Я усмехнулся. Мне показалось забавным, что за последние дни уже второй человек пытается объяснить жизненные взгляды, используя в качестве примера еду. Сначала Ира со своей теорией свободных борщей. Теперь вот Ольга с пирогом, которого на самом деле нет.

– Хорошо, – кивнул я. – Кажется, я понял, о чём ты. Клиенты, которые приходят к тебе, ищут в прошлом поводы для гордости. И это всё равно, что пытаться угостить кого-нибудь съеденным пирогом.

– Браво, – Ольга щёлкнула пальцами. – А ты действительно умный парень, Юра. Да. Так всё и происходит на самом деле. Только есть один важный момент: никто не пытается угостить других. Все эти копания в пыльных антресолях призваны лишь утолить собственный голод – голод амбиций. Прошлые заслуги – прекрасное оправдание для того, чтобы ничего не делать. Зачем вставать с дивана и пытаться изменить свою жизнь, если ты и так по крови князь?

Я промолчал, не найдя ответа. Ольга продолжила:

– Поэтому я и хочу бросить эту работу. Мне она неприятна. Я чувствую себя гнилым политиком, который кормит избирателей сказками о былом величии родины. Ты, кстати, замечал эту закономерность? Когда в стране всё плохо, политики сначала говорят о будущем. Они обещают бурный экономический рост, прогнозируют повышение уровня жизни и снижение безработицы. Потом становится ясно, что на эти сказки уже никто не клюет, и тогда они начинают показывать бесполезные конференции, где обсуждаются национальные стратегии по превращению Васюков в столицу мира. Но, в конце концов, и этого оказывается недостаточно. И в один прекрасный день включаешь телевизор и видишь: там без перерывов на рекламу твердят о прошлых победах; в какой-нибудь студии собирается кучка патриотов, и те под видом дискуссии наперебой судачат о национальных традициях и об особом духовном пути нашего народа. Так вот знай, если такое происходит, то стране не плохо. Стране пиздец.

Я невесело усмехнулся.

– Что-то мне это напоминает, – сказал, допив кофе. – Кстати, насчёт политики. Что за дела ты упоминала?

– Вот это уже занятнее. Как бы тебе в двух словах объяснить… Скажем так: мы с товарищами на некоммерческой основе занимаемся расследованиями. Боремся с коррупцией. Денег это, конечно, не приносит. Одни проблемы.

Я поймал испытывающий взгляд Ольги. Та выждала некоторое время и уважительно кивнула.

– Ещё плюс сто очков тебе, красавчик, – сказала она.

– Эм… За что?

– В отличие от большинства людей, ты не спросил, на кой чёрт мне это сдалось. Почему, кстати?

– Ну… Это же очевидно. Кто-то должен этим заниматься. Думаю, лет через пять, если ничего не изменится, таких людей, как вы, станет ещё больше.

Женщина в мгновение расцвела и улыбнулась мне, как давнему другу.

– Слушай… А ты и правда сечешь фишку, Юра из Красноярска.

* * *

Ольга вела машину легко и уверено. Чувствовался многолетний водительский опыт. Она соблюдала правила, не превышала скорости, но и не плелась по дороге, как черепаха.

Ещё в кафе я догадался, что Ольга не из тех домашних женщин – читательниц бабушкиных поваренных книг. Нет… Она была другой. Сталь характера, осанка, харизма.

Эта женщина напоминала мне Мириам.

Она была из тех, кто очаровывал не лаской, нежностью или заботой, а острым умом и взглядом. Однажды я видел одну из отцовских любовниц. Ольга была точно такой же.

Мы ехали уже около часа, и без умолку говорили. Я вновь убедился, что красивая речь делает женщину привлекательнее в несколько раз. Ольга затронула тему имён – влияют ли они на жизнь человека? Сначала мне показалось глупым обсуждать это. Я всегда считал значение имён такой же бессмыслицей, как и значение знаков зодиака, года рождения и тому подобного. Но прошла всего пара минут… и вот я начал медленно менять своё мнение.

– Я не могу сказать, что имя целиком предопределяет судьбу человека, – говорила Ольга. – Взаимосвязь здесь гораздо сложнее и интереснее, чем привыкли считать астрологи, нумерологии и прочие псевдоученые мужи. Человеческая природа и характер формируют имя, наполняют его содержанием, но одновременно работает и обратное влияние. Ведь имя – это по сути своей обыкновенный символ. Буквенный и звуковой набор, который в силу коллективного бессознательного стал ассоциироваться с определенными явлениями и персоналиями. Вот, например, Александр. Почему эти звуки ассоциируются с мужественностью, войной и победами?

– Македонский?

– Естественно. Пару тысяч лет назад человек, носивший это имя, сумел покорить полмира. Его фаланги прошли от Македонии до Индии, не проиграв ни одной битвы. Влияние, которое Александр оказал на историческую память, оказалось так велико, что даже спустя десятки столетий женщины называют своих сыновей Сашами – «защитниками, победителями». А Цезарь? Ты, кстати, знаешь, что Август после смерти дядюшки принял его имя? Зачем, спрашивается? Да потому что имя Цезаря навеки стало синонимом власти, а впоследствии даже титулом, который носили римские императоры. О том, что русское «царь» происходит от «кесарь» тебе ведь рассказывать не надо?

Я кивнул. Поёрзав на сиденье автомобиля, уселся поудобнее. Слушать спутницу было одно удовольствие.

– И таких примеров – бесчисленное множество. Вот я – Ольга. Хельга на другой лад. Значение моего имени – «мудрая, роковая, атакующая, светлая». Я бы даже сказала – «пламенная».

Я засмеялся, осознав откуда растут корни таких аллюзий. Ольга утвердительно кивнула и наградила меня уважительным взглядом.

– Да, ты правильно понял, Юра. Одному непокорному народу пришлось ощутить на себе гнев киевской княгини, чтобы имя «Хельга» навсегда обрело образ властной и безжалостной женщины. Или вот ты – Юрий. Твоё имя – славянская форма греческого «Георгий». Изначально оно означало лишь человека, занимающегося земледелием. «Георгос» – «возделывающий землю», «пахарь» и тому подобное. Но всё изменилось в эпоху раннего христианства, когда появилась легенда о человеке, реальное существование которого до сих пор остается под вопросом. Георгий Лиддский, он же Святой Георгий, он же Георгий Победоносец. Талантливый стратег, любимец императора и командир преторианской гвардии, отказавшийся от богатства и попавший в опалу из-за поддержки христиан. По легенде император мучил его семь дней, заставляя отречься от веры. Георгию ломали кости, били плетьми, колесовали, травили, протыкали копьями, в общем, ребята с фантазией были: каждый день придумывали новые развлечения. Однако наутро Георгий вновь оказывался цел и невредим. В последнюю ночь ему в сновидении явился сам Спаситель и пообещал рай. Вряд ли мы когда-нибудь узнаем, о чём они в точности говорили, но на восьмой день Георгий спокойно положил голову на плаху и принял смерть, предварительно разрушив все идолы в главном храме столицы. Уже после смерти он явился жителям одной деревушки, восседая на белом коне, с копьём в руке, где играючи расправился то ли с местным драконом, то ли ещё с какой-то непонятной гадостью. После чего сказал селянам пару пафосных слов о том, что Бог хоть и молчит, всё же их любит, и тот, кто уверует в эту любовь, способен победить любого демона. А потом развернулся и уехал в закат с загадочным видом. Впоследствии он периодически появлялся то тут, то там, разруливая проблемы в поселениях, и мимоходом обращая местных жителей в христианство. Ну а дальше всё завертелось, как говорится. Имя Георгия стало символом святости, доблести и прочих атрибутов странствующих рыцарей. Неудивительно, что крестоносцы молились ему чуть ли не больше, чем самому Христу. А один влиятельный человек, носивший то ли фамилию, то ли авторитетное прозвище, звучавшее как Долгорукий, решил поместить знаменитого тёзку на герб небольшого городка, который он с бандой подмял под себя накануне. Кто ж знал, что в будущем этот городок назовут Третьим Римом, а изображение мученика, казнённого по приказу римского кесаря, станет государственным символом одной из самых влиятельных империй Европы?