<p>

- Так и не за что было, - рискнул возразить Марней.</p>

<p>

- Прямо такой ангелочек, да? Но ты, братец, уже давно вышел из того возраста, когда дети считаются безгрешными, так что позволь тебе не поверить. Раздевайся.</p>

<p>

- Как? - вскинулся Марней.</p>

<p>

- Полностью. Одежду сложи вон на то кресло.</p>

<p>

Обнажаться перед почти незнакомым братом было неловко, но мальчик заставил себя это сделать и замер, целомудренно прикрыв ладонями пах. Рей обошел его со всех сторон, внимательно разглядывая.</p>

<p>

- А жирок бы тебе согнать не мешало.</p>

<p>

Марней вспыхнул. Ну да, в еде его никогда не ограничивали, а поесть он любил... Рядом с более тощими братьями он действительно казался пухлым, хотя не до такой степени, чтобы жиром трясти, но ребер уже точно не было видно.</p>

<p>

- Ну, раз других грехов признавать не хочешь, получишь за то, что так себя запустил, а еще, что не можешь справиться с младшими братьями, которые обязаны тебя слушаться, а ведут себя как малолетние разбойники. Правитель должен отвечать за своих подданных, будущий барон Тарбот.</p>

<p>

Вот оно, подтверждение!</p>

<p>

- А почему я барон, а не ты? - рискнул все же уточнить Марней.</p>

<p>

- А потому что я рожден для большего, - отрезал Рей, - но вынужден пребывать здесь, поскольку не хочу бросать на произвол судьбы свою кровь. У меня есть год, чтобы воспитать из тебя достойного правителя, и можешь не сомневаться, я это сделаю, нравится тебе это или нет. Видишь лавку? Ложись на нее ничком и вытяни руки. Посмотрим, боец ты или рохля.</p>

<p>

Марней, стиснув зубы, выполнил приказание и почувствовал, как его привязывают к лавке, сперва за щиколотки, а потом и за запястья. В заключение Рей притянул его к лавке широким ремнем еще и в районе поясницы, после чего мальчику даже дергаться стало затруднительно. А потом пришла боль. Ни разу в жизни не поротому Марнею казалось сперва, что ему на ягодицы плещут кипятком, и он не в силах был сдержать крики, как ни старался. Длилось все это страшно долго. Когда его, охрипшего и зареванного, наконец отвязали, он с трудом нашел силы, чтобы встать с лавки. Задница горела пожаром и вспыхивала новой болью при каждом шаге. Марней самому себе был сейчас противен, но брат почему-то прижал его голову к своей груди, утер слезы и сказал, что он хорошо держался и вырастет настоящим мужчиной.</p>

<p>

Натягивать штаны было больно, но мальчик терпел, не желая демонстрировать своей слабости. Его жестоко высекли, но и неожиданно высоко оценили, все это вызывало противоречивые чувства, с которыми надо было разобраться наедине. Видеть сейчас никого не хотелось, но пришлось, поскольку Рей приказал ему оповестить Сантея, что его тоже ждут в гостиной. Да уж, братец розги точно заслужил! Всячески стараясь скрыть, как ему самому сейчас плохо, Марней известил брата, где и зачем его сейчас ждут, и даже мстительно улыбнулся, увидев потрясенное братишкино лицо. А вот нечего без спроса за чужие мечи хвататься!</p>

<p>

Сантей и так предчувствовал, что выходка с мечом и шлемом ему с рук не сойдет, но действительность превзошла все его ожидания. Однако Сантей с самых малых лет видел себя рыцарем и презирал трусов. Осторожного старшего братца, кстати, тоже. Родительские наказания были ему что с гуся вода, и потому он регулярно позволял себе шалости, за которые любого крестьянского мальчишку высекли бы, наверно, до потери сознания. Корун для него тоже авторитетом не был, но, едва увидев Рея, он почувствовал в нем настоящего доминантного самца, которому не стыдно будет подчиняться. Более того, ему почему-то страшно хотелось, чтобы и Рей оценил его по достоинству, приблизил к себе, сделал своим оруженосцем, что ли! На большее мальчик пока не претендовал, для десятилетнего и эти мечты казались очень уж дерзкими, но он готов был на все, чтобы их осуществить, и потому не колеблясь пошел в гостиную.</p>

<p>

Далее ему пришлось долго краснеть ушами, выслушивая нарекания старшего брата. Рей припомнил ему все его грехи, о которых успели донести замковые слуги, и особо последнюю дерзость с мечом и повреждением воинского имущества. Сантей, покорно опустив голову, не смел возражать и лишь в конце рискнул спросить, а что это за меч у Рея такой странный?</p>

<p>

- Узнаешь, когда подрастешь, - хмыкнул брат, - а сейчас раздевайся догола и ложись на лавку, пришло время отвечать за свои безобразия.</p>

<p>

Сантей, ни слова ни говоря, выполнил приказ и дал себя привязать. Рей его не щадил, хлестал не только по ягодицам, но и по бедрам, и по спине, отвесил полсотни крепких ударов, так что кое-где даже проступила кровь. Сантей, прикусив губу, долго пытался сдерживать крики, потом все же разрыдался, но пощады не просил и вынес все, что ему было отмерено.</p>

<p>

Когда уже второй младший братец кропил слезами его грудь, судорожно вцепившись руками в его, Рея, рубаху, старший вдруг ощутил симпатию к этому отчаянному мальцу, который действительно чем-то напоминал его самого в этом возрасте. Первоначальные планы Рея на этого брата не распространялись, но волчонок с крепкой хваткой может оказаться не лишним в его отряде, верные люди ему нужны.</p>

<p>

Если акции Сантея сильно поднялись в глазах Рея после перенесенной порки, то Тенвей старшего брата откровенно разочаровал. Семилетний шкодник был почему-то свято уверен, что ему все и всегда должно сходить с рук, и едва заслышав, как обошелся Рей с двумя его старшими братьями, попытался спрятаться в чулане. Стражникам пришлось искать его по всему замку и затем насильно волочить на расправу, орущего и извивающегося. Оказавшись в гостиной, мальчуган тут же попытался забиться под кресло, и Рею пришлось самолично извлекать его оттуда. Малец при этом яростно извивался и даже норовил укусить брата за руку. Потребовались усилия троих стражников, чтобы, наконец, раздеть засранца и распластать на лавке.</p>

<p>

Щадить его Рей не собирался и выдал не только то, что заранее наметил, но и много сверх того. Тенвей визжал после каждого удара, пока совсем не осип. От шестидесяти розог попка его оказалась вся в крови, а сам он, истратив все силы, лежал на лавке безвольной тряпочкой, не переставая, впрочем, жалобно всхлипывать. Напутствовать его в чем было сейчас бессмысленно, пусть им лекарь занимается, а там уж Рей посмотрит, что делать с этим трусишкой. Стражники отнесли Тенвея в замковый лазарет, а Рей самолично отправился знакомиться с самым младшим из своих братьев, пятилетним Палеем.</p>