Перепрыгнул через забор, сколоченный из деревянных досок. Дверь в приоткрытом состоянии приглашала прохожих внутрь. По внутреннему убранству становится понятно, почему жилище не заперто. Медные провода срезаны, вещи разворованы. Комната с печью выглядела ужасающей. Кровать с железными пружинами выдвинута на середину комнаты. Побитая жизнью печь грустно стояла, потеряв своё предназначение. И вся эта картина освещена зеленым светом одного окна. Зелёный, потому что растительность окружила весь дом кольцом.

Я приложил руку к стене. Взглянул на это место отмотав время назад. Пожилые люди пекут в жерле печи картошечку. Их радостные лица светятся жизненной энергией. По всей видимости, они ждут гостей. Накрыли на стол: окрошка, картошка, свежие овощи с собственного огорода.

В дом заходит мужчина в чёрном. Садится за стол. Бабушка с дедушкой вокруг него вьются, пытаясь угодить. Для них он чем-то важен. За столом они беседуют с гостем о чём-то, хохочут, улыбаются. Мне бы хотелось слышать, но на практике, мои провидения иногда со звуком, иногда без него, бывают цветными, а бывают чёрно-белыми. Обед заканчивается, гость в чёрном закуривает трубку, смотрит на стариков. Он говорит им что-то, старики начинают плакать. Это слёзы радости.

Что же гость сказал им. Мне нужно глубже капнуть в тёмную материю, добыть слова человека в чёрном. Порой, это так сложно сделать, потому что тратится такое количество моей жизненной энергии, что я падаю без сил на грани обезвоживания. Надеюсь, сейчас всё будет не так.

«Друзья. Поболтал я тут с вами, перекусил и, получается, отлично провёл время. Вы мне нравитесь, добросердечны и честны всю жизнь. После смерти, я сопровожу ваши души в хорошее местечко».

Человек в чёрном начал осматривать всё вокруг, будто понял, что я смотрю сквозь время на него. Но, это невозможно. Он уставился на меня, как девственница, видящая голого мужчину. А я смотрел, чем закончится вся ситуация. Человек в чёрном подмигнул мне. Сквозь пространство и время. Это невозможно. Безумие. Или… Он всё еще здесь в Горьком, продолжает свою деятельность. И его способности очень обширны, а взгляд пронзает насквозь материю.

Я погрузился очень глубоко в недра своего провидения. Ощущал климат, слышал тиканье часов, улавливал аромат пёкшейся в печи картошки. Такие глубинные переживания отнимают много сил, как физических, так и моральных. Нужно зайти в местный бар, перекусить и выпить чего-нибудь, восстановить нервы. Стараюсь не увлекаться выпивкой, она быстро втягивает в свою игру, деформируется лицо и разум, впадают глаза из-за отёка, поэтому человек сам на себя перестает быть похож. Как показывает практика, из такой фазы они редко выбираются, погибают в одиночестве в своей сырой квартире, в комнате с неприятным запахом, отклеившимися обоями и мусором, разбросанным по всему периметру. Почему-то комнаты алкоголиков очень похожи на норы героинщиков.

Еще одна светлая мысль, которая меня посетила после одного дня пребывания в Горьком – нужно оружие. Я не очень люблю огнестрельное, мне больше нравится холодное: катаны, ножи, топоры. Это не значит, что я люблю применять эти вещи на практике, мне нравятся они как искусство. Сейчас, мне нужна эффективная защита, спрей от клещей уже есть, неплохо было бы купить пистолет.

Пока я приходил в себя и попутно размышлял о своих дальнейших действиях, дождь утихомирился. Стал умереннее, уже не поливал как безумец. Наверное, это неправильно придавать явлению природы человеческие качества.

На дороге, перед моими ногами, материализовался жук олень. Точнее его головная часть, а брюхо было съедено муравьями. Жестокий мир. Я сказал ему «Всё будет хорошо» и убрал подальше от убийц. Сложно говорить мёртвому, что всё будет хорошо. Но я сам не знаю, может действительно после смерти будет всё хорошо.

Я добрался до дома, сходил в уличный душ. Признаюсь, получил удовольствие от такого действа. Надел спортивные штаны и балахон с капюшоном. Мне нравится такой стиль одежды, он даёт мне возможность быть полностью расслабленным.

Местный бар назывался «Зелье дяди Бигля». Интересно, чем удивит меня дядя Бигль. Войдя в помещение бара, я был приятно удивлен. Большая комната выполнена в фэнтезийном стиле. На стенах картины из известных историй, например: «Властелин колец» Джона Р.Р. Толкина, «Ведьмак» – Анджея Сапковского. Одна картина мне особенно понравилась, беловолосый Ведьмак Геральт из Ривии, разит серебряным мечом свору гуманоидоподобных амфибий, называющихся «утопцы».

Я сел за барную стойку и попросил бармена налить мне стакан чего-нибудь на его вкус. Он кивнул головой, взял бутыль с полки позади, на этикетке был нарисован усатый мужик в килте. Плеснул в бакал, кинул лёд и толкнул это шотландское зелье мне.

– Триста, – запросил бармен, не используя лишних слов.

Я достал пять тысяч, положил на стойку и пододвинул к нему.

– Ты не болтаешь лишнего, мне нравятся такие люди. Расскажи, что знаешь о странных событиях, произошедших и происходящих в Горьком. Подкину деньжат, мне не жалко.

Бармен посмотрел мне в глаза. Только сейчас я заметил, что глаз то у него один. Стало любопытно, как он лишился второго. Взглянув в паутину тёмной материи, обнаружилось – бармен в прошлом наёмником работал, головорез без совести. Ездил по стране, отрезал болтливым языки, а бегущим подрезал сухожилия на ногах. Иной раз, не раздумывая, всаживал нож под рёбра. А глаз потерял в попытке отобрать у фермера его хозяйство, вилами получил в лицо. Забавно, за время пребывания в Горьком, всего-то два дня, я уже встретил двух психопатов.

– Лицо у тебя хитрое, но, не мне судить. Слушай… – начал бармен. – Появлялся на деревне тут один мужик. Ходил в чёрном плаще и чёрной шляпе. Его подмазывали все, чтобы души он их провёл в мир потусторонний, да так, чтобы удачно попасть. Не всраться в вечную работу, а туда, где работать будешь ради удовольствия, сечешь? Например, дачу себе обделывать, заборчик или лавочку раскрашивать. Но его было невозможно умаслить или подкупить. В суть он твою смотрел. Если нутро твоё гниловатое, сделки не бывать, ежели понравишься ему, готовь ужин. Я сам его разочек видел, когда маленький был. Волк он, суть его хищная. Ты ж понимаешь, люди всегда делятся на две категории: хищники и их жертвы. Этот мужик был самым опасным зверем в нашем лесу. Говорили мне о его колдовстве, мол, оборачивался по ночам то в медведя, то в волка. Не убивал никого, это он ради удовольствия делал. Наверное, ржавчину скидывал с костей. Потом, случилось что-то и перестал он в деревне появляться.

– Что же случилось? – поучаствовал я в диалоге.

– Откуда же мне знать?.. Я слышал, мужик этот, может твою душу вытащить из тебя, поместить в коробок из-под спичек и с собой унести. Так что, если найти его хочешь… – Бармен замолчал, покрутил свой седеющий ус, – то ты дурень, наживешь себе во враги такого товарища, и поминай тебя как звали. Мой совет – просто забей и вали из Горького подальше. Если что, я тебе ничего не говорил.

– Без проблем, друг, – ответил я и кивнул бармену головой, попутно доставая еще две тысячи из кошелька.

– Рад был.

На другом конце за стойку села женщина. Внешность у нее притягательная, от нее исходили волны сексуальности. Поэтому, бармен сразу же переключился на неё. А я допил залпом виски. В голове сразу же немного помутнело. Жестковато пойло. Зато рассказ хорош, а главное, вовремя. Неизвестно, связана ли эта ниточка с моим расследованием, но, мне хотелось узнать, кто это загадочный человек в чёрном.

Настроение не очень хорошее. Голова потрескивает, а в воздухе висит груз бездействия. Это один из тех вечеров, когда тебя ничего не радует. Кофе не бодрит, музыка не вводит в ритм. Поэтому, нужно двигаться в соответствии с планом. Мне пришла мысль, где найти оружие. Тот бородатый хирург с Глоком, у него наверняка найдется для меня пистолет.