Дикие олени, оленьи стойбища, каюры на санях в упряжках, волчьи стаи, припавшие к снегу лисы – всё проносилось перед глазами наблюдателей. Только не то, что искали.

Два раза отправляли дрон в небо, два раза он возвращался ни с чем.

С третьего раза нашли! Среди снегов размеренно двигалась серая точка.

Митя присвистнул.

– Это из-за серого цвета мы ее не замечали!

– Серый цвет получался от смешения почти черной шапки путника с его не совсем белоснежной шубой, – сказал Илья, зная, во что был одет Урановский. –Экипировка славно продумана.

Наблюдатели некоторое время молчали, впившись в едва заметную «серую блошку». Они, хоть и верили в свой проект, но теперь не верили собственным глазам. Да и кто поверил бы в подобный сюр?

Серая блошка уверенно бороздила Среднесибирское плоскогорье в северо-западном направлении, когда ГагараМ сблизилась с фигурой.

– Так это он?

– Да, это он.

– Дык шустер шибко. Сколько ему полных будет?..

– Да лет семьдесят.

– Верится с трудом. Да…блин!

От произошедшего впору было б и покруче выразится…С разгона и под уклон –и, как бы между прочим, сановитый лыжник буквально перелетел небольшую балку, сняв снег с верхушек багульника по краям.

Бодро и уверенно размахивая руками, некто стремительно преодолевал бескрайнюю снежную равнину. И лишь они, одни на всей земле, знали: никто иной как бессменный мэтр и прорицатель земли русской шествует по Сибири. Кто еще способен на такое!

Илья сверился с картой.

– Слушай, брат…блин…Это ведь…Подкаменная Тунгуска?! В один момент, блин, он уже там!

Наблюдатели переглянулись.

А мудрый, прямой и справедливый патриот, преодолев пойму замерзшей реки ни за понюшку табака, скользил по равнине со все большим ускорением.

Илья с Митей продолжали бездействовать, изумленно следуя взглядами за движущейся точкой… но нужно было что-то делать.

Митя нажал кнопку снижения беспилотного устройства…

– Он идет так быстро, что «Гагара» едва поспевает– как это может быть? – сказал он через минуту. –Скорость под 50 км. Я соглашусь, если б это было под уклон…Но уклона нет! Разбудите меня, пожалуйста!

И в тот же миг фигура остановилась. Как вкопанная.

– Провалился! – ахнул Митя.

– Проваливается…– уточнил Илья.

По мере приближения беспилотника все яснее становилось, что отслеживаемый объект погружается в снег, как в зыбучий песок. Лыжник беспорядочно махал руками, отталкивался палками от поднимающихся краев ямы, в которую так бесславно угодил. Беспилотник подлетел уже достаточно близко, чтобы видеть его одежду и слышать голос.

– Аум…Аум сваале!..– передала камера крик.

Урановский несся на наблюдателей. Вернее, не он, а его изображение на дисплее. Увеличиваясь по закону перспективы, он как бы вращался против своей оси. Вот вид спереди. Прямо в упор, вот вид справа, при котором он слегка приподнятым капюшоном смахивает на какаду. А сзади…На шубе –какой-то знак красного цвета…не разглядеть…

Вот цикл начинается снова. Все ясно. Это дрон, как шмель, кружит над народным любимцем…Жужжание не осталось не замеченным. Гений дипломатии крутится во все стороны, пытаясь разглядеть помеху…– да не тут -то было! Дрон близок, как насекомое, желающее вонзить жало…

На миг камера дрона направляется прямо в лицо отважного прорицателя современности. На дисплее отчетливо видно страх, переходящий в ужас…

Что видел перед собой почетный провидец будущего, этот непревзойденный футуролог настоящего? Одному богу известно…Но только перед наблюдателями его лицо сменилось геометрической фигурой, что на спине…Краснее еще краснее…Вот уже красный фон залил весь дисплей…он становится багровым, бардовым, фиолетовым, черным…И вот темнота накрыла дисплей, раздалось характерное пи-пи-пи…

– Батарейка сдохла, – сказал Митя так просто, будто предшествующие обстоятельства не значили ничего.

Илья схватил новоиспеченного товарища за грудки. Сам удивлялся, откуда брались вылетающие изо рта слова. Наверное, память предков проснулась.

– Оживляй, контра, своего ворона! Не то ответишь. Перед лицом народа будешь ответ держать за действия своего ворона!

– ГагарыМ…– хрипло вставил Митин голосок.

Илья отнял руки, сунул в расстройстве в карманы и нащупал пачку сигарет, которую обещал жене целой и невредимой привезти обратно в столицу. Пачка лопнула под жесткими пальцами. Сигареты рассыпались по линолеуму.

– Ты…ты хоть понимаешь, что произошло? А ну оживляй своего дрона ползучего.

«Может быть, еще не все потеряно», – мелькала докучливая мысль. Потерпев несколько минут, пока товарищ мучается с прогой, другими словами, страдает ерундой, Илья смял сигарету и скомандовал по-армейски привычное:

– Рота! Зарядить батареи! Ноги в лыжи – и айда!

Илья не узнавал сам себя. Всю дорогу такой предусмотрительный в своих инициативах, верящий в трансёрфинг и курс единороссов, любящий жену, сына и соседей, а главное, уважающий Владлена Витальевича Урановского – допустил чудовищный промах – связался с новаторской технологией, которая не прошла испытания практикой еще ни одного поколения!

Как бы то там ни было, а наши герои стояли на лыжах, застегнуты на все пуговицы и с нахлобученными капюшонами.

С опаской глянув в сторону покрасневшего солнечного диска и произведя крестообразное движение рукой, плавно переходящее в проверку крепления лыж, Илья дал низкий старт. Митя последовал за ним…

Наст тихо потрескивал под ударами лыжных палок, посвистывал под широкими эвенкийскими лыжами, колючие кристаллы, сдуваемые с него, кололи незащищенные участки лица. Особенно доставалось второму лыжнику, так как ему дополнительно приходилось претерпевать воздействие со стороны колючек, рождаемых взвихриванием снега первым путником. Но Митя – а это был он – мелочи пускал побоку. Все это ничтожно по сравнению со сверхсжатием подкрашенного спирта в термометре, которое не зависело от воли ни одного из гомо-сапиенс на земле.

Каждый из лыжников прекрасно понимал, какому риску подвергались они, отправившись в поход по Среднесибирскому плоскогорью непосредственно перед декабрьской ночью без GPS-навигатора и без запасного аккумулятора в кармане. Клондайк отдыхает! Здесь вам не Аляска, здесь климат иной.

Пока шли, и хаотические мыслишки чертили нейротреки в мозгах «спасателей» –по крайней мере, они себя таковыми считали – руки и ноги входили в ритм, грудь расширялась, наполнялась вторым дыханием…

Глобальное потепление не зацепило этот уголок планеты, не нанесло неизгладимый отпечаток на здешние широты. Практически ничего не изменилось. Народу на пути разве стало поменьше. То есть, вообще никого.

Ночь неумолимо падала на сверкающие сугробы. Послышался волчий вой, и Илья вспомнил, что они не захватили с собой ничего, что берут с собой самые непредусмотрительные путешественники. Ни зажигалки, ни корочки хлеба, ни глотка жидкости. Впрочем, насчет воды, можно было б не заморачиваться – протяни руку и обязательно нащупаешь ее кристаллы. Единственно, протягивать не хотелось– ни рук, ни ног –они сразу бы отмерзли. Оставалась одна надежда на спасение Урановского –сам Урановский. Он депутат Госдумы –и обязан был быть готовым ко всему, иначе какой из него слуга народа?..

Путники не заметили, как на противоположной стороне неба взошла луна и успешно конкурировала с красной половиной внезапно большого солнечного диска, тонущего в снежном море.

Разворачивалось явление, описанное одним из сподвижников Ермака. Так называемое «Лунно-солнечное скрещение», видеть которое довелось немногим счастливцам – землепроходцам Сибири. Вот и сейчас скрещение почтило собой землю тунгусскую. Лунная дорожка, идущая по насту с севера на юг, пересеклась со световой дорожкой – с запада на восток.

Крик, не похожий не на один ранее слышимый, прорезал темнеющий воздух.