Качели постепенно вытеснили игру в прятки и катание на шее. Дед этому только радовался: и то, и другое отнимали у него время, а теперь иногда заняты оказывались только руки, а точнее одна рука, которая раскачивала.
Ромашки
Внучка любила ходить с дедом на работу. Пока он занимался самолётом – проверял заправку, исправность, работу двигателя – она ходила вокруг по бетону и собирала в щелях между бетонными плитами цветы и травинки, а иногда просто лазила по самолётному трапу вверх-вниз, вверх-вниз.
– Алиска, не ползай, упадёшь! – кричит дед, занятый работой.
– Нет, не упаду!
Минут через пять упала. Нога провалилась мимо ступеньки, и она упала прямо на бетон. Дед прибежал, схватил на руки:
– Где больно?
– Тут! – она показала на плечо.
Ушиб оказался незначительным, ничего страшного и серьёзного. Поплакала она совсем немного.
– Я же тебе говорил: упадёшь! И как же ты головой не ударилась?
– Не знаю.
А потом пришли пилоты.
– Алиса, полетишь с нами?
– Полечу.
– Может, взять её? – обратились они к деду.
– Нет, она ещё маленькая, ничего не понимает, через десять минут устанет и запросится обратно.
– Ну ладно.
Пилоты сели в самолёт, запустили двигатель и порулили на старт.
Алиска смотрела во все глаза, как дяденьки улетают. И вдруг она увидела, как из пилотской кабины дядя Володя машет ей рукой. Она в ответ помахала обеими руками.
– Дедушка, они нам помахали! – воскликнула она, когда самолёт отрулил.
– Я видел. Это они тебе махали.
– Больше я на работу не пойду.
– Это почему же?
– Нет ромашек.
Ромашки Алиса запомнила с прошлого сезона, хотя и была тогда на год младше, совсем маленькая.
– Сейчас ещё рано, ромашки вырастут позднее.
– Я приду, когда вырастут ромашки.
Она и в самом деле в следующий раз не пошла с дедом. Он каждый день проверял, не появились ли ромашки, но они выросли только в середине лета. Их белело очень много: и на бетоне между плитами, и дальше за бетоном на поле, но Алиски рядом не оказалось.
Дед пришёл домой и сообщил:
– Алиса, ромашки выросли, их там очень много.
– Ну и что, мне надо уезжать. Я ромашки уже не увижу.
Ей и в самом деле пришла пора уезжать к маме и папе. А ромашки ещё долго украшали лётное поле.
Путешествия
Алиска и дед любили путешествовать по ближайшему сосновому бору. Девочка шла охотно с дедом за руку, но быстро уставала. Дед Валера брал её на шею, и они шли дальше. Дед спрашивал:
– Тебе так не тяжело?
– Нет, не тяжело, – отвечала внучка.
– Может, пойдёшь ножками? – допытывался дед.
– Нет, хочу ехать на шее.
– Ну, ладно, поехали на шее.
Через некоторое время дед спросил:
– А тебе там не страшно?
– Не страшно.
– А ты знаешь, что в лесу живёт Баба-Яга?
– А где она?
– Сейчас она спит, а ночью выходит и гуляет по лесу.
– Она нас съест?
– Нет, ночью мы гулять не будем.
– А почему она нас сейчас не съест?
– Сейчас она спит и выходит только ночью, когда маленьким ребяткам надо ложиться спать.
Неожиданно с сосны упала шишка.
– Это Баба-Яга бросила?
– Нет – это бросила белка. Мы можем её увидеть.
Дед и внучка, задрав головы, долго всматривались в кроны деревьев. Белку они увидели, но не сразу, а только тогда, когда она, распустив свой пушистый хвост, переметнулась с дерева на дерево. Зверёк пробежал по толстому сучку и быстро забрался по стволу вверх, занимаясь своими житейскими делами.
А потом они разглядывали дятла. Алиска опять спросила:
– Это кто стучит? Баба-Яга?
– Это стучит дятел. Ты разве его не видишь? Присмотрись на то сухое дерево. Его хорошо видно. Он сидит на самом верху.
– Вижу! Вижу! – закричала Алиска.
– Тише, ты так всех зверей и птиц распугаешь. В лесу нельзя сильно кричать. Это не наш дом. Тут живут звери и птицы, занимаются каждый своим житейским делом. Людей они боятся, поэтому лучше не кричать, а наблюдать молча, тогда можно увидеть много интересного.
– А почему они боятся людей?
– Потому что люди для них самые страшные звери, которые могут обидеть. Есть люди, разоряющие гнёзда, ломающие деревья. Я таких мальчиков и девочек видел. Поэтому лесные жители и боятся людей.
– Я никогда шуметь в лесу не буду.
– Вот и хорошо.
Алиска поразилась обилию шишек, которые валялись на тропинке и вокруг её. Она стала их собирать и рассовывать по карманам. Шишки выпадали из рук и из карманов, но она упорно их собирала и складывала обратно.
– Алиса, зачем тебе шишки?
– Надо. Я унесу их домой.
– Неси, если тебе так хочется.
– Деда, возьми у меня шишки.
– Нет, шишки твои, поэтому неси сама. Если не хочешь нести, оставь их в лесу.
Шишки Алиска не оставила. Всё, что смогла удержать в карманах и в руках, понесла с собой.
– Деда, шишки я понесу сама, а ты возьми меня на шею.
– Ладно, на шею я тебя возьму.
Дед опять посадил её на шею.
– Тебе наверно так шишки будет нести легче.
– Так не тяжело.
Они проходили мимо участка земли, отгороженного деревянной изгородью.
– Деда, а это что?
– Здесь Баба-Яга сажает картошку – это её огород.
– А зачем ей картошка?
– Ты картошку кушаешь?
– Да.
– Вот и она ест картошку на обед.
– А разве людей она не ест?
– Зачем ей люди, если есть картошка?
Дед про Бабу-Ягу говорил неправду, но только с одной целью, чтобы ребёнок не убегал от дома. Искать детей ему уже приходилось. Иногда даже в ближайших дворах найти маленьких детей бывает сложно. Они забираются в самые немыслимые щели, воображая себя в маленьком домике.
– Ты там ещё не уснула?
– Нет, не уснула.
– Тогда держись за уши и поворачивай меня туда, куда надо идти.
После прогулки они обычно обедали и укладывались спать на дневной отдых. Засыпать Алиска могла и сидя, когда подходило время по расписанию.
Дома внучка раскладывала шишки. Конкретного места для них она не находила, поэтому клала на все подходящие места: во время раздевания – у вешалки, во время обеда – на обеденный стол. Брала даже их с собой в постель.
Пришлось ей дать маленький пакет, в который она шишки и сложила.
Сугроб
Зима хозяйничала, как и подобает, с размахом, с суровыми морозами, метелями и обильными снегопадами. Дед считал, что ребёнок должен гулять в любое время года – это только укрепляет здоровье. После тяжёлой болезни он боялся зимой выпускать внучку надолго, но на час-два выпускал. Вокруг намело глубокие сугробы, и только пешеходные дорожки, расчищенные жильцами дома, позволяли ходить, не опасаясь провалиться в сугроб.
Взрослые так и делали, шли по своим делам по расчищенным дорожкам, а детей этот вариант не устраивал. Чем выше и больше сугроб, тем сильнее он притягивал внимание. Дети ползали по ним вверх и вниз, скатывая на расчищенные дорожки огромные порции снега, не подозревая о том, что кому-то придётся этот снег выкидывать обратно на сугроб. Взрослые терпели эти детские шалости, относились с пониманием и терпением.
Дел объяснял маленькой Алисе:
– Видела, как дети скатывают снег на дорожки? Так делать нельзя. Кому-то придётся потом этот снег расчищать. Надо или не сбрасывать вниз снег, или убирать потом его за собой.
