— Поттер, мы с тобой определенно договоримся, — Забини протискивается между нами, берёт под руки и подводит в шумной компании, где почти весь восьмой курс. — Дамы и господа, — обращается он, — прошу внимания. Пока мы ещё почти трезвы, давайте дадим напутственное слово перед первой брачной ночью. У нас тут есть девственники!

— Блейз, ты сдурел, — шиплю, — здесь вроде как представители высшего общества и родители, включая твоих.

— Расслабься, герой, они уже ничего не могут слышать, — кривит свою физиономию, — оглянись, возвели непроницаемую стену.

Поворачиваюсь в сторону, указанную Блейзом, и действительно вижу слегка переливающуюся перегородку, отделяющую молодежь от более взрослого поколения. Интересное решение. За стеной остается оркестр, распорядитель свадьбы всё ещё что-то рассказывает, свет там более мягкий. А с нашей стороны разрывается современная магловская музыка, под которую отрывается вся молодежь. И свет меняется в зависимости от треков.

— Забини, — кричит ему Панси, — отъебись от Драко, — да, теперь и маты в ход пойдут, — или я в тебя непростительное брошу.

— Ну, Панси, когда ещё представится такой шанс позлить Снежка, — Блейза не остановить, когда он чего-то хочет. — Не злись, дорогая, иди к нам. Поцелуй его, посоветуй, как лучше ножки раздвигать. Ты же в этом профи.

Пьяный смех слышится отовсюду. Слава Мерлину, Гермиона танцует и ничего не слышит.

— Я тебя прикончу, Блейз, — угрожает Панси, а сама улыбается.

— Давай лучше «кончу» и вместе, — сверкает белоснежной улыбкой мулат.

Дурацкие пошлые шутки Забини могут вывести кого хочешь. Но только не сейчас. Все стоящие рядом довольно смеются. Грегори обнимает Кэти, рядом Лаванда, Дин, Рон, Колин, Панси, Джинни и другие. И мне так уютно, что здесь все свои. Подальше есть те, с которыми я ещё не успел познакомиться, но мне не хочется ни с кем заводить отношения. Слишком, слишком хорошо сейчас.

— Надеюсь, я кончу и не один раз. Вот только твоя кандидатура не рассматривается, — в тон Забини отвечает Паркинсон.

Да, Слизерин — это диагноз. У них две крайности: деньги и секс. Гриффиндор тоже не отстаёт. Чего только про Лаванду я не слышал, но сама она никогда прилюдно не хвастается своими достижениями.

— И кто жертва твоих грязных инсинуаций? Хотя не отвечай, пусть будет тайна. Завтра похвастаешься, если будешь в адеквате. Сегодня не ты герой вечера. Правда, пломбирчик?

— Блейз, может, на тебя силенцио наложить? — вступается за Драко уже Джинни — меня эти защитницы бесят.

Но Забини так просто не сдаётся.

— Ой, прекрати, рыжуля. У меня сегодня эксклюзивные права. Не каждый день я отдаю наше слизеринское сокровище вашему гриффиндорскому чудовищу. Без обид, Поттер.

Какие могут быть обиды? Мне даже в голову не пришло обидеться. На кого? Блейза! Да его никто всерьёз не воспринимает.

— Эх, Гарри, Гарри. Не смотря на то, что ты герой всей магической Англии, сегодня тебе завидуют все те, кто втихую дрочил на Малфоя уже много-много лет. А таких, поверь, было очень даже немало.

Не успеваю ничего возразить. Слышу голос лучшего друга:

— Эй, на нашего Гарри тоже дрочат ого-го сколько! — Рона уже развезло от алкоголя. Чувствуется и по голосу, и по откровенности высказывания.

— На Поттера не дрочат, придурок, с ним спят, тебе ли не знать, Ронни, — Блейз нашёл ещё одну жертву.

— И как-то разочарованных не было, — не унимается Рон. Что это? Извращенное противостояние Слизерин-Гриффиндор? — Гарри такой горячий, такой неутомимый, такой чувственный, — кривляется Рон, — только и слышно от тех, с кем он был!

Наблюдать за Роном и Блейзом смешно. А слышать, как Рон защищает сексуальную честь Гриффиндора, ещё смешнее. Развёл его хитрый Забини. И дальше подначивает.

— Так я тебе и поверил! — верить тут нечему. Забини всё сам знает. Всё. А Рона уже не остановить.

— Да у кого хочешь спроси. Вот тебе, Лаванда, понравилось? А тебе Кэти?

Лицо Грегори вытягивается в долю секунды. Забини заливисто ржёт. Я реагирую первым:

— У нас с ней ничего не было.

Кэти послушно кивает. А сам я не помню, было или нет. Запоминаю я только тех, с кем хотел бы повторить. И к тому же, я давно перешёл на парней. С ними не надо осторожничать, всегда понятно, хотят они или нет. И оргазм не симулируют.

— Нашего Гарри постоянно сравнивают с огнём, понял? — триумфально выдаёт Рон. — Ну, а ваш Малфой всегда такой холодный, как вы сами его зовёте, Ледяной принц? Чего на него дрочить?

— Э, нет, Ронни, — заговорчески выдыхает Блейз, — Снежок только внешне такой ледяной. Скованный, собранный, холодный, недоступный. Но я один раз видел, как он рукоблудил в ванне старост. Скажу честно, я сам обкончался.

Удивлённые злые глаза Малфоя говорят о том, что, возможно, это правда. Драко тяжело вздыхает:

— Забини, скажи, что это неправда! — требует он. Взгляд колючий, а мне становится интересно. Я сейчас думаю, что хорошо, что Забини шафер на нашей свадьбе.

— Что сказать, мой сладенький, — на всякий случай Блейз отходит от нас поближе к Рону, — что твои щеки порозовели, лицо расслабилось, а рот был приоткрыт? Или то, как сексуально ты отставляешь свою нижнюю губу и тебя хочется засосать в тот же миг? Или то, как сладко и эротично ты стонешь? Меня, небось, представлял? — ухмыляется Блейз из-за вполне ошарашенного Рона.

— Панси, дорогая, — обращается к своей подруге Драко, — поможешь выбрать памятник нашему общему другу?

Та лишь улыбается, но ответить не успевает — Блейз опять опережает своим громким голосом, продолжая добивать Малфоя:

— Ну, ладно тебе, малыш, не злись. Надо же было тебе как-то скидывать напряжение. Не все ведь остаются девственниками до свадьбы. Никто тебя не осуждает. Помнишь, ты спрашивал, что подарить мне на день рождения? Так вот, хочу, чтобы ты слил свои воспоминания вашего первого раза. Буду их пересматривать, как порнуху у маглов. Готов заплатить!

— А свечку подержать не хочешь? — раздраженно уточняю я. Перспектива просмотра первой брачной ночи мне не нравится.

— О, Поттер, ты не представляешь, как я этого хочу. Я бы был идеальным свечкодержателем. Так и вижу, как ты тискаешь прекрасное тело Снежка и… — невероятная волна злости накатывает на меня.

— Трепло ты, Блейз, — прерывает его Драко, — пойдём потанцуем. И можешь сам потискать моё прекрасное тело во время танца, — уже весело предлагает и утягивает его на танцпол. На площадке они дурачатся как дети.

— Я думал, что Малфой разозлится на Блейза, — удивленно обращается к стоящему рядом Грегу Рон. — Думал, что никому не позволено потешаться над его сиятельством.

Грег пожимает плечами:

— Так и есть. Никому не позволено. Но это же Забини! Драко простит ему всё. Всегда так было.

Перевожу взгляд на танцующих. А конкретно на одну пару. Как же эффектно они смотрятся. Белое — чёрное. Прям ин и янь. Мне не нравится такая дружба. И прижимаются они друг к другу слишком близко. Я вот с Роном дружу, но мне не хочется прижиматься к нему. И я никогда не мечтал о его теле, тем более не хочу видеть, как он занимается сексом.

Чтобы выкинуть ненужные мысли, иду танцевать. На ходу, так же, как и Малфой, скидываю пиджак и избавляюсь от галстука, закатываю рукава. И растворяюсь в музыке. Мне всегда это помогало. Одна мелодия сменяет другую, затем третью. Мысли нежелательные уходят, настроение улучшается. Рядом со мной Рон и даже Гермиона.

Блики разных цветов кружат в темп музыки, освещая танцующих. Пытаюсь найти Малфоя, но тщетно. Когда пресекаю тщетные попытки, он находится сам. Ничего не говорит, смотрит, а затем обнимает меня, прижимаясь.

— Нам осталось разрезать торт, — тихо сообщает мне в ухо, — а дальше… — замолкает. Я понимаю, что дальше. Я понимаю, что хочу это «дальше». Но ещё понимаю, что боюсь этого «дальше». Мотаю головой. Стараюсь выкинуть из неё навязчивые мысли. — Как мы будем прощаться с гостями? Ещё раз всех перецелуем или я сразу нас аппарирую?