– Дела обстоят ужасно. Мы закрыли проезды машин в эту сторону, снайперы на крышах, на случай, если начнется массовая бойня, перекрыли пути отступления. Но стрелять все равно опасно из-за опасности промахнуться.
– Их разве не обучали тому, чтобы стрелять точно в цель? – ответил я с иронией.
– Верно, но всегда возможен человеческий фактор, да и к тому же дети рискуют получить психологическую травму в случае фонтана крови из головы этого психопата – ответил он, никак не отреагировав на мою небольшую колкость. Конечно, это было мне известно.
– Вынужден Вас огорчить, майор …
– Айбек. Называйте просто Айбек.
– Айбек, но они уже его получили.
– Чего он хочет?
– Чтобы мы привели его жену и детей, с которой они расстались 2 недели назад. Говорит, что она бросила его и забрала детей.
– Как его зовут?
– Турар Жандосович. 1975 года рождения, работал медбратом в 4 городской клинике, но был уволен по причине злоупотребления спиртным 1 год назад. Жена подавала на него по поводу побоев в сентябре 2014 года, но позже забрала заявление.
– Жена едет сюда?
– Мы связались с ней часом ранее, уже едет сюда.
– Ни в коем случае не подпускайте ее сюда. Вышлите полицейскую машину, чтобы он ее перехватил. Нам не нужна её смерть.
– Понял, Айдар Даниярович. И … – сказал он протяженно.
– Что?
– Будет ли уместным пожелать Вам удачи в такой момент?
– Удача никогда не бывает лишней – сказал я, слегка улыбнувшись. Мне понравился этот пухлый офицер, явившийся сюда, как и я, по долгу службы. Несмотря на хладнокровную, четко поставленную речь, в глазах у него я сумел прочитать крайнюю озабоченность и беспокойство благополучие ребятишек.
Как и всегда, у меня запотели ладони. Все, как в первый раз, только ситуация в моей работе не предрасполагает к однотипности в моих действиях. Нет точной цифры вероятности благополучного исхода – мне приходится полагаться на анализ преступника, окружающей обстановки и свою интуицию. Все как учили: не провоцировать преступника, проникнуться к нему пониманием и сочувствием, предложить помощь, удовлетворять требования, но дать объяснить, что он в процессе выполнения и я просто переговорщик, не несущий основной ответственности за процесс. Я надеваю бронежилет и направляюсь в сторону детского сада.
С Богом …
Глава 3
– Турар, меня зовут Айдар.
– Кто ты, твою мать, такой? – закричал он.
– Я лишь хочу поговорить с тобой.
– Ты переговорщик?
– Да.
– Ты вооружен?
– У меня пистолет.
– Бросай.
– Хорошо, видишь, я медленно его ложу на землю.
– Ты не против, если я подойду к тебе?
– Рискни, но не более чем на 4 метра.
С поднятыми руками, чтобы показать, что у меня ничего нет. Надо внушить ему доверие, я начал медленными шагами подходить и остановился на примерном требуемом расстоянии.
– Стой, хватит. Сделаешь шаг и ты труп. Где моя сука жена? Где она? – закричал он.
– Турар, я лишь переговорщик, я не в ответственности за этот процесс. Но мне известно, что она едет и скоро будет.
– Скоро? Я жду уже гребаных 3 часа. Скажи точную цифру. Когда она приедет?
В подобных ситуациях, хоть это и невозможно предсказать, выполнить требования преступника. Я посмотрел на часы и якобы прикидывал время.
– Исходя из данных, которыми я располагаю, минут через 40.
– Хорошо, минут 40, затем , если она не явится, я пристрелю одного из детей на твоих глазах.
– Она явится, доверься мне, я хочу помочь.
И тут он заплакал.
– Она говорила также, говорила, что я брошу пить и будет со мной до конца, чтобы излечить эту болезнь. Я, правда, очень старался, но не выдерживал, избивал её, когда она кидалась на меня, чтобы отнять эту чертову бутылку. Я избивал её до полусмерти на глазах у детей. Черт…– сказал он, продолжая рыдать. – Я люблю её очень сильно, я так хочу, чтобы все было как раньше. Я должен с ней поговорить. Я одновременно люблю и ненавижу эту суку.
– Турар, у тебя ведь есть дети?
– Да, Акторе, Асем и Ерболат. Они – мое всё. Я их подвел. Я – плохой отец.
– Турар, ты ведь раньше был медбратом, помогал людям, ухаживал за их здоровьем. Ты ведь хороший человек.
– Плевать я на этих уродов хотел. Я работал ради денег и выпивки. Больные люди лишь доставляют хлопот, и мне их не жаль!
Черт, я надеялся на наличие у него капли сочувствия. Алкоголь взял верх над ним, и было понятно, что он ни перед чем не остановиться, чтобы его заполучить. Дело – дрянь. В таком случае, постараюсь надавить на сострадание со стороны детей.
– Сколько им лет, Турар?
– Старшему сыну 14 лет, Асем и Акторе по 12 – двойняшки – пояснил он мне.
– Скажи мне, Турар, как ты чувствовал себя, если бы на твоих детей было направлено дуло пистолета?
– … – и тут он отвернулся. Слабая точка найдена. Остается лишь додавить. Вызвать в нем сочувствие, чтобы он поступил рационально.
– Турар, посмотри на этих детей. Они ни в чем не виновны. Отпусти их и женщину. Давай поступим правильно, и никто не пострадает.
И тут его лицо побагровело от злости. Ярость в глазах отразилась огненными блесками, и он закричал:
– Правильно, неправильно. Идите нахуй со своей философией. Я сам разберусь.
– Турар, ты еще можешь быть примером для своих детей, брось пистолет, отпусти заложников, и я лично даю тебе гарантии того, что ты не попадешь в тюрьму и сможешь поговорить со своей женой наедине.
Все, что я говорил, было откровенной ложью, но в приступе отчаяния люди способны увидеть маленький лучик надежды и я надеялся, что примерно таковым я являюсь на данный момент для Турара.
– Ты обещаешь?
– Я клянусь – соврал я.
– Чертов сукин сын, мог бы придумать что-нибудь более изощренное. По-твоему я похож на кретина? Я не окажусь в тюрьме, я туда не собираюсь. Твои 40 минут истекли – сказал он и направил дуло пистолета в сторону головы маленькой девочки.
Прогремел выстрел.
Громкий, как звук пролетающего над тобой самолета. Из опыта я знал, что это не мог быть звук пистолета. Нет, это был звук снайперской винтовки, и он поразил голову человека, недавно угрожавшего убить ребенка. Я видел, как пуля проделывает дыру размером с маленький теннисный мячик в голове, бросая кусочки черепа и фонтаны крови по сторонам, большая часть из которых осталась на передней стороне стены сада, а остальная пришлась на детей и воспитательницу. После выстрела в порыве шока все начали убегать, и образовался хаос. Хаос, виной которому был я. Я побежал в сторону детей, начиная их успокаивать:
– Все кончено. Идите в сторону выхода.
Рядом с телом лежала рыдавшая женщина с половиной лица и шеи, обрызганная кровью.
– Девушка, как вы? – вопрос был более чем глупый, но другой мне не пришел в голову.
Она посмотрела на меня. Казалось, будто слезы из глаз текут ручьем; увидев меня, она с сильно стиснула меня в своих объятиях, сказав:
– Я думала, что мертва. Я думала, что мертва. Я думала, что мертва…
У неё явно был шок, и ей требовалась медицинская помощь и, возможно, помощь грамотного психолога. Я криминальный психолог и понимаю, каково это, когда собственный разум медленно и неуклонно пожирает тело своего обладателя. Я выразил ей поддержку, также обняв её, и разгоняя окутавшую её тьму:
– Все хорошо, давайте я отведу вас в карету скорой медицинской помощи.
– Я думала, что мертва … – продолжала уже тихо бормотать она.
По дороге к выходу за пределы сада, я оглянулся на труп мужчины, прислонившегося к стене. А ведь были люди, которые его любили. Будут и те, кто будет о нем скорбеть. Он так и не поговорил со своей женой. Сегодня, наконец, настал страшный день, когда я не выполнил свою задачу. Не обошлось без жертв, пусть это и был потенциальный убийца. Сегодня герой – не я, а снайпер, произведший прекрасный фатальный выстрел.
Глава 4
12 декабря 2015 года.