Порылся на полках, кроме старого фотоальбома со снимками ещё школьных лет, ничего не обнаружил. Вот мы вдвоём на фоне футбольных ворот, довольные. Два салажонка с вихрами цвета соломы. У брата в руках мяч. Некогда разглядывать. Машинально сунул альбом в рюкзак.
***
Шоссе «Новая Рига» хорошее, поэтому 130 километров мой верный конь Киа проскакал за час с небольшим. Правда, при въезде в Волоколамск гаишники документы проверили. И когда Лотошино проехал и свернул на узкое шоссе, навигатор растерялся. Пришлось спросить дорогу у деда, очень кстати вышедшего из леса с корзиной грибов.
Кузьминское оказалось маленьким поселочком из полутора десятков одно-двухэтажных строений. В центре располагалось здание больницы, обнесенное солидным забором.
На звонок из двери высунулся охранник, посмотрел вопросительно.
– Добрый день! Смирнов Андрей Данилович у вас находится? Я хотел бы его видеть.
Дверь захлопнулась, но через несколько минут открылась. «Проходите», – пробурчал охранник, и я пошёл следом за ним. Миновав больничный двор с клумбами, поднявшись на второй этаж и пройдя по коридору, мы остановились перед дверью с табличкой «Овцова Евгения Львовна. Директор».
Директриса была, что называется, женщина без возраста. Маленького роста, фигура квадратная. Стоящая дыбом шевелюра, выкрашенная в несколько цветов, и серые глаза навыкате заставляли вспомнить народное мнение, что психиатрам платят за вредность, поскольку они имеют шанс чокнуться, общаясь с пациентами.
– Откуда у вас сведения, что ваш брат находится у нас? – спросила она резким неприятным голосом, заглянув в мой паспорт.
Я хотел рассказать про странный звонок, но что-то меня остановило.
– Таких сведений у меня нет. Разыскиваю брата, он давно не приезжал и не звонил. Телефон не отвечает. Ваше лечебное заведение первое по дороге, поэтому решил спросить, не знаете ли что-то о нем.
– Вам повезло. Был у нас такой пациент. Ничего серьёзного, депрессия. Прокололи препараты, витаминчики. Сейчас в пансионате отдыхает. Вы на машине? Мне как раз в ту сторону, дорогу покажу. Выходите, сейчас соберусь и спущусь.
По обеим сторонам дороги тянулся густой лес. Асфальт становился всё хуже, приходилось объезжать колдобины. Наконец, директриса попросила остановиться, объяснив, что дальше лучше пешком. Выйдя из машины, указала на тропинку, уходящую в лес.
– А вы куда?
– Я почти дома. Там наш коттеджный поселок. Спасибо, что подвезли, – она пошла вперёд по дороге. Мне ничего не оставалось, как двинуться в глубь леса.
Вдруг из кустов выскочили две крупные мужские фигуры в камуфляже. Лица были скрыты балаклавами. Пока я соображал, что к чему, они цепко ухватили меня с двух сторон, нахлобучили на голову балаклаву задом наперёд и быстро потащили по тропинке. Брыкаться было бесполезно. Я едва успевал перебирать ногами, чтобы не упасть. Попытался было запоминать повороты, но это мне плохо удавалось. Чем дальше мы углублялись в лес, тем более нетвердой становилась почва. Иногда под ногами противно хлюпало. Минут через сорок мы остановились. Меня втолкнули в какое-то помещение и стянули с головы балаклаву. Провожатые открывать лица не стали.
***
Я обнаружил, что нахожусь в довольно просторной комнате с большим прямоугольным столом и лавками вдоль стен. За столом сидел мужчина примерно моих лет. Его лицо мне почему-то показалось знакомым, но я никак не мог вспомнить, где и когда его видел. Похоже, он был тут главным. Один из его помощников вытряс перед ним на стол содержимое моего рюкзака. Второй вышел из комнаты и вскоре вернулся с Андреем. Главный полистал мой паспорт и произнес:
– Похвальное намерение выручить брата из трудной ситуации. Только неосуществимое. Хотя… Всё покупается и продаётся. Свободу тоже можно купить. Значит, так. Ты – он кивнул в сторону Андрея – переоформляешь на меня свой бизнес, а ты (кивок в мою сторону) квартиру, сбережения, что там у тебя есть? Завтра привезу нотариуса, всё оформим и идите на все четыре стороны. Только, сами понимаете, неразглашение сделки в ваших же интересах. А это что тут за фоточки? Порнушка? А, нет, детство золотое! Школьные годы чудесные! Футбол! Какие все хорошенькие, пока маленькие! А это…
На лице его отразилось неподдельное изумление, он молча переводил взгляд с фотографий то на меня, то на брата. Но, справившись с эмоциями, сказал как ни в чем не бывало:
– В общем, до завтра, ребятишки! Советую не буянить, никто не услышит. Всем баиньки. Витек с Игорьком о вас позаботятся. И он вышел из комнаты.
Один из мордоворотов распахнул дверь в смежную комнату, приглашая нас с братом туда. Я заглянул внутрь. В комнате, кроме двух железных коек с панцирными сетками и плоскими матрасами на них, больше ничего не было.
– Э, нет, так дело не пойдёт! – сказал я. – А вечерний туалет, умыться? Ужин, в конце концов! Или вы хотите, чтобы нотариуса мы встретили в неподобающем виде?
Неожиданно мой демарш сработал. Нас вывели во двор, где находился туалет типа сортир, а после завели в кухоньку, где мы смогли умыться и выпить чаю с ломтями серого хлеба.
Оказавшись в нашей спальне, мы с Андреем обнялись и стали негромко, чтобы не услышали наши конвойные, обсуждать ситуацию.
Андрей рассказал, что недавно взял в аренду у местных властей здание заброшенного льнозавода. С этого момента и пошли неприятности. Кто бы знал, что бывший льнозавод давно использует в своих целях компания, не слишком ладящая с законом. На угрозы он старался не реагировать, но однажды его скрутили и увезли в психушку в Кузьминское. Там ему удалось уговорить медсестру разрешить позвонить мне. Но спустя несколько часов явились двое с закрытыми лицами и увезли его сюда.
–Похоже, это заброшенная турбаза, – размышлял вслух Андрей, – таких много в средней полосе, по берегам рек или озер. Я даже приблизительно представляю, где она находится. Недалеко от границы с Тверской областью, справа от шоссе, если ехать со стороны Москвы. Здесь озеро должно быть.
– Тебя на машине привезли? – спросил я.
Андрей кивнул.
– А меня тащили по лесу, по болоту какому-то. Машину оставил на дороге. Небось, уже отогнали куда-нибудь. Все мои вещи у них, ключи от машины тоже. А директриса на них работает. Слушай, этот парень, который главный… Ты заметил, что когда он фотоальбом смотрел, его что-то очень удивило? Он мне кого-то напоминает. Генку Юрченко, вот кого! А если это он и есть? Наверное, себя на снимке увидел, поэтому и обалдел. В футбол в одной команде играли. Там фото есть общее. Неплохой был парень, только очень заводной. В девятом классе с кем-то подрался, поставили на учёт в милиции. И понеслось.
– Ни фига себе! Генка и вдруг криминальный авторитет. И похоже, он нас тоже вспомнил. Завтра будет у тебя квартиру отбирать. У меня-то брать нечего. Всё в аренде и с кучей кредитов.
– Моя квартира тоже в ипотеке. И сбережений нет. Какие были, все на первый взнос пошли. Неудачные мы для Генки экземпляры.
– Просто так он нас тоже не отпустит. Мы же знаем, кто он такой. Прикажет дебилам своим, и грохнут нас. Здесь болота кругом, никто не найдёт. Похоже, мы не первые тут пленники.
– Эх, я как назло никому не сказал, что сюда поехал. Катя с Лизой думают, я на даче. Может, в понедельник на работе хватятся. Хотя, что гадать. Надо поспать хоть немного, а то завтра с нотариусом разговаривать.
Я долго не мог уснуть, ворочался на неудобной кровати. Мысли одолевали, пытался найти какой-то выход, но не находил.
Кажется, это был сон. Вроде бы рядом с моей кроватью разговаривали Генка и директриса психушки. Кровать стояла на берегу озера, под соснами. Звёздочки красиво мерцали в небе и отражались в тёмной озерной воде.
– Ну что, завтра очередных лохов прессовать будете? – спросила директриса противным голосом.
– Прессовать некого, Женя, – послышался голос Генки, – лох нынче неправильный пошёл. Все в кредитах, в ипотеках по самое некуда. А на воле не оставишь, сразу в ментовку побегут. Самый прикол, что я с этими двумя в одной школе учился, в футбол вместе играли. Они меня узнали, как пить дать. Вообще не надо было с этим фермером связываться. Всё давно на руках— документы, билеты. Нет, жадность одолела. Ладно, пусть посидят. А когда отчалю, Витёк с Игорьком короткое замыкание устроят. Двумя покойничками больше, двумя меньше – без разницы.
