– У расписных свои тараканы, – Толик понизил голос. – Говорят, простым смертным нельзя пить кровь Иггдрассиля.

– Ох ты, прости, Господи… – перекрестился главдед. – Что за игдрасиль еще такой? Чего-то знакомое…

– Древо миров у древних скандинавов, – пояснил Макс. – Вот, значит, где собака порылась… Недаром у Славика на роже руны набиты.

«И теперь понятно, что за татуированные вороны на спине выглядывают из-под майки… Быстро же у нас секта и сектанты образовались…»

Подкидывая пустые бутыли из-под выпитого древосока, Лелек и Болек двинулись обратно к вагону-ресторану. Сергеич, раздав всем ломти холодного мяса и позавчерашнего черствого хлеба, вприпрыжку поспешил следом, быстро перебирая толстыми ногами.

– И труп чудесной красотою

Процвел; тогда водой живою

Героя старец окропил…

– пробормотал главдед вслед резвому повару. – А у нас всех подряд окропили: и героев, и старцев… Живая вода, значит?.. Куда ж мы все-таки попали?

***

– Куда ж это мы попали? – пропыхтел Юрий Владимирович, ловко орудуя саперной лопаткой, выкапывая в крутом склоне холма узкий дымоход коптильни. Болек и Лелек трудились неподалеку, обламывая сухие нижние ветки кустарника. Ольхи в этом мире не нашлось – решили поэкспериментировать с отдаленно похожим представителем местной флоры.

На подстеленном брезенте уселись рядком Сергеич, Семен Михайлович и Макс. Горкой возвышались нарезанные и нанизанные на прутья куски сырого мяса, приготовленные для копчения.

– Про Лыковых, отшельников в тайге, слыхали? Громкая история была, в «Комсомолке» писали?.. – вдруг спросил Сергеич.

– Староверы? Которые в тайге жили?

– Ага. Сейчас одна женщина только осталась… Лукерья, кажется? – кивнул Макс.

– Агафья, – мотнул головой Сергеич. – Когда их спросили, что труднее всего оказалось… Ну, вдали от людей… Знаете, что они ответили? – спросил Сергеич, отгоняя от мяса жужжащих насекомых.

– Жизни нет без интернета? – хохотнул Юрий, поглядывая на проходящих мимо ребят. Они тискали в руках бесполезные смартфоны и поглядывали на потухшие дисплеи.

– Не-е, – лениво протянул Сергеич. – «Хлебати без соли!» Вот что самое тяжелое! Есть без соли!.. А соли у нас с гулькин хрен. Я уже бабулек навострил, они притащили все солонки и коробки, что нашли. Я вагон-ресторан сверху донизу облазил. Мало, мало у нас соли, скоро караул орать начнем.

– Беда, – посерьезнел деда Юра, раскладывая наверху деревянные шампуры с мясом.

– Э, начальнички! – весело окликнул их подошедший Миша. За бригадиром толпились остальные строители. – Бабки там еще блесен надыбали в багаже. Кастмастер, колебалки и силиконовых рыбок целых пару упаковок! Мы, этоть, пойдем на речку, на вечерней зорьке спиннингами помашем.

– Ну-ну… – строго протянул Семен Михайлович. – Помашут они… А в пакете что звенит?

Один из строителей дернулся, пряча ношу, и веселый предательский перезвон испуганной птахой вспорхнул из-за его спины.

– Так они пару флаконов коньяка у татуированных уперли из-под носа, – выдал строителей Сергеич.

– Ну, ить, чего начинаете-то, – протянул Миша. – После рабочего дня… Имеем право – надо же стресс снять.

– Ну, дармоед! – рассердился Юрий. – Стресс у него, млять! Рабочий день!.. Мне вот интересно – вы как церковь-то на своем острове строить собирались? Кто вам такое дело-то доверил? Вы ж даже сортир нормальный выстроить не можете!

Юра махнул рукой в сторону неказистой постройки. Горе-строители и вправду особо не заморачивались: воткнули по углам будущего строения длинные жердины и обмотали строительным тентом на манер стен, выкопали яму и накрыли ее сверху наспех наколоченными щитами. Все, на что у них хватило фантазии – сделать два отделения, «с буквами М и Ж».

– Да это ж временно, – возмутился Михаил. – На первые дни. Тут серьезная постройка нужна! Там Максимка такой эскиз нарисовал! Ящик или корзину для сбора дерьма, дверцы сбоку… С кондачка не замонстрячишь, а гадят-то все каждый день. Некоторые не по одному разу! Это в лес надо идти, деревья пощупать, подобрать. А потом и рубить. Лучше б зимой, конечно… Но тут уж выбирать не приходится. А сортир-то, он ждать не будет. Вот и сделали на скорую руку.

Возмущение Михаила было не наигранным. Строитель явно всё продумал заранее, и собеседники промолчали, соглашаясь с его правотой.

– Так я это… Чего хотел … Юра Владимирович! Спиннинги-то куда дел?

– Там, на берегу, – укладывая растопку, буркнул дядя Юра. – Между деревьев поручень, навесик сделали… Удилища рядком стоят. Увидите.

– О! Это ить дело! – повеселел Миша, разворачиваясь. – Сейчас пираний местных да сомов наловим.

– И крокодилов, – поддакнули ему.

– Вы осторожней! – одернул их Юрий Владимирович. – Не нажирайтесь там!

– Обижаешь, начальник! – хохотнули мужички, прижимая к груди драгоценную ношу.

– Ну-ну, – Юрий проводил взглядом рыбаков. Поворошив прутья, он продолжил. – А насчет живой воды, древосока этого твоего… Есть в этом что-то… И я, старый, туда же с этой коровой. Как увидел это чудо-юдо речное, адреналин подскочил, засвербело в заднице. Я ж по пояс в воду сиганул, чтобы поближе к этой дурынде подобраться. Еле-еле вдвоем эдакую тушу на берег выволокли, пока гуинплены малолетние губами шлепали…

Юрий щелкнул зажигалкой, поджигая пук сухой прошлогодней травы. Язычок пламени жадно схватил подношение, вцепился – и вскоре растопка пылала. Прапор придавил пламя, бросив зеленые прутья поверх и накрыв железным листом.

– И соли будет не хватать, и специй… – пробормотал он под нос. – Но копченое – вкусное и само по себе…

Вдруг и из дымохода наверху, под нанизанными кусками мяса, и из топки внизу повалил желтый дым.

– Полундра! – отпрыгнул от коптильни дядя Юра.

Клубы дыма комками завитых желтых прядей покатились с холма. Откуда столько дыма? Старики подхватились и побежали прочь. Дым валил и валил из-под земли, укрывая холм колышущимся, непроницаемым для взора, тяжелым желтым покрывалом.

– Ибическая сила… – прошептал Сергеич. – Покоптили, млять, шашлычков!

– Это что, такой кустарник ядовитый? – спросил Маф. – Откуда дым-то такой?

– Да там растопки … Курам на смех.

– Может подземные залежи торфа вспыхнули? – предположил Макс. – Или угля местного?

– Да я ж сам копал, своими руками! – возмутился Юрий. – Какой торф? Земля как земля…

– Начальники! Начальники! – вдруг заорали сзади. По лугу торопились, обгоняя друг друга, пьяницы-строители.

– Острограмились уже что ли? Так быстро? – удивился Сергеич.

– Юра Владимирович, млять! – запыхаясь, подскочил Миша. – Звиздец спиннингам!

Главдеды переглянулись и поспешили к месту рыбалки. Удилища изломанной бесполезной рухлядью валялись по всему берегу. Оборванные куски лески и разноцветной плетенки висели по кустам.

– И блесны все прибрали, суки водоплавающие… – выругался Михаил.

– Какие еще суки?

Вместо ответа бригадир ткнул под ноги. В полосе прибоя на песке четко запечатлелся широкий отпечаток ступни. С первого взгляда стало ясно, что он не принадлежит человеку.

– Жабы какие-то, что ли? – поскреб затылок Макс.

– Может, от ласт след?

– Дожили. Вот и хозяева коровки появились, – чуть слышно подытожил Семен Михайлович.

Макс внутренне согласился с умным стариком.

– В общем, шутки в стороны, – впечатал кулак в ладонь Юрий Владимирович. – По одному теперь не ходим. Смотрим по сторонам. И о вооружении нужно хорошенько подумать.

– А рыбки я все одно половлю, – поджал губы невысокий строитель с черными от работы руками, сворачивая пробку коньячной бутылки. Сделав большой глоток, он добавил. – Вершей навяжу, удочку сделаю – а местной ухи попробую. Я упрямый. Будут знать наших, мокрокруты поганые.

Местная природа словно вознамерилась дать предприимчивым землянам по носу еще больнее: мясо, подготовленное для копчения, безнадежно испортилось. Шашлыки покрылись желтой вонючей слизью. Но самым странным оказалось не это: когда дым рассеялся, то выкопанная камера топки и дымоход в земле затянулись. Как не бывало. Крутой холм высился перед ними в первозданном, непотревоженном виде.