Александр присаживается рядом со мной и смеется своим заразительным смехом:

– Я не только этим могу поразить тебя.

Его слова звучат загадочно и возбуждающе, и я снова чувствую, как между ног пульсирует набухший клитор, который жаждет прикосновения к нему большого и крепкого мужского члена.

Я непроизвольно смотрю на губы Александра, я не могу отвести от них взгляда, мне так хочется, чтобы он касался своими губами моей обнаженной груди, потом опустился ниже, к промежности и… Боже, я едва сдерживаю себя, опустив голову, чтобы не сдать себя с потрохами.

– Тебе на самом деле нравится моя стряпня? – спрашивает Александр, с интересом заглядывая в мое лицо.

Я киваю и поднимаю глаза на него глаза, в которых бушует огонь желания и страсти. Мне кажется, что сейчас я просто выскочу из-за стола и спрячусь в своей спальне, прижав к себе Димочку, чтобы отогнать от себя все свои мысли, связанные с возможной близостью. Как я продержалась столько времени, почти неделю мы живем уже вместе! И одному богу известно, сколько я еще смогу продержаться!

Рука Александра тянется к моему лицу, и его пальцы проводят по моему подбородку. Я вздрагиваю от его прикосновения и ерзаю на стуле, непонимающе следя за движением его руки.

– У тебя на подбородке сметана, – поясняет Александр и облизывает палец, которым стер сметану с моего лица. Это движение еще больше возбуждает меня, и я уже бесконтрольно смотрю на него и понимаю, что мои глаза говорят сами за себя. Сердце колотится в груди на бешеной скорости, кажется, что оно вот-вот вылетит на кухонный стол и будет барахтаться в вазочке со сметаной.

– Оля, все в порядке? – спрашивает меня Александр, и его голос звучит несколько обеспокоенно. Видимо, мой внешний вид и поведение выглядят со стороны, по меньшей мере, странно.

– Да, конечно, просто ты напугал меня своим прикосновением, – бормочу я, засовывая в рот новый блин в надежде на то, что он поможет мне меньше болтать.

– Ты там подпрыгнула, словно я током тебя ударил. Ты меня боишься? – изумленно спрашивает меня Александр, но я мотаю головой, прожевывая блин, чтобы убедить своего собеседника в том, что дело не в этом. Но не говорить же ему, что я чуть не кончила от касания его пальцев!

– Нет, конечно, просто обычно за столом люди не трогают лиц друг друга.

Александр снова странно смотрит на меня, видимо, я похожа в его глазах на сумасшедшую. Я встаю из-за стола, собираю тарелки, чтобы помыть их. Из комнаты я слышу хныканье Димы, и это хныканье для меня сейчас словно спасательный круг, за который я готова ухватиться, чтобы избежать общества мужчины, сводящего меня с ума.

Боже, я желаю его всем своим существом, нужно поскорее остыть, иначе наломаю дров.

– Я помою посуду, – Александр встает из-за стола и подходит к раковине, встав слишком близко ко мне и касаясь моей спины своим телом. Я чувствую его дыхание, мне даже кажется, что я слышу биение его сердца, а мои руки сжимают грязные тарелки, которые я почти разламываю руками от напряжения.

Руки Александра мягко ложатся на мою талию, и я машинально закрываю глаза, представляя себе, как его пальцы касаются моей обнаженной кожи и поднимаются вверх к груди, стискивая ее и пощипывая меня за набухшие соски.

Моя фантазия настолько разбушевалась, что я почти чувствую вставший член Александра, упирающийся в мои ягодицы и прижимающиеся ко мне упругие мужские бедра. Голова кружится, я чувствую слабость и жар между ног, от которого становится влажно и так хочется ощутить твердый член внутри себя, чтобы, наконец, отогнать это мучающее меня сексуальное желание, от которого я веду себя странно и глупо.

Но мне приходится открыть глаза от разочарования. Касаясь моей талии, Александр просто отодвигает меня от кухонной раковины, чтобы самому помыть посуду. Я отхожу в сторону, глядя на него в растерянности.

– Димка плачет, посмотри, что там у него, – говорит мне Александр и отворачивается ко мне спиной, старательно намывая посуду.

Я выхожу из кухни и облокачиваюсь о стену. Прохлада, пробегающая по спине, немного отрезвляет меня, и я, несколько секунд приходя в себя, направляюсь в комнату к ребенку. Малыш хнычет, из его глаз текут слезы, и я беру его на руки, успокаивая и прижимая к себе.

Дима вжимается в меня, цепляясь маленькими ручками за ворот моего халата и крутится словно юла. Он часто плачет, чтобы привлечь внимание и психологи настоятельно рекомендуют отучать малышей от этой уловки, иначе для них это потом может стать проблемой в будущем.

И я понимаю, что нужно следовать советам умных людей, понимаю, что поощряю ребенка быть капризным и постоянно требовать внимание, но что я могу с собой поделать? Когда он плачет, я постоянно думаю, что может ему плохо и нужна моя помощь.

Через несколько минут укачиваний и монотонной болтовни, малыш засыпает у меня на руках. Я держу его, глядя на его спокойное личико, на котором еще не высохли слезы, и снова испытываю материнскую радость и счастье, о которых уже давно забыла.

Мне скоро нужно будет ехать на работу, а так не хочется оставлять малыша одного. Мне нравится смотреть, как он спит. Он настоящий Ангел!

Сажусь на кровать и продолжаю качать Диму, чтобы убедиться в том, что он крепко спит. В комнату заглядывает Александр:

– Он уснул?

Киваю и с удивлением смотрю на своего нового соседа. Он уже в рубашке и брюках. Я шепотом спрашиваю его о том, куда он сегодня собирается.

– На собеседование в одну приличную компанию, – также шепотом отвечает мне он, – Хороший шанс попасть на хорошую должность.

Я киваю ему и с облегчением думаю о том, что останусь наедине с ребенком хоть ненадолго, у меня еще есть почти час до прихода няни. Эх, сегодня повезет моим клиентам, я сейчас готова сама напасть и яростно затрахать любого, у кого есть между ног что-то стоящее!

Что со мной происходит, когда Александр рядом? Я же рассудительная, и я сто раз уже для себя все решала, я знаю, как себя вести… Но черт побери, уже неделя! Я так долго не протяну!

Но мне надо привести свои мысли в порядок, надо собраться с силами, чтобы не вести себя при Александре словно влюбленная малолетка, жаждущая секса.

Когда я слышу звук закрывающейся двери, я встаю с кровати и укладываю Диму в его кроватку, которая теперь стоит рядом с моей. Закрыв глаза, вспоминаю тот день, когда Александр пришел в мой дом с ребенком на руках, как мы с ним провели незабываемую ночь, а потом он просто утром ушел, оставив меня на целых два месяца одну со своим сыном.

Это был еще тот экспириенс, помню, как я носились по Москве, скупая все, что только может пригодится для ребенка. Тогда это был для меня такой невероятный стресс, но присутствие рядом со мной моего нового сына, подбадривало меня.

А потом, спустя долгих два месяца, без звонка и без какого бы то ни было предупреждения, ровно неделю назад, Александр снова оказался на пороге моей квартиры, поникший, раздавленный жизнью, согласный на все, лишь бы я позволила ему остаться в моей квартире. Я тогда не осознавала, насколько хорошо мне будет с ними, хотя сперва, появление Александра казалось мне помехой, чем-то неправильным и несправедливым по отношению ко мне.

Он пришел практически без гроша в кармане, и сейчас он живет в моей квартире, можно сказать, за мой счет. И я знаю, как сильно эта ситуация его угнетает. Он никогда не любил жить за счет женщины и презирал альфонсов. Хотя я ему сто раз говорила, что у меня на данный момент денег гораздо больше, чем я могу потратить.

Все это время Александр упорно покупает еду на свои средства, стараясь экономить, и взял на себя часть обязанностей по дому в качестве платы за проживание. Опять же, я от него этого не требую, это чисто его инициатива. Все деньги, которые берет, записывает, чтобы потом отдать. Да, Александр всегда был чересчур самостоятельным в финансовом плане.

Но надо отдать должное, он делает все, чтобы найти достойную работу. Он каждый день уходит из дома и мотается по всей Москве, посещая в день две или три компании и проходя в них собеседования.