим. В приоткрытое окно лился яркий солнечный свет. Теплый ветерок лениво играл с тюлевой шторой.

Как хорошо проснуться, когда никто не будит и не стоит над душой. Лежи сколько хочешь, наслаждайся свободой и уютом постели.

Полежав довольно долго, Катори решил покинуть постель. Надо было поесть, если повезет обнаружить в обеденном зале еду и, если Мастер не помешает, проведать кроликов. При мыслях об этих симпатичных зверьках он не сдержал улыбки. Но для этого нужно было одеться, а свою одежду он еще утром оставил у бассейна, до которого надо как-то добраться.

Взгляд привлек шкаф. Его содержимое оставалось пока неизвестным. Катори направился к нему в надежде отыскать что-нибудь из вещей, но сомнения в их наличие все же перевешивали. Открыв верхний ящик, он с приятным удивлением обнаружил аккуратно сложенные рубашки разных цветов. Вынув первую, развернул ее, отметив, что размер как раз для него. В другом ящике обнаружились брюки, а в третьем трусы и носки.

− Хорошо, одену что-нибудь поскромнее, − озвучил он вслух свое решение.

Одевшись, Катори осторожно приоткрыл дверь своей комнаты и выглянул наружу, опасаясь увидеть поблизости Мастера. Затем вышел, и оглядываясь по сторонам, двинулся в сторону зала. У самого входа он затаился, прижавшись к стене, чтобы унять волнение и восстановить дыхание.

Мастер в это время, находясь в компьютерной комнате, с нескрываемым любопытством наблюдал за парнем посредством, установленных по всему особняку и прилежащей территории, скрытых камер.

− Заходи, не бойся, меня там нет, − с улыбкой проговорил Мастер.

Катори осмелившись, заглянул в зал и никого в нем не обнаружив, облегченно вздохнул. На столе его ждала еда, чему он очень обрадовался. Не теряя времени даром, он уселся за стол и с аппетитом приступил к утолению голода.

По-быстрому закончив с едой, Катори, прихватив с собой пару кусочков хлеба, покинул обеденный зал.

− И куда это ты направился? − Мастер переключил камеры. Ему нравилось наблюдать за Катори, тот был абсолютно уверен, что все его действия остаются незамеченными.

Катори вышел на крыльцо, и зажмурившись, прикрывая глаза рукой, посмотрел на яркое солнце. Уже было не так жарко, особняк обдувал прохладный ветерок, пришедший вместе с легкими, похожими на белую сахарную вату, облаками. С хорошим настроением Катори, прыгая по ступеням, спустился на дорожку и улыбаясь в предчувствии скорой приятной встречи, поспешил к вольере с кроликами.

Прежде чем открыть дверь к своим любимцам, Катори осмотрелся по сторонам. Ему не хотелось, чтобы Мастер или кто-то еще застукали его и испортили настроение.

− Эй, ушастые, глядите, что я вам принес. Хлеб любите? Надоело наверно одну траву есть?

Парень осторожно приблизился к ушастой компании, вальяжно развалившейся в тени под навесом, и начал кидать кусочки хлеба. Зверьки возбужденно зашевелились, улавливая носами аппетитный запах, самые смелые рискнули опробовать угощение. За недолгое знакомство с этим человеком, они поняли, что особо угрозы он не представляет. Да и штуки, которые он прицепил им совсем не доставляют неудобств.

− Мне надо снять с вас бантики, вы же не будете от меня убегать?

Он осторожно ухватил за бант ближайшего кролика, и пока тот не начал визгливо орать и вырываться, ловко отстегнул его. Первый успех вдохновил его. В дальнейшем демонстрируя ловкость рук, Катори без особых усилий снял со всех животных бантики.

− Как я вас обожаю! − сияя от радости, с улыбкой произнес он. − Обязательно заведу себе кроликов, − и огорченно добавил: − Если получится…

Пока он развлекался с кроликами, солнце спряталось за облаками и усиливающийся ветер недвусмысленно намекал на перемену погоды.

− Похоже будет дождь, − сказал Катори, глянув на темнеющее на глазах небо. − Ну ладно, мне пора.

Вернув собранные бантики в ящик, Катори покинул вольер, и направился к особняку. Но достигнув крыльца, входить не стал, он опустился на верхнюю ступеньку и сидел так в задумчивости, пока не начался дождик. Дождик начался внезапно, крупными каплями яростно вбивая пыль глубже в землю. Парень поднялся, подставив ладони освежающим каплям. Уходить не хотелось, но дождь усиливался с каждой секундой, и парень поспешил войти в особняк.

Мастер решил предоставить гостю полную свободу. Ему было интересно, что он с ней станет делать.

Некоторое время, Катори недоумевал по поводу отсутствия приставучего надсмотрщика, но вскоре решил забыть о нем и занялся осмотром особняка. Он заглядывал во все помещения, двери в которые не были заперты. Одиночество никогда не отягощало его жизнь и потому Катори не было скучно. Увлеченный осмотром особняка, он даже не заметил, как наступило время ужина. К удивлению стол оказался накрыт на одну персону, а именно для него. Катори даже пожалел, что не догадался подглядеть за работой слуг, занятых оформлением стола, уж очень хотелось убедиться, что они реально существуют. Да и в процессе осмотра особняка, он не обнаружил ни кухни и ни чего-либо похожего, где бы происходило приготовлении пищи. И людей посторонних вообще не встречал. Было ощущение, что в особняке он совсем один.