Яналия отчаянно соображала, как незаметно эвакуироваться с крыши грузовика, когда впереди показался пешеходный мост, перекинутый через дорогу. Прозрачный коридор, по которому туристы и местные жители переходили с одной стороны улицы на другую, был заключён в металлический каркас. Яналия быстро прикинула расстояние, и решила, что будет прыгать. Она поднялась во весь рост и поплотнее натянула на запястье петлю клатча. Не имея при себе спортивной магнезии, Яналия вытянула руки, чтобы встречный ветер высушил ладони. Шумный поток автомобилей перестал существовать, она целиком сосредоточилась на трюке.

Когда цистерна начала въезжать под мост, Яналия прыгнула. Мгновение – и её пальцы сомкнулись на горизонтальной трубе. Девушка подтянулась как на турнике и прильнула к горячему пластиковому коридору. Внутри кто-то удивлённо вскрикнул, пангоид в изумрудно-зелёной рубашке и оранжевых шортах нацелил на неё фотоаппарат. Яналия показала ему язык и вскарабкалась на крышу моста.

Отсюда открывался великолепный вид, город вокруг искрился и сверкал. Нагретый воздух преломлял свет, подобно линзе, и казалось, что до самого горизонта раскинулся сказочный, зыбкий мираж. Провожая взглядом грузовик, Яналия задалась вопросом – а что на самом деле находилось в цистерне? Что агент Моррисон хотел провезти на корабль под видом пищевого планктона?

– Узнайте свою судьбу, заходите в шатёр мадам Симоны!

– В нашем тире только настоящие пиратские бластеры! Попади в мишень и выиграй игрушечного пангоида!

– Сейчас, на ваших глазах, великолепный Буфадон Гудини заставит эту даму исчезнуть! Ловкость рук и никакого мошенства!

– Только сегодня и только для вас! Уникальные сестры-близнецы, для разума которых нет ни преград, ни тайн!

Голоса ярмарочных зазывал разносились далеко по окрестностям. Из колонок звучал цирковой марш, сливаясь с разноголосым гомоном и смехом; в горячем воздухе витал запах сладкой ваты и воздушной кукурузы. Ярмарка, шумная, красочная и полная всевозможных чудес, открывалась задолго до представления. Гости могли покататься на каруселях и аттракционах, или просто поглазеть на глотателей шпаг, фокусников, эквилибристов, клоунов, жонглёров или экзотических зверей с далёких планет. Некоторые одноклассники Яналии, дети циркачей, пока что не занятые в основном шоу, обслуживали ярмарку.

Яналия остановилась неподалёку от входа. Дыхание с шумом вырывалось из груди, по лицу крупными каплями стекал пот. Добраться сюда оказалось не так просто. Беспилотные такси проносились мимо, Яналия не знала, как их остановить. В итоге, весь путь от пешеходного моста до цирка она преодолела бегом, по самому пеклу. Представление уже началось, а ещё надо было переодеться, нанести грим, получить допуск у инспектора… Анфиса Стрикт не терпела опозданий!

Немного отдышавшись, Яналия прошла через арку под вывеской «Добро пожаловать в космический цирк "Олимп"!». Надпись, сделанная на всеобщем языке, переливалась и мигала. Вокруг было шумно и весело, но чтобы увидеть ярмарку во всей красе, сюда следовало заглянуть после заката. С приходом сумерек сверкающие гирлянды преображали каждый шатёр и каждую карусель, а в белых, с красными носами клоунских лицах, появлялось что-то загадочное.

Робот-охранник, знавший всех циркачей, никак не отреагировал на Яналию. Будь на его месте человек, он бы, конечно, насторожился. Босая, взмыленная и в одном лишь купальнике – любой бы понял, что она побывала в серьёзной переделке.

На центральной аллее, ведущей от арки до входа в цирк, было не протолкнуться. По обе стороны располагались аттракционы – «Марсианские горки», «Колесо Ориона», «Дом с привидениями». Балаганщики, в большинстве своём с пышными усами и в полосатых жилетах, зазывали гостей пострелять в тире, покидать кольца или испытать себя на силомере. Там и сям роботы-торговцы предлагали воздушные шарики, игрушки, угощения на любой вкус.

Яналия хотела незаметно проскользнуть через ярмарку, смешавшись с туристами. Не тут-то было – сделав несколько шагов, она нос к носу столкнулась с Антонией Пановой, своей одноклассницей. На Антонии было пышное красное платье с фальшивыми рубинами и стоячим воротником в виде сердца. Сердечки украшали рукава и юбку, похожую на купол. Антония была королевой карточных фокусов и всегда выступала в наряде Червонной Королевы. Яналия неохотно кивнула в знак приветствия.

– Привет, – поздоровалась Антония. Она стремительно тасовала колоду. Карты в её руках разве что не искрились, при этом лицо сохраняло совершенно невозмутимое выражение. – Нужна помощь?

Антония соображала так же быстро, как тасовала карты.

– Ага, – произнесла Яналия, чуть задыхаясь. – Можешь дать мне какую-нибудь рубашку?

Антония кивнула и двинулась через толпу. В небо с шипением вырвался язык пламени, послышались удивлённые возгласы и аплодисменты. Аплодировали Игорю Ланде, парню из их класса, делавшему трюки с огнём. Вреднее Ланде были разве что синтетические чипсы… и то не факт. Яналия постаралась встать так, чтобы спрятаться от него за кринолинами Червонной Королевы. Игорь её не заметил, однако, проходя мимо небольшой эстрады, девушка поймала на себе удивлённый взгляд Буфадона Гудини – полноватого коротышки в цилиндре и атласном фиолетовом костюме. Завидев полураздетую Яналию, прячущуюся за юбками Антонии, он невольно замешкался, на мгновение позабыв про публику.

Буфадон – отец Гермеса – показывал традиционные фокусы. Он распиливал ассистентку, запертую в ящике, доставал из цилиндра живых кроликов, заставлял срастаться разрезанную верёвку. Его шоу было недостаточно зрелищным для основной программы, поэтому Гудини довольствовался сценой на открытом воздухе. Гермес, куда более амбициозный, чем его отец, мечтал пробиться на манеж.

Антония обогнула карусель и остановилась у небольшого полосатого шатра.

– Сюда, – она отодвинула полог и пропустила Яналию вперёд. Это была гримёрка, где балаганщики готовились к выходу на публику. Сейчас в шатре было пусто. На металлических кронштейнах вперемежку висела повседневная одежда и сценические костюмы; Антония сняла с крючка футболку, шорты, и протянула Яналии.

– Одевайся. Принесёшь к закрытию ярмарки.

– Конечно, спасибо!

Одежда оказалась велика, но это было лучше, чем ничего. Яналия быстро оделась и покинула шатёр. Уже не скрываясь, она миновала центральную аллею, взлетела по ступенькам и очутилась в холле. Все зрители были в зале, а циркачи – на манеже или за кулисами, и только Цезарь Молестус, больше известный под псевдонимом Ромбик, слонялся туда-сюда. На нём был пёстрый клоунский наряд и всклокоченный рыжый парик. Старший Молестус начинал свою антрепризу прямо на трибуне, сходу вовлекая зрителей в игры.

– Какой номер идёт? – на бегу спросила Яналия.

– Дрессированные халлаки! Опаздываешь?

– Немного!

Яналия остановилась возле служебного лифта и, пробежавшись пальцами по сенсорной панели, ввела код доступа. Двери ещё не успели полностью распахнуться, а девушка уже была в кабине.

– Давай же, давай, – бормотала Яналия, вдавливая кнопку.

Наконец двери захлопнулись, и лифт начал подниматься. Яналия кусала губы, представляя, какую выволочку устроит ей инспектор Стрикт. Да и отец за такое по головке не погладит…

Где-то между пятым и шестым этажом у Яналии внезапно потемнело в глазах. Она привалилась к стене лифта, чувствуя, что вот-вот потеряет сознание. Дурнота накрыла её как тёмная приливная волна. Я, наверно, перегрелась! – подумала Яналия. – Как не вовремя! Через мгновение всё вокруг стало ослепительно-белым, как будто включился мощный прожектор. Кабина лифта начала таять, причём не только зрительно. Плечо, только что упиравшееся в твёрдую поверхность, провалилось в пустоту, а ноги потеряли опору. Прежде Яналии несколько раз доводилось терять сознание, в том числе, после падения из-под купола, и ощущения тогда были совсем другие. Она попыталась за что-нибудь уцепиться, но кабина лифта, а вместе с ней и шахта, попросту исчезли. Внизу, было что-то синее и сверкающее, совсем не похожее на металлические перекрытия «Юрия Гагарина». Пролетев несколько метров, девушка с головой ушла под воду.