<p>

О результатах исследования Васютин первым делом проинформировал Позднякова.</p>

<p>

- Значит, синдром Береснева... - протянул шеф. - Замечательно, Андрей Николаевич, просто замечательно! Вполне тянет на докторскую диссертацию. Вот только заказчикам нашим, боюсь, этого будет недостаточно. Им наверняка захочется узнать причины возникновения данного сочетания генов. Это природа так пошутила, или сие есть нечто искусственное. В Международной федерации легкой атлетики, разумеется, уже осведомлены о результатах нашего юного марафонца и, насколько мне известно, готовы смириться с участием сего феномена в официальных соревнованиях, если он такой один. Ну, мало ли какие спортивные гении нарождаются! Некоторые и по три Олимпиады подряд выигрывали. Виталик этот года через три тоже сможет выйти на международную спортивную арену, завоюет там, конечно, кучу титулов, перепишет все рекорды на длинных дистанциях, но рано или поздно уйдет и даст дорогу другим атлетам. А вот если производство таких виталиков станет отлаженной технологией и у нас их начнут печь как блины, тогда совсем иное дело! Это же будет смерть спорта в его современном понимании, торжество биотехнологий над силой духа. Кого тогда завлечешь заниматься спортом, если все определяется исключительно генами, искусственно вживленными еще при зачатии? Наверняка начнется кампания против генетического допинга, как сейчас ведется против допинга химического, а стоит открыть этот ящик Пандоры, как уже трудно будет остановиться. Вот поди докажи, что этот свой ген ты от родителей получил, а не, допустим, в результате каких-то манипуляций при экстракорпоральном оплодотворении? А как отслеживать, кого и каким образом зачали, если это медицинская тайна и родители не желают ей добровольно делиться, тем паче со спортивными чиновниками? Да и если отстранять всех искусственно зачатых от участия в спортивных соревнованиях - не нарушение ли это прав человека? Короче, работу эту надо довести до конца: либо доказать природное происхождение открытого вами синдрома, либо выяснить, кто и как его создал и почему в тайне. Для спортивных интересов нашей страны, конечно, предпочтительнее было бы первое.</p>

<p>

- Мальчик, насколько я знаю, родом из Красноярска, - промолвил Васютин. - Чтобы выяснить всего его родственные связи, надо провести исследование на месте, а добираться туда далеко и не дешево...</p>

<p>

- Ну, о чем разговор, Андрей Николаевич! Конечно же, командировку вам оплатят и все необходимые перелеты тоже. Заказчики у нас на сей раз богатые и очень заинтересованные в результате, то есть обеспечат какой хотите поддержкой, даже во взаимоотношениях с властями. Дело государственной важности, сами понимаете!</p>

<p>

Возразить на это было нечего, и уже на следующей неделе Васютин вылетел в Красноярск. Узнать адрес и номер домашнего телефона родителей Виталика труда не составило, и молодой генетик позвонил старшему Бересневу, в самых ярких красках расписал успехи его сына и напросился на встречу. В конце концов, если потребуется брать у родственников биоматериал на анализ, то лучше проделать это в домашних условиях, а не таскать их по медучреждениям.</p>

<p>

Семейство Бересневых оказалось гостеприимным и учтивым. С интересом разглядывая висящие на стенах охотничьи трофеи отца Виталика, Андрей искренне восхитился:</p>

<p>

- А красиво у вас здесь... А репортеры вас пока не донимают?</p>

<p>

- Да как же, заявлялись уже, - усмехнулся Дмитрий. - Еще до вас трое приходило. Все интересовались, как мы вырастили чемпиона. Ну, как вырастили: ежедневные пробежки по утрам, походы в тайгу, лыжи зимой... никаких, короче, особых методик.</p>

<p>

- Ну, я-то не журналист, я ученый, - промолвил Васюнин. - Основная причина спортивных успехов вашего сына - в наличествующем у него уникальном сочетании генов, словно специально заточенном для повышении выносливости в длительном беге. Именно мне удалось обнаружить этот феномен, и, уж извините, я назвал его синдромом Береснева. Скажите, у вас или у вашей супруги в роду это никак не проявлялось? Ну, способность долго бежать, не уставая? Помимо Виталика, другие дети у вас есть?</p>

<p>

- Синдром Береснева, говорите... - протянул Дмитрий. - А вы знаете, что Виталик нам не родной сын? Его мать погибла в авиакатастрофе, где мы с ним чудом уцелели, мне пришлось спасать этого мальца, ему едва семь лет тогда было, привязался к нему, конечно, ну, и решил усыновить.</p>

<p>

- Не родной, значит... - потер лоб Андрей. Задача существенно усложнялась, но не отступать же перед возникшими трудностями. - Но вы же, когда усыновляли мальчика, наверняка навели справки о его матери? И кто его отец?</p>

<p>

- Навел, разумеется, - сказал Дмитрий. - Мать его я ведь и сам видел, в одном же самолете летели. Ну, мать одиночка, ни в каких антиобщественных проявлениях замечена не была, работала бухгалтером, близких родственников не имела, поэтому на ребенка никто и не претендовал. А кто его отец - неясно совершенно. В свидетельстве о рождении Виталика в соответствующей графе был прочерк, алиментов на него никто не платил. Других детей у этой женщины не было. Видимо, зачала от безысходности от какого-нибудь случайного кавалера. Будете искать?</p>

<p>

- Буду, - вздохнул Васютин. - Гениальные спортсмены на дороге не валяются. У мальчика могут быть какие-нибудь родственники по линии матери или отца, пусть даже достаточно дальние, со схожим набором генов. Тогда они тоже должны неплохо проявлять себя в беге, даже если специально им не занимались.</p>

<p>

- Ну, удачи вам! - промолвил Дмитрий. - А Виталик, действительно, и в семь лет был очень выносливым пацаном. Нам с ним тогда целую неделю пришлось сквозь глухую тайгу идти, а у него даже обуви подходящей не было, но шел ведь и не пищал!</p>

<p>

- Да, уникальный мальчик, - согласился Андрей, раздумывая уже, где отыскать следы женщины, погибшей больше года тому назад.</p>

<p>

Резонно решив, что причины авиакатастрофы наверняка расследовали, а значит, было заведено уголовное дело и трупы погибших обязательно исследовали медицинские эксперты, первым делом он направил свои стопы в местный следственный комитет. Васютин надеялся, что там могли сохраниться образцы тканей жертв авиакатастрофы, ну, хотя бы для посмертного опознания их родственниками, а если нет, то хотя бы какие-нибудь носильные вещи со впитавшейся кровью. В противном случае придется добиваться эксгумации трупа, а это такая морока!</p>

<p>

В следственном комитете претензии молодого ученого поняли не сразу, но и поняв, особого желания идти навстречу сначала не выказали. Проходящая по тому делу в качестве жертвы авиакатастрофы гражданка Рокотова числилась опознанной, тело ее благополучно захоронили, образцы тканей, исследуемых медэкспертами, давно утилизировали, а связываться с эксгумацией, конечно же, никто не хотел. Пришлый генетик, однако, оказался настойчивым и к тому же действительно связанным с очень важными людьми в Москве. Он тут же оповестил кого надо, дело пошло по инстанциям, в результате в Красноярский следственный комитет позвонил некий высокий начальник и приказал во всем содействовать Васюнину Андрею Николаевичу. Делать нечего, пришлось зашевелиться. Где-то в хранилище вещественных доказательств отыскалась сумочка покойной, а в ней на некоторых из предметов отдельные не разрушенные клетки ее организма.</p>