Вайц даже не побледнел, скорее посерел. И Никита, то ли из желания спасти начальство от инсульта, то ли просто уже наглумился вдоволь, отодвинул Лену от Вайца и мужественно перехватил эстафетную палочку.

– Фетисова переживает из-за продажи «SeeU. Романтика». Просто вне себя от горя! – И для пущей убедительности похлопал Лену по плечу, и она качнулась, как боксерская груша на подставке: от волнения почти не слушались ноги.

– Такие решения принимаю не я, – сухо заметил Вайц, провожая недовольным взглядом Томочку из отдела кадров: та, воспользовавшись замешательством Дмитрия, увела у него из-под носа вожделенную креветку.

– Разумеется! Но вы же здесь не последний человек, – лучезарно улыбнулся Кобзев. – Я б даже сказал, один из первых. И уж точно Ян Олегович прислушается к вашему мнению.

– Прогиб, конечно, засчитан, – отозвался Вайц без особого энтузиазма. – Но продажа – вопрос решенный.

– А если мы предложим нечто совершенно новое? – Никита доверительно подался вперед. – Алгоритм, который перевернет мир онлайн-знакомств.

– Вы про оценку совместимости? – Вайц покосился на стремительно тающую горку креветок и вздохнул. – Послушайте, алгоритм неплохой, но этого недостаточно. Подобные штуки сейчас внедряют все кому не лень. Американцы выпустили приложение, которое подбирает пары по результатам психологических тестов. Я уж молчу про эксперименты с нейросетями…

– И что, мы просто отдадим все в «Goomble»? – не сдержалась Лена и тут же получила локтем в бок от Кобзева: мол, кто просил лезть, когда за переговоры взялся мастер?!

– Елена, я все понимаю. – Тон Вайца смягчился. – Поверьте, я тоже не рад переменам. Хотите небольшой инсайд? Завтра Томский предложит конкурс на лучшую идею для нового сервиса. Победитель получит электрокар! Это ваш шанс, используйте ваше рвение в благих целях. – И Дмитрий ухватил с блюда последнюю креветку, поднес ее было ко рту, но…

– А «Романтика»? – упрямо спросила Лена.

Вайц замер, на пару секунд обреченно прикрыл глаза, а потом, будто распрощавшись с мечтой, швырнул креветку обратно и вытер пальцы.

– А «Романтику», – холодно отозвался он, – спасет только чудо. Сделка через месяц, если до тех пор вы не предложите чего-то невероятного… Ну, не знаю… – Он оглядел зал, а потом кивнул на Томского. – Приложение, способное влюбить в себя кого угодно, вплоть до Яна Олеговича… Что ж, тогда снимаю шляпу. Либо, раз уж вы так привязаны к «Романтике», ищите работу в «Goomble». – Он отошел от столика с закусками, заставив Лену почувствовать себя той самой последней креветкой: никому не нужной и одинокой посреди безразличных ледышек.

– Ну, мы попытались, – вздохнул Никита. – Может, по домам?

– Нет-нет, погоди. – У Лены в голове будто щелкнул выключатель, настолько все вокруг стало ясным и светлым. – Приложение, способное влюбить кого угодно…

– Забей, такого не бывает… – Кобзев увлек ее к выходу. – Влюбиться народ может только в банк-клиент, и то при условии, что с каждой авторизацией на счете будет прибавляться тысяч по сто.

– Ты не понимаешь! – Лена остановилась, как норовистая лошадка перед барьером. – Влюбить надо не в приложение, а в человека! Это как… – Она лихорадочно подбирала слова, но все казались недостойными ее великой идеи. – Как электронный приворот! Вот смотри! – Лена схватила с соседнего столика салфетку, к вящему недоумению тех, кто за ним сидел. Потом выудила из сумочки брелок с сувенирной ручкой и толкнула Кобзева на свободный стул. – Допустим, ты меня любишь.

– Обожаю! – ядовито парировал Никита.

– А я не отвечаю тебе взаимностью. – Лена нарисовала двух человечков.

– Оно и видно: весь мозг мне уже вынесла!

– И вот ты запускаешь мой алгоритм, но не для того, чтобы оценить совместимость. А чтобы он собрал про меня всю возможную информацию! – Вокруг одного из человечков появились кружочки разного размера.

– Ты что, пускаешь мыльные пузыри? – Никита повернул голову, пытаясь вникнуть в загадочную насалфетную живопись.

– Соберись! Короче, вот у тебя есть на меня все данные: что я люблю, читаю, смотрю, ем, куда езжу, во сколько встаю по утрам… И ты начинаешь имитировать мою вторую половинку.

– Вот любите вы, женщины, имитировать! – скривился Кобзев, и на долю секунды ему удалось вогнать Лену в краску. Но разум программиста оказался сильнее девичьего стыда.

– Даже не так! Приложение помогает тебе имитировать. Только я посмотрела сериал – а ты уже запостил на него отзыв. Я съездила в Париж – вуаля! Мне попадается твоя фотка на фоне Эйфелевой башни.

– Какой Париж? Ты из города выезжала только в деревню к бабушке.

– Не суть! Значит, фотка на фоне коровы. И я начинаю думать: может, это знак?..

– Корова? – Кобзев посмотрел на нее с явным сочувствием. – Слушай, тебе бы перезагрузиться! Ты лагаешь как третий пентиум! Во-первых, все и так этим занимаются безо всякого алгоритма. А во-вторых, если, к примеру, ты вообще меня не знаешь? И уж тем более не фолловишь в соцсетях? Как ты увидишь все эти чудо-знаки с коровами и отзывами?

– А вот для этого ты мне и нужен! – Лена принялась воодушевленно царапать на салфетке замысловатые стрелки. – Мы привыкли рекламировать сайты, услуги, товары… Но что, если рекламировать людей? Если сделать так, что мне будут якобы случайно попадаться твои посты? Или еще круче: я смотрю какой-то ролик, а вместо рекламы – ты?

– Ага, двадцать пятым кадром, – сыронизировал Никита.

– Точно! – Лена была слишком возбуждена, чтобы считать издевку. – НЛП! Гипноз! Все известные нам способы воздействовать на подсознание! Пара дней – и я уже не смогу выкинуть тебя из головы. Господи, Кобзев, ты хоть понимаешь, что это значит?!

– Что ты свихнулась? – Никита виновато улыбнулся коллегам, которые уже как-то странно смотрели на шумную девушку с салфеткой, а потом понизил голос. – Двадцать пятый кадр запрещен. И вообще, есть мнение, что это очковтирательство.

– А закодированные аудиосообщения? – Лена схватилась за телефон. – Я где-то такое читала… Воздействие на подсознание с помощью ассоциаций и отдельных слов… – Ее пальцы забегали по экрану. – Вот, психокоррекция…

– Так, знаешь, что? Мы едем ко мне. – Кобзев уже второй раз за вечер вытащил ее из-за стола. – У меня есть первосортная чача. Ты выпьешь – в медицинских целях. Потом я уложу тебя спать, а утром мы забудем весь этот бред. Лучше придумаем крутую идею и выиграем электрокар.

– Но… – на ходу засопротивлялась Лена.

– Это не обсуждается.

– Оно работает! Господи, Кобзев, оно работает! – Восторженный вопль сиротливо повис в тишине опенспейса.

Когда ответа не последовало, Лена откатилась в кресле от стола, поморгала, пытаясь избавиться от квадратного пятна на сетчатке, выжженного холодным светом монитора, и огляделась в поисках своего единственного союзника. Никиты не было. О том, что он ей все-таки не приснился, напоминала лишь пустая коробка из-под пиццы и горка мятых жестяных банок в ведре.

– Кит? – Лена потерла глаза на случай, если Кобзев все-таки материализуется где-нибудь поблизости. – Ты где? Имей совесть, мы всего час сидим… – Для верности она взглянула на часы, и голосовые связки схлопнулись.

Сидели они не час и даже не два. Время давно перевалило за полночь, офис опустел и погрузился в полумрак. Только в холле у лифтов с монотонным жужжанием подмигивала лампа. Обычно именно с таких кадров и начинаются ужастики про зомби-апокалипсис.

Лена сглотнула и машинально потянулась за кофе, но ее стаканчик, пятый по счету, был уже пуст. Последняя капля горечи лениво сползла на язык, лишь сильнее разжигая жажду.

Пришлось встать, с хрустом разогнуть затекшую спину и двинуться привычным маршрутом на офисную кухню за очередной порцией допинга. Вот кто бы сейчас поверил, что Лене всего двадцать три?

Четыре недели, четыре долгие бессонные недели прошло с тех пор, как Лена загорелась идеей создать систему электронного приворота. «Влюбитель» – рабочее название, которое придумал Никита и которое ужасно не нравилось Лене, хоть она так и не смогла предложить ничего интереснее.