Пока в небе кружила блестящая машина, я обдумывал результаты своей охоты. Вурки не подходили в качестве целей. Слишком крупные и привлекают очень много внимания. Рыть ловушки не имело смысла – всё равно не успею убить жертву. Оставались сельты и горты, но загнать их в одиночку непростая задача.
Мысли плавно перешли к двуногим. Это точно были синекожие. Из-за одежды рассмотреть их не вышло, но за огненной рекой было только одно поселение. Они тоже едят мясо, иначе зачем им забирать тело вурка? Возможно, они тоже охотятся. В наземной стае было всего четыре особи. Может они передвигаются и меньшими группами? Нет. Это глупая и опасная мысль.
Через неделю жёсткой диеты, когда голод уже затмевал разум, идея наведаться за огненную реку уже не казалась столь безумной. Я всё чаще к ней возвращался и наконец решился.
Сегодня мне удалось поймать пару падальщиков и немного утолить выгрызающий внутренности голод. Этой ночью мне предстояло пересечь пустоши и найти убежище за огненной рекой. После заката я отправился в путь и к полуночи уже искал брод у реки. Огонь не мог сразу расплавить мою чешую, но попытка переплыть лавовый поток была равносильна самоубийству. Всё имеет свои границы и моя устойчивость не исключение.
Я обнаружил удобное для переправы место в получасе бега вверх по течению. Из лавы торчали плоские верхушки скал и, при определённой удаче, можно было перебраться на другой берег без особого риска. Серия из десятка длинных прыжков привела меня к цели. Через час я уже был у подножия скальной гряды, которая начиналась сразу у берега.
До самого утра я рыскал среди скал в поисках подходящего убежища. Через пару часов я уже отчаялся и полез вверх по отвесной скале. Когда я обнаружил глубокий грот почти на самом верху, моей радости не было предела. Я залез поглубже и обессиленно растянулся на камнях. Если не найду пищу за следующие пару дней, то истощение неминуемо. С этой мыслью я и уснул.
Я проснулся от голода. В пещеру косо падали зеленоватые лучи закатного солнца. Мощно потянувшись, я выпустил когти и оставил глубокие царапины на камнях. Пришло время выходить на охоту.
У входа в грот была крохотная площадка, впрочем, этого было достаточно для того, чтобы спокойно осмотреться и оценить обстановку. До гребня скальной гряды оставалась пара хороших прыжков, и через несколько минут я уже лежал на вершине.
Местность впереди полого понижалась, образуя неглубокую чашу. У левой стены этой гигантской долины стояло поселение синекожих. Оно было окружено высокими стенами и прямого прохода не имело. Но я заметил, что скалы с той стороны гораздо выше. Там можно будет устроить лежбище для наблюдения за двуногими.
Меня поразило количество животных, находившихся в этой долине. Помимо крупного стада вурков я увидел несколько групп гортов и других более мелких животных. Бо́льшую часть свободного пространства покрывал невысокий колючий кустарник с мелкими синими листьями – это был основной источник пищи для жертв гиртамов. Когда прайд находил заросли этих кустов, то постоянно к ним возвращался во время охоты и крайне редко оставался без добычи. Невероятное изобилие для любого хищника. Удивительно, что здесь нет ни одного прайда.
В этот момент на гребне скал с противоположной стороны показалась группа животных. Видно было плохо, но, судя по дёрганым движениям, это были сельты. Достаточно крупная стая для охоты на живую добычу.
Падальщики спустились в долину и ринулись к ближайшей стае гортов. Одновременно с этим одна из стен поселения открылась и выпустила в долину группу двуногих на блестящих штуках. Синекожие полетели наперерез стае падальщиков и, быстро перестреляв сельтов, вернулись обратно. Понятно – это чужие охотничьи угодья и посторонних здесь не потерпят.
Желудок настойчиво грыз рёбра, но это было привычно. Я ждал темноты. Горты очень быстры, но спать предпочитают у скал. Моё время ещё не пришло.
С приходом ночи животные разбрелись в разные стороны. Я выбрал группу, улёгшуюся на отдых на максимальном удалении от посёлка. Семь метров высоты не были для меня серьёзной преградой, и я атаковал свою жертву, прыгнув ей на спину. Остальные горты с тревожным визгом бросились в разные стороны, а я схватил добычу за горло и в три прыжка забрался обратно на скалы и залёг за камнями, прислушиваясь к шуму в долине.
Луч яркого света рассёк тьму со стороны поселения синекожих и начал шарить по скалам. Через пару минут он исчез. Двуногие не появились, значит меня не заметили.
Я утащил тушу горта в логово. Этого запаса мне хватит на несколько дней. С этого времени вопрос пропитания перестал меня беспокоить, и я принялся за изучение двуногих. Следующей ночью я нашёл удобное место прямо над поселением и залёг там в ожидании рассвета. Синекожие обитатели посёлка были существами дневными, и ночью ничего интересного ждать не стоило.
С рассветом внизу началась активная деятельность. Прилетали и улетали большие аппараты. Периодически отправлялись за пределы долины наземные группы. Оказалось, что у синекожих масса дел. Все они постоянно были чем-то заняты. Одни долбили оружием летательные аппараты, другие таскали землю из большой дыры в скале и грузили её в ящики.
Видимо эти ящики были очень ценными. На четвёртый день наблюдения я увидел, как один из двуногих уронил такой ящик и двое других тут же начали его бить. По моим наблюдениям стая синекожих делилась на разные группы. Среди них были воины и охранники – они всегда были вооружены и носили толстую одежду, закрывавшую всё тело, кроме головы.
Также я выделил группу отбросов стаи – они таскали землю и делали много всего, но за любую провинность их беспощадно наказывали охранники. Главным в посёлке был толстый двуногий. При его появлении все остальные особи начинали работать быстрее и старались совершать меньше ошибок. Это было мне совершенно непонятно, ведь любой охранник был гораздо мощнее и мог легко победить такого вожака в открытой схватке.
За время моего наблюдения я многое узнал о синекожих, в том числе и один крайне неприятный факт. Они никогда не покидали посёлок по одному. У меня не было уверенности в том, что я смогу победить полноценную наземную группу, поэтому приходилось ждать и надеяться на удачу.
Через несколько дней удача мне наконец-то улыбнулась. Один из отбросов уронил телегу с землёй на вожака и тот невероятно разозлился. Он долго кричал и махал руками. Досталось и охранникам и другим отбросам. Наконец он махнул рукой в сторону ворот и пошёл в своё логово.
Провинившийся двуногий упал на землю и начал что-то громко кричать. К нему подбежала пара охранников и, не слушая криков, подхватила его за руки и потащила в сторону ворот. Когда синекожего выставили за стены, он ещё долго кричал и стучал руками в ворота, пока один из стражей не выстрелил ему под ноги из своего оружия. Тогда изгой уронил голову и потерянно побрёл в долину.
Я облизнулся. Ну наконец-то. Выследить синекожего оказалось несложно. Самец потерянно брёл через покрытое кустарником пространство, пока не добрался до скал. Там он упал на землю и остался лежать. Я осторожно обошёл долину и занял позицию над телом своей жертвы. Ожидание казалось невыносимым. Я нетерпеливо дёргал хвостом, но действовать до наступления ночи было нельзя.
Едва стемнело, я не выдержал и бросился в атаку. Сопротивления синекожий никакого не оказал, он даже крикнуть не успел. Через час я уже затащил тело жертвы в своё логово и принялся за еду.
Шонги. Так называли себя синекожие. Этот самец не был отбросом – он был рабом. Пираты захватили его в другом мире и привезли сюда. Здесь он и его соплеменники добывали для своих хозяев какой-то редкий минерал. К сожалению, эта особь была представителем очень дикого племени, и её знания о технике и оружии пиратов не сильно отличались от моих. Из памяти жертвы я успел усвоить общие сведения о её племени и отрывочные знания об окружающем мире. К счастью, шонги говорили на одном общем языке, и я теперь мог их понимать.
