<p>
- Нога застряла... не могу вынуть... - пожаловался тот, пораженный, что незнакомый парень обратился вдруг к нему на его родном языке.</p>
<p>
Пришлось Мишке и Ладику нырять во взбаламученную воду и чуть ли не на ощупь разбираться, где и как умудрился застрять их сверстник. Ну конечно, вросшие в дно коряги! Точнее, даже их переплетение, куда черт знает каким образом умудрился попасть щиколоткой незадачливый пловец. Общими усилиями ногу его все же извлекли, слегка содрав на ней кожу. Бедолагу подняли на плот, тут выяснилось, что он в отчаянных попытках вырваться заработал себе еще и растяжение и даже наступить теперь на ногу не может. Вынужденно прервав свою экспедицию, спасатели развернули плот и двинулись против течения обратно в город.</p>
<p>
Пока двужильный Мишка налегал на шест, Ладику удалось расспросить спасенного. Оказалось, его зовут Марио Бугатти, ему одиннадцать лет, а в Оболонь он приехал вместе с семьей. Их компания собирается строить здесь фабрику, а отец занимается ее проектированием. Ни в какую школу Марио, разумеется не ходил, поскольку совершенно не знал русского, да и задерживаться в России надолго Бугатти не намеревались. Марио увлекался подводной охотой и дайвингом, и здесь, вдали от моря, возмечтал поохотиться на сомов. О том, что такая рыба водится в Коловратке и скрывается именно под корягами, он узнал от отца, а тот, в свою очередь, от кого-то из местных рыбаков. Разумеется, решившись на столь опасное мероприятие, Марио ни у кого не отпрашивался, отделавшись легкомысленной запиской. Ни одной рыбы ему подстрелить не удалось, а свое подводное ружье он упустил, угодив в ловушку.</p>
<p>
Из этих излияний Мишка с Ладиком сразу уяснили, что это свой человек, хотя их немного уязвило, что в качестве наказания Марио опасался только домашнего ареста до конца пребывания в России, а о розгах, кажется, никогда и не слышал. Объяснять ему, что здесь полагается парням за подобные выкрутасы, Ладик не стал: Марио и так пережил сильнейший стресс, вдруг ему от таких вестей еще хуже станет.</p>
<p>
Чтобы не продираться сквозь кусты, Мишка привел плот к самому городскому пляжу, высадил там Ладика с Марио, а потом повел свое плавсредство прятать и за вещами. Марио прыгал на одной ноге, опираясь на плечо Ладика, и Богданову было решительно неясно, в городскую больницу вести этого пацана или все же домой, а там уж пусть родители с ним разбираются. Марио хотел домой, вот только когда его расспросили, где он живет, выяснилось, что семья Бугатти сняла коттедж все в том же поселке, что и община "Церкви Божьего гласа", то есть проживали они буквально на соседней улице! Ну, по крайней мере им по дороге. Было стремно тащиться через весь город в одних трусах (где уж там оставил свою одежду Марио перед подводной охотой, Ладик с Мишкой и интересоваться не стали), к счастью, на полпути их догнал Мишка с двумя школьными рюкзаками за спиной и шмотками Ладика в руках. Ладик оделся, и дальше ребята подпирали Марио уже с обеих сторон, заметно ускорив процесс передвижения.</p>
<p>
Дома Марио уже поджидала мать, глотавшая успокоительные лекарства. Из оставленной им записки она смогла уяснить только то, что ее ненаглядный сыночек поперся с аквалангом и подводным ружьем на абсолютно неизвестную ему реку, чтобы там в одиночестве, без какой-либо страховки, поохотиться на крупную речную рыбу. Она знала, конечно, что Марио отлично плавает, но это ж не причина нарушать все мыслимые запреты! То, что сына доставили домой живым, хоть и с небольшим повреждением, она сочла за милость небес и крепко расцеловала обоих спасителей. Хотела уже звонить с благодарностями и их родителям, но от такой чести Ладик и Мишка решительно отказались и поспешили смыться, мол, дома дел полно.</p>
<p>
Пробираясь задами к своему коттеджу и надеясь, что никого из родителей нет дома и потому не придется сразу же отвечать за прогул, Ладик шепнул Мишке:</p>
<p>
- Знаешь, мне почему-то кажется, что нас с тобой сегодня вело Провидение. Не прогуляй мы школу, не решись мы сплавляться по реке, этот парень так бы там и утонул.</p>
<p>
- Я тоже так думаю, - вздохнул Мишка, - вот только отцу же этого не объяснишь, он все равно за розги схватится.</p>
<p>
Ладик только печально кивнул в согласии.</p>
Глава 5.
Субботняя порка.
<p>
Ладик с остервенением срезал побеги огромного ивового куста, росшего в конце улицы. Необходимость заготавливать розги для себя самого кому угодно испортит настроение, а тут еще и заказанное отцом количество оных навевало самые грустные мысли. Ладик надеялся только, что все это не об один его зад измочалят, Мишку тоже будут сечь этими лозинами. Несмотря на изматывающий душу страх, работу свою он исполнял добросовестно, подбирая прутья нужной длины и диаметра.</p>
<p>
Ну, кажется, все... Ладик спрятал нож, сгреб нарезанные прутья и медленно двинулся по улице, прижимая к груди весь этот солидный пучок.</p>
<p>
- Ладик, вы из ивы корзины плетете? - мальчик медленно повернулся, соображая, как получше отбрить шутника, и увидел улыбающуюся ему англичанку.</p>
<p>
- Нет, Кира Петровна, этим мне и Мишке Севастьянову в субботу ягодицы распишут, - с вызовом промолвил он, - и вы наверняка знаете за что. Вы же сюда из-за моего прогула пришли?</p>
<p>
Учительница смутилась, она действительно намеревалась потолковать с родителями Ладомира о поведении мальчика.</p>
<p>
- Ну, вот видите, вы еще не успели претензий предъявить, а меры в отношении меня уже приняты, - правильно истолковал ее смущение Ладик.</p>
<p>
- Так это ты сам для себя розог нарезал?! - поразилась Кира Петровна. - Но почему так рано, сегодня же только четверг?</p>
<p>
- Так их еще замочить надо, - устало пояснил Ладик.</p>
<p>
- Нет, ну нельзя же так... Я непременно поговорю с твоим отцом, чтобы он придумал тебе какое-нибудь другое, не такое унизительное наказание. Ты же уже большой мальчик, а тут розги...</p>
<p>
- Не надо с ним говорить, - взмолился Ладик. - Если Мишку высекут, а меня за то же самое нет, мне тогда не только парни, но и девчонки прохода не дадут!</p>
