<p>
Сантей, захлебываясь от нетерпения, спешил пересказать брату все, что случилось за время их разлуки: и как он помогал алхимикам, и как с одним кинжалом в руках одолел барса, и как лично зарубил самого герцога Рубиса! Марней и верил ему, и не верил, уж больно фантастично это все звучало, и лишь потом, встретившись с Реем, узнал, что младший братишка на сей раз ни словом ему не соврал. Кто бы мог подумать, что из этого шкодника и шалопая так быстро может вырасти настоящий герой!</p>
<p>
Отряд брата оказался далеко не последним приобретением Рея. К нему прибилось и большинство тех дворян, что вырвались из захваченной врагом столицы. Один из них, герцог Гронжан, посчитав себя самым родовитым дворянином в собравшейся армии, стал претендовать на руководство, ссылаясь при этом на свои полководческие таланты. Этого "полководца" Рей знал давно и в грош его не ставил, не сомневаясь, что уже известную всем бездарную конную атаку вверх по холму Сируан предпринял, опираясь в том числе и на его советы. Получив резкий словесный отпор, Гронжан продолжал возбухать, и Рею пришлось лично, перед собравшимися дворянами, дать ему кулаком по зубам. С одного удара мятеж был подавлен.</p>
<p>
Войско Сторвиса, обремененное обозами, покинуло разграбленную столицу Дитары. Мир заключить так и не удалось, поскольку просто непонятно было, с кем его теперь подписывать: у покойного дитарского короля не оказалось наследников. Мысль присоединить всю эту страну к своим владениям у Сторвиса мелькнула, но тут же была им отвергнута, уж больно яростное сопротивление оказывали захватчикам дитарцы. Но если даже нельзя подчинить, что мешает хорошенько ограбить? И толинцы постарались воспользоваться предоставленным им шансом. Вывозили все ценное, вплоть до церковных облачений и королевской короны. Резонно опасаясь попыток дитарцев отбить свои святыни, Сторвис самолично подгонял отступающие колонны, спеша поскорее достигнуть родных земель.</p>
<p>
Но сделать этого ему так и не дали. Верный своей тактике Рей отправлял мелкие отряды громить толинский обоз, но сам пока упорно уходил от столкновения с вражескими силами, уничтожая при этом на их пути все съестные припасы. Порядком оголодавшее воинство Сторвиса начало глухо роптать, требуя от своего сеньора договориться с дитарцами хотя бы по поводу продовольствия, сколько бы ни пришлось за это заплатить, а то какой смысл в одержанной победе?! Но что он им мог ответить? Что не может отправлять парламентеров незнамо куда, незнамо к кому, и не факт еще, что этот незнамо кто, даже если его удастся разыскать, вообще пожелает с ними разговаривать?</p>
<p>
Нападения, между тем, становились все более дерзкими. Под покровом ночи диверсанты подбирались к походным лагерям толинцев, вырезали часовых, а потом начинали резать глотки спящим воинам, причем целенаправленно охотились за лучниками, ночующими у костров, в отличие от высокородных рыцарей, для которых все же разбивали шатры. Никто и никогда в цивилизованном мире раньше так не воевал. Сторвис просто не знал, что всему этому противопоставить, и им овладевал страх. Еще страшнее становилось от неизвестности, что еще может придумать этот безжалостный противник.</p>
<p>
Вусмерть уставшее, издерганное постоянными ночными тревогами и голодное войско даже обрадовалось, когда у широкой реки Шайве наконец-то воочию узрело своего противника. Копейщики Рея плотным строем в два десятка рядов перекрывали единственный в округе мост. Когда толинцы наступали, этот самый мост они преодолели без малейшего сопротивления со стороны бегущего противника. Теперь надо было его штурмовать. Сторвис по привычке хотел сперва пустить в дело лучников, но их осталось прискорбно мало, меньше даже, чем в рядах противника. Атаковать же конным строем означало просто завязнуть в схватке на этом мосту.</p>
<p>
Сторвис приказал сделать привал и разослал разведку вдоль берега. Разведчики вернулись сутки спустя и доложили, что всюду, куда они смогли добраться, переправы через реку разрушены противником и удалось найти лишь один брод, где река широко разливается, но берег с этой стороны настолько болотистый, что напоминает настоящую топь. Люди, может, еще и пройдут, но вот груженые телеги точно завязнут.</p>
<p>
Ну что же, это был пусть и призрачный, но выход. Его конница переправляется на тот берег и ударом с тыла деблокирует мост, чтобы пропустить обоз. Сторвис решил даже принять личное участие в этой атаке.</p>
<p>
Насчет топи разведчики не преувеличивали. Кони то и дело проваливались в нее по колено, а то и по брюхо, и приходилось с огромным трудом их оттуда вытаскивать. На речном перекате дело пошло веселей, хотя местами приходилось брести по пояс в воде, но вот уже передовая сотня добралась до поросшего густым лесом берега, начала выстраиваться в походный порядок и тут... из-за деревьев в нее густо полетели стрелы! Лес оказался просто напичкан вражескими лучниками, а попытка атаковать их привела лишь к тому, что кони толинцев ломали ноги в жутком буреломе. Расправившись с толинским авангардом, дитарцы взялись за тех, кто в этот момент переправлялся через реку и не имел ни малейшей возможности спрятаться.</p>
<p>
Со скрежетом зубовным наблюдая, как бесславно гибнут их верные соратники, Сторвис и его охрана настолько утратили бдительность, что проворонили конную атаку с тыла. Оказалось, что дитарцы есть и на этом берегу, и это вовсе не наспех вооруженные крестьяне! Крупный отряд латников, возглавляемый всадником во всем черном, сидящем на вороном коне, быстро смел внешнее охранение и врубился в королевских телохранителей, тесня их к тому проклятому болоту! Сторвис быстро понял, что вырваться не удастся, что резервы из лагеря просто не успеют прийти к нему на помощь, и остается либо погибнуть в схватке, либо намертво завязнуть в топи, и тогда его точно ждет плен. Ну, если уж сдаваться в плен, то тогда хотя бы проделать это с наибольшим комфортом... Решив, что сопротивление бесполезно, и дождавшись, когда черный всадник, прорубившись через охрану, окажется прямо перед ним, король протянул ему свой меч. Но, к его несказанному ужасу, тот сдачу не принял, ответив лишь:</p>
<p>
- Защищайтесь, государь!</p>
<p>
Уже понимая, что он обречен, Сторвис скрестил мечи с этим дьяволом во плоти, и тот, легко отбив несколько ударов, резким колющим движением вогнал кончик своего меча в королевское горло.</p>
<p>
Со всяким сопротивлением здесь вскоре было покончено. Рей, вытирая о траву свой окровавленный меч, дружески хлопнул по плечу подскочившего к нему Санвея:</p>
<p>
- Ну что, братец, не только тебе довелось заколоть в бою знатного дворянина!</p>
<p>
- А сколько за него выкупа бы наверное заплатили... - протянул Санвей.</p>
