После этого комитет перешёл из всесоюзного подчинения в ведомство РСФСР и сразу подвергся тотальной реорганизации и чистке кадров. Многие его отделы и управления были либо упразднены, либо переданы другим госорганизациям. В связи с этим все уберы, как в Москве, так и в Питере, затаив дыхание, ожидали, что подобную участь постигнет и их родное место работы – Управление СЛ.
В декабре СССР официально прекратил свое существование, а Горбачев ушёл в отставку, передав все свои полномочия президенту Ельцину. А чуть ранее мэр Собчак вернул Ленинграду его историческое название. Поэтому в паспорте Максима Стрельцова и миллионов других ленинградцев в графе «место рождения» отныне числился уже несуществующий город в уже несуществующем государстве.
КГБ же после развала Союза был фактически упразднен по всей стране и с начала нынешнего года преобразован в контору под названием «Министерство безопасности Российской Федерации». На самом деле это по сути был всё тот же КГБ, со всеми его архивами, базами данных, возможностями и полномочиями, просто под новой вывеской.
К счастью всех уберов, обновленное руководство главной спецслужбы страны в итоге посчитало необходимым сохранить в неизменном виде Управление СЛ как в Москве, так и в Питере, ввиду их особой секретности и государственной важности. В питерской управе остался на своей должности и полковник Разин вместе со всем личным составом.
Так что можно сказать, что развал Союза практически никак не повлиял на Управление СЛ и его кадры. Уберы продолжили нести службу на благо теперь уже совершенно нового российского государства как единственного правопреемника СССР.
Сам Стрельцов к нынешнему времени уже более-менее свыкся со своей ролью супер-сотрудника особо секретного отдела отечественных спецслужб. А скажи Максиму про то, кем ему предстоит стать, еще полтора года назад, он бы наверняка покрутил любому пальцем у своего виска. Но прошлый год выдался для Стрельцова до того богатым на разные совершенно невероятные и фантастические события и настолько радикально перевернул с ног на голову весь его образ жизни, сознание и взгляды на мир, что Максима сейчас уже мало что могло искренне удивить на этом свете.
– Здравия желаю, товарищ полковник, – почти хором поприветствовали своего главного начальника Максим и Артур.
– Присаживайтесь, – вместо взаимного приветствия сухо ответил в своей манере Разин, указав взглядом на стулья.
Трое уберов послушно расселись за небольшим столом, по центру которого стоял полковник и будто отвлеченно глядел в сторону.
Титов, Стрельцов и Нарзакян выжидающе приготовились слушать своего невозмутимого начальника.
– Вы что-нибудь слышали о предприятии «Красный треугольник»? – внезапно спросил Разин, переместив взгляд на уберов.
– Так точно, товарищ полковник, слышал, – заранее ожидая этого вопроса, тут же уверенно ответил Стрельцов.
– Это на Обводном канале который? – решил уточнить Артур.
– Ага, – подтвердил Максим. – Мама моего приятеля на этом заводе когда-то работала. Если не ошибаюсь, галоши резиновые там шьют. Говорят, раньше до перестройки дикий спрос на них был, почти все такие носили. Модники, хоть куда…
– Да! Теперь вспомнил. Я кстати слышал, что в документах галоши вроде как еще называют «Резиновое изделие №4», – вставил свои пять копеек Артур и, улыбнувшись, продолжил: – А «Резиновое изделие №2», кстати, знаете что такое?
– «Резиновое изделие №2» – это то, чем тебе, Локатор, всегда надо пользоваться при интимной близости, – нервозно осадил его Титов. – Чтоб не дай боже, такие же умники на свет родились…
Стрельцов в этот момент тихонько захихикал.
– Вернемся к теме, – словно не слушая комментарии уберов, вновь заговорил Разин. – В целом ты не ошибся, Пророк. Но шьют на этом предприятии далеко не только галоши. «Красный треугольник» – крупнейший в стране производитель различной резиновой продукции. Своего рода лидер в собственной отрасли. До недавнего времени завод действительно вполне процветал. Но, судя по нынешним данным, последние годы положение там не самое лучшее. Сейчас на «Красном треугольнике» наблюдается общий спад производства, нехватка материалов, падение спроса на продукцию и заметное ухудшение условий труда.
– Простите, товарищ полковник, – осторожно обратился к нему Артур. – Я что-то не пойму, а нам-то какое дело до завода, производящего всякие резинки?
Полковник молча разложил на столе перед уберами пять фотографий. На них были запечатлены трупы четверых мужчин и одной женщины среднего возраста без каких-либо явных признаков насильственной смерти.
– Красота какая, – чуть усмехнулся Артур. – Это чё, резиновые куклы там такие штопают? Натуралистично…
Женя грубо толкнул в плечо Локатора, чтобы тот перестал валять дурака.
– Это фото утопленников с Обводного канала, – пояснил полковник. – Все эти пять человек являлись работниками Красного треугольника. А в течение последних двух месяцев они покончили с собой, спрыгнув в воду примерно в одном и том же районе канала.
Уберы поочерёдно рассматривали фотографии с трупами, пока Разин рассказывал общую суть дела.
– Хоть эти утопленники и трудились на одном предприятии, но между собой они, скорее всего, были даже не знакомы, так как работали в разных цехах. Тем не менее, факт того, что эти люди вдруг решили одинаковым способом и практически в одном месте свести счёты с жизнью за сравнительно короткий период времени, нельзя назвать простым совпадением.
– А они точно сами туда прыгали? – спросил Стрельцов. – Может, им на самом деле кто-то помог?
– В том-то и дело, что никто им не помогал, – перехватил Титов эстафету повествования у Разина. – По показаниям некоторых свидетелей нам точно известно, что как минимум двое из этих самоубийц самостоятельно спрыгнули в воду либо с моста, либо прямо с набережной Обводного. Без всякой посторонней помощи и угроз. Также есть данные, что перед тем, как убить себя, утопленники находились в невменяемом состоянии, вызванном неизвестными причинами.
– Да, история, конечно, мутноватая. Но а мы-то каким боком к этим ныряльщикам причастны? – поинтересовался Максим. – Разве не милиция подобными делами занимается?
– Во-во, – поддержал его Артур. – Мало суицидников что ль, сейчас? После этих гайдаровских реформ не то что простые работяги, большая часть страны в полнейшей жопе оказалась. Вы же сами только что сказали, что на этом заводе условия сейчас не ахти. Вот эти бедняги, видать, от отчаяния и сиганули в Обводный.
– Вы сначала дослушайте суть дела до конца, а потом уже свои никчёмные выводы делайте, – строго заявил Титов.
Разин подошёл к висящей на стене карте города и продолжил:
– Территория завода «Красный треугольник» расположена на набережной Обводного канала, вот здесь, – полковник указал пальцем в район западнее Балтийского вокзала. – А все трупы утопленников с этого предприятия нашли уже на этом участке канала.
Теперь Разин указывал на восточную часть Обводного, между Боровой улицей и железнодорожным виадуком.
– Это же примерно пять километров разницы, – заметил Стрельцов.
– Четыре с половиной, – сразу уточнил Разин. – Все самоубийцы живут в разных районах города. И совершенно неясно, по какой причине они решили покончить с собой именно на этом участке канала, а не прыгали в воду, к примеру, сразу же неподалеку от своего места работы.
– Может, там просто поглубже? – спросил Артур.
– Ну уж точно глубже твоих умозаключений, – вновь съязвил Женя.
– Глубина Обводного канала практически везде одинакова, – пояснил полковник. – Тут таится некая другая, далеко не бытовая причина. И нам с вами необходимо её выяснить.
– Короче, ещё раз тезисно, для особо одарённых, – вновь взял слово Акула. – Четыре разных мужика и одна баба без веских причин совершают одинаковым способом суицид на протяжении двух последних месяцев. Все они – работники завода «Красный треугольник», а конкретно завода по производству обуви. Все покончили с собой путем самоутопления в Обводном канале. И, наконец, все смерти произошли примерно в одном районе города. Надеюсь, больше вам, олухам, не надо приводить доводов, почему это дело заслуживает внимания нашего Управления?
