Вдохнув его, девушка ощутила себя в безопасности, словно лодочка, которая вернулась в бухту, чьи очертания стёрлись из памяти, но, оказывается, не забылись. И только сейчас она поняла, как скучала. А ведь когда-то ей стало казаться, что здесь тоскливо и ничего не происходит…

– Бабуля, я привезла тебе лекарств, – Стася начала раздеваться, вытаскивать из сумки покупки и одновременно рассказывать новости.

А Старая Ксения растопила камин и накрыла стол к ужину.

Стася оглядела комнату. В доме у бабули всё было просто, но необычно. Стены выкрашены в молочный цвет, от этого комнаты казались светлыми и большими. Ксения расписала двери картинками, нанесла искусные узоры вокруг окон. Везде были развешаны изящные толстые ивовые венки, перевязанные цветными лентами и украшенные деревянными сердечками или маленькими ягодками. Здесь было удивительно нарядно.

– Надо же! Бабуля, какая красота! – воскликнула Стася, указав на стол.

Старую деревянную столешницу Ксения старательно покрыла рисунком тонкого кружева, переплетённого с цветущими, будто живыми, веточками яблони.

– Это ещё что, а как чудесно теперь в твоей комнате! Я всегда знала, что ты вернёшься сюда! – ответила Старая Ксения и так светло улыбнулась, что Стасе опять стало тяжело на сердце.

Почему она-то забыла о бабушке? Почему не вспоминала о ней, хотя любила? В порыве нежности девушка снова прижалась к бабуле, а та понимающе заморгала, нежно и трепетно погладив внучку по плечу.

Потом были бесконечно долгие разговоры ни о чём за ужином, от которых на душе у обеих стало тепло, как от старого камина. И Ксения очнулась, только когда старинные часы пробили двенадцать. Она проводила внучку наверх, после чего долго ещё сидела в своей спаленке, прислушиваясь, как Стася умывается перед сном, как укладывается спать…

А девушка целую вечность ворочалась в своей кровати, рассматривая красивые золотые звёзды и цветы, нарисованные на стене бабулиной рукой. Всё это излучало любовь. Ветер с моря усилился и бился в стены. Стася укуталась в тёплое мягкое одеяло и уютно устроилась под ним, словно в норке… Ставни тихо поскрипывали, где-то царапались о стену ветки деревьев. И под эти мерные звуки девушка незаметно заснула.

Ей снились детские сны. Она сразу их узнала, будто открыла дверь в сказочную страну, где маленькой проводила каждую ночь. Взмахнув крыльями, она полетела. Над мягкими зелёными равнинами, покрытыми густыми травами, которые медленно колыхались под ней, словно морские волны.

Утро встретило Стасю щебетом птиц. Знакомые с детства звуки и запахи старого дома окутали её и заставили улыбнуться. Сквозь полуприкрытые веки она смотрела на легко качающуюся от сквозняка штору. Солнечные лучи отражались в гранях зеркала и, весело дрожа, разбегались по стенам. Девушка слышала, что Ксения уже не спит – с первого этажа доносилось тихое позвякивание посуды и пахло чем-то вкусным. Много лет подряд Старая Ксения выключала маяк в четыре утра и потом уже не ложилась, хлопоча по дому, но всегда отдыхала пару часов днём, называя это на испанский манер сиестой.

Стася оглядела свою комнатку при утреннем свете. Почти всё здесь осталось, как в детстве: массивная кровать, заваленная подушками, на которые бабуля нашила кружевных салфеток; льняные шторы; большое низкое окно, на широком подоконнике которого удобно было сидеть и мечтать; на полках стояли бутылочки, полные гладких стекляшек, обточенных морем, а другие были набиты разноцветным песком, который они ещё с дедушкой собирали по всему побережью. Диссонировал со всем этим только ноутбук, поставленный Стасей вчера на столик с резными ножками. Увидев его, девушка улыбнулась ещё шире.

У неё был секрет, который мама бы не поняла: ей нравилось писать сказки. Они получались длинными загадочными и совсем не детскими. Когда два года назад она попыталась прочитать свои первые произведения матери, та разнервничалась, не захотела слушать и взяла со Стаси слово, что дочь «выкинет эти глупости из головы», потому что писатели – «лентяи» и «лежебоки», к тому же «редко кто из них много зарабатывает». Но Стася слово не сдержала. Просто стала тайно писать дальше и рисовать к своим сказкам иллюстрации, когда мать этого не видела. И сейчас девушка надеялась дописать свою первую книгу до конца, здесь, у бабули, где ей не надо было прятаться.

Воодушевлённая планами, она вскочила и побежала в ванную. Стасе с детства очень нравилось маленькое окошечко рядом с раковиной. Можно было чистить зубы и смотреть через него на край скалы и кусочек моря.

Пока Стася умывалась, на подоконник села чайка. Большая белая чайка, одно крыло которой было чёрным. Девушка замерла, и какое-то время они с птицей смотрели друг на друга, потом чайка взмахнула крыльями, и тут же поток воздуха подхватил её и поднял. «Ведьма Ветра», – вспомнила Стася и посмотрела на себя в зеркало. Разве ведьмы такие, как она? Ведьмы же очень красивые и таинственные. Стася придала взгляду загадочность и начала себя разглядывать. Что необычного в серых глазах и рыжих волосах? Конопушки по всему лицу, и рот чуть больше, чем надо. Остренький подбородок, и немного вздёрнутый, ничуть не таинственный носик. Стася, вздохнув, пошла одеваться.

Спустившись вниз, она застала Старую Ксению за плетением корзины из ивовых веток.

Бабуля, отложив работу, посмотрела на внучку с улыбкой:

– Как спала, Солнышко?

– Замечательно! – Стася потянулась, обнажив плоский животик, который от утренней прохлады сразу покрылся мурашками.

– Тогда садись, поешь, – Ксения придвинула к ней тарелку с варёными яичками и толстым ломтём чёрного хлеба, щедро смазанного маслом и посыпанного крупной солью.

Завтракая, Стася рассказала Старой Ксении о вчерашней встрече и приглашении трёх Лесных ведьм.

– Как ты думаешь, пойти или нет? – сомневалась девушка. – Что-то мне боязно. И вообще непонятно и страшно…

– Не придумывай себе проблем заранее. Попробуй и узнаешь, – ответила Ксения. – Они добрые женщины, хотя про них много чего говорят, но зла они не делают. Сходи!

Убрав со стола, Стася с бабушкой оделись и пошли на улицу. Сколько здесь было воздуха! Девушка не могла надышаться, словно всё это время была без воды, а сейчас припала к кристально чистому ручью и пила-пила-пила. И не могла напиться. От количества кислорода, в который окунулась, кружилась голова.

– На, собирай мусор, – Ксения сунула в руки внучки корзину, и они вдвоём начали собирать в саду нападавшие от ветра ветки.

Весь дом густо зарос деревьями. Чего тут только не было! Даже не верилось, что когда-то здесь царила пустошь. Сейчас подросли тополя, окружавшие участок по периметру, изящно изогнул ветки клён, который летом покроется бордовыми листиками. Торжественно зеленели стройные туи и густые ёлочки. Из-за дома пушистыми ветками махали большие старые сосны. На них жили белки, и порой было слышно, как они сбрасывают на крышу пустые шишки. Те падали, ударяясь с гулким стуком о черепицу, а потом катились, подпрыгивая, пока не слетали вниз… Среди деревьев было много кустов спиреи, рододендронов, сирени, роз. А уж сколько в саду росло трав и цветов – не сосчитать! Как можно было всё это втиснуть на небольшой клочок земли? Но самое удивительное, что бабушка засадила свой сад так, что всё время что-нибудь цвело.

Сейчас горели жёлтым два огромных куста форзиций, покрытых мелкими цветочками, а в траве расцвели крокусы и пролески. У каждого камня или ствола, тесня друг друга, они показывали миру свои красивые разноцветные короны: белые, лимонные, фиолетовые, голубые…

По веткам скакали птицы, над садом кружили чайки, напоминая о близости моря, шум которого быстро стал привычным, отчего ухо уже не улавливало его.

Стася очищала дорожку вокруг дома, любуясь мягкими кочками весёлого мха вокруг каждого камешка. Она подошла к северной стороне дома, плотно увитой тёмно-зелёными резными листьями плюща. Здесь было тихо, словно в заводи, и стояла маленькая деревянная скамейка.