– Мистер Генрих, к вам пришли, – тем временем повторила секретарь, на этот раз хозяин клуба обратил на неё внимание.

– Да, я слышал. Пускай заходит, чёрт с ним, – достаточно громко высказался он.

– Как же это грубо с вашей стороны, высказываться подобным образом в сторону тех, кто пришёл навестить вас и справиться о вашем здоровье. Не правда ли, мистер Эдкинс? – в кабинет не спеша зашел Остин в сопровождении двух рыцарей из личной охраны и среднего епископа, отвечающего за безопасность. Все были одеты в гражданскую одежду, дабы не привлекать лишнего внимания.

Выражение лица Генриха принялось демонстрировать гримасу ужаса, которую он даже не пытался скрывать. Его руки похолодели и стали слабыми и тяжёлыми. Поэтому он лишь коротко кивнул, не проронив ни слова.

– Я так понял, что вы осведомлены о том, кто я такой?

Генрих вновь молча кивнул.

– Хорошо, это сэкономит массу времени. И раз так, перейдём сразу к делу. У меня есть к вам предложение. Мне стало известно, что моя дочь последним посетила именно ваше заведение, перед тем как её обнаружили мёртвой в одном из переулков нашего города.

С каждым сказанным Остином словом, Генрих пытался всё больше и больше слиться с окружением в надежде, что он просто растворится и исчезнет, чтобы его не постигла участь тех, кто однажды перешёл дорогу совету епископов.

– Мне известно также, что вы не являетесь заказчиком и уж тем более исполнителем этого ужасного поступка. Но вы должны быть в курсе, кто виновен в этом. Для начала назовите мне имя.

– Филин, его зовут Филин. Он сам так сказал, но я уже всё рассказал офицерам. Я больше ничего не знаю, честно. Я клянусь, – Генрих говорил громко, практически выкрикивал слова. Часто вдыхая, словно ему не хватало воздуха. – Мы не были друзьями, он просто арендовал у меня помещение.

– Помещение, в котором он убил мою дочь и бог его знает сколько ещё невинных девушек, – железная воля Остина проступала даже через его фарфоровую маску, которую он никогда не снимал в присутствии других людей. Разве что мог сменить одну на другую. Сейчас на нём была маска жесткого, властного отца, который мог раздавить любого человека, словно клопа. Стало даже казаться, что рыцари были здесь не для защиты Остина, а чтобы в случае чего остановить его, если тот предпримет попытки физического диалога.

– Я не знал, что он там делает. Пожалуйста, поверьте мне. Простите меня, – Генрих заплакал и начал мямлить. Чем больше он умолял о прощении, тем более неразборчивой становилась его речь.

– Заткнись! – не громко, но достаточно жёстко произнёс Остин, и Генрих притих. – Посмотри на меня. Я никогда не смогу простить тебе то, что ты сделал. А именно, ты проявил безразличие. А значит, виновен не меньше остальных. Но господь наш, он милосерден, и он простит тебя, если ты искупишь свой грех. Свяжись с этим Филином и скажи ему, что расскажешь о нём всё, что знаешь, если он, скажем, не заплатит тебе. Или что угодно, лишь бы он вышел на тебя.

– Он убьёт меня просто. Я ничего не смогу сделать. Я не хочу умирать, пожалуйста.

– Поверьте, есть множество вещей пострашнее смерти, поэтому вы свяжетесь с ним и будете ждать. Не волнуйтесь, за вами приглядывают мои рыцари, они помогут, если что-то пойдёт не так. Вы всё поняли?

– Да, – Генрих выглядел не лучшим образом, теперь он больше походил на наказанного ребёнка.

– Что ж, отлично. Думаю, нет нужды говорить о том, что вам не стоит пытаться меня обмануть и тихонько улизнуть из района. Как я уже сказал, за вами будут следить. Надеюсь, вы всё сделаете правильно. До встречи, мистер Эдкинс.

Остин покинул клуб сразу после разговора с его хозяином, не желая ни секунды оставаться там, где погибла его дочь. Сев в свою машину на заднее сиденье, он сказал водителю, чтобы тот отвёз его домой. Хоть ему и не хотелось, но жене требовалось утешение не меньше, чем ему. И никто, кроме как он, не мог дать его ей.

Тем временем Генрих судорожно набирал номер телефона своего арендодателя, у которого он снимал данное помещение. Потому как он был в курсе сделки с Филином и мог знать больше информации, ведь Филин рассчитывался с ним самостоятельно. Арендодателя он не сдал только потому, что тот тоже мог усложнить ему жизнь, и неизвестно, кто ещё был хуже, Нико или Остин.

– Алло! – случайно на повышенных тонах начал разговор хозяин клуба.

– Генрих, ты что, ебанулся там? Ты время видел? – лёгким шепотом в трубке прозвучал голос арендодателя. Он не выглядел сонным, но явно был от чего-то отвлечён.

– Нико, помоги мне, у меня большие проблемы. Только ты мне можешь помочь, – оттараторил Генрих на одном дыхании.

– Подожди, – на фоне послышался звук закрывающейся двери, после чего Нико продолжил уже более громко. – Рассказывай, что произошло?

– Ко мне приходил Остин, сегодня, сейчас, только ушел, сказал, что, если я не найду ему Филина, он что-нибудь со мной сделает.

– И чего ты хочешь от меня? – невозмутимо спросил арендодатель и закурил сигарету.

– Как чего? Ты же имеешь контакт с ним, помоги мне, давай сдадим его, – умоляющий тон Генриха сменился на что-то другое, словно он практически начал требовать.

– Послушай, это твои проблемы и только твои. Меня они особо не интересуют. А если попытаешься начать вставлять мне палки в колёса, ты знаешь, чем всё закончится, – Нико завершил вызов и, подумав пару секунд, набрал другого абонента. Несколько гудков, и в трубке прозвучало хриплое, гортанное «Угу». – Привет. Генрих стал проблемой, разберись, пока он не начал говорить.

В ответ прозвучал тот же звук, и звонок оборвался.

Нико, докурив свою сигарету без лишних нервов, вернулся к жене в комнату, чтобы продолжить смотреть фильм. Они любили посмотреть кино перед сном, маленькая семейная традиция.

В это самое время в “Мортус Маре” в кабинет к Генриху зашли двое парней Нико, которые как раз и находились в клубе для подобных случаев. У обоих на руках были одеты резиновые на вид перчатки. Первый держал в руке стеклянную бутылку без опознавательных знаков. Вместе они подошли к хозяину клуба, который разве что не обмочился от страха на своём стуле. Второй достал из кармана электрошокер и ударил им несчастного, тот почти сразу отключился, видимо, был сильно морально истощён и уже не мог сопротивляться или не хотел. После всё тот же парень, спрятав шокер, посадил Генриха обратно на стул и, запрокинув голову, открыл ему рот. Первый в этот момент откупорил бутылку и принялся вливать содержимое в глотку владельца клуба. Практически сразу жидкость запенилась и начала разъедать шею изнутри, затем перемешавшись с кровью, вытекла на одежду и образовала небольшую шипящую лужицу на полу. Когда бутылка опустела, первый поставил её на стол, второй то же самое проделал с головой Генриха, которая уже не держалась на теле.

14:42 – Западный Район Полукровок

Филч с братьями Ейц уже были на месте, когда подъехал Йозеф. Они сидели в машине, припарковавшись напротив входа в магазин Тигини. Остановившись за ними, капитан вышел на улицу и, подойдя к офицерам, закурил сигарету.

– Что сидите? – спокойно спросил он, не сразу осознав, что происходит.

– Да нет вашего связного дома, вот ждём, – ответил Филч и тоже закурил, выйдя из машины.

– Странно, сейчас позвоню ему.

Достав телефон, Йозеф набрал номер полукровки, но спустя несколько гудков, когда автоматический оператор сбросил вызов из-за долгого ожидания, до него вдруг дошла одна крайне неприятная мысль.

Отбросив сигарету, он подбежал к входной двери в магазин Тигини и выбил несчастную дверцу внутрь, вырвав часть двери и откоса там, где располагался замок. Остальные офицеры не сразу успели среагировать на подобное поведение их капитана, поэтому присоединились к нему несколько секунд спустя, когда тот уже осматривал магазин внутри.

– Господи, что здесь произошло? – Филчу на глаза сразу бросилась одна из стен, которая была вся измазана в крови, а рядом валялись, на первый взгляд, кусочки человеческой головы, и небольшое пятно крови в центре зала. – Филип, смотри за входом, мало ли что, – отдал он указание рядовому Ейцу, а сам, достав пистолет, отправился за капитаном в подсобку.