– Тогда тебе должно быть известно, что пару дней назад мы развязали войну со всей Республикой, в результате чего потеряли девять человек, – не предвидев такого поворота событий, полицейский даже приоткрыл рот от удивления. – Но откуда тебе знать? Ведь ты валялся в пьяном угаре где-то на отшибе страны и кичился значком. Пока мы с Илаем теряли один опорный пункт за другим, пока задыхались от трупного зловония и оставляли тела убитых друзей прямо там, в переулках и канавах. – Томас впервые поднял свои печальные глаза глубокого голубого оттенка и посмотрел на соратника с нескрываемым презрением.

– Думаешь, ты знаешь, что такое убивать?

Гудвин, опешивший от происходящего, давно отошел назад и рухнул на диван. Никто не обратил на него внимания, а он услышал все. Впечатляющая речь незнакомца заставила его протрезветь. Ужас вперемешку с непониманием пришли на смену всему остальному. Блажь закончилась. Но больше всего на него подействовал не разговор трех псов войны, а появление Виктории. Все произошло так быстро: она просто зашла в помещение и сразу же произвела фурор. Раздавшиеся отовсюду вздохи красноречиво свидетельствовали о том, что подобный внезапный поворот взволновал всех. Шепот усилился, полные ненависти и восхищения взгляды пронзили Королеву, словно тысячи клинков. Ни один голос не нарушил воцарившееся молчание.

Все как будто замерло.

Маргулис окинула всех собравшихся истинно королевским взором. Никто бы не посмел посмеяться или открыто выступить против восстановленной монархии. Потому что она абсолютная, бесспорная и доминирующая. Затянувшуюся гнетущую тишину нарушил вскочивший со стула Томас, ринувшийся к лидеру, но остановившийся на половине пути. Впервые на его обреченном лице мелькнула тень радости. Перри, явно ожидавшая встретить в клубе кого угодно, кроме двоюродного брата, на миг застыла в нерешительности. Но лед тронулся, стоило ей сделать первый шаг и заключить родича в объятия. В этой идиллической сцене не хватало фотографа, который бы запечатлел такую сентиментальную сценку. Двое соратников, связанных кровными узами, но разделенных временем, все же смогли обрести друг друга. Вслед за ними поднялись Долан и Данбар, не рискнувшие приблизиться и нарушить дистанцию.

– Полагаю, я оставила Эдем в надежных руках? – только сейчас она заметила Гудвина, лежавшего в несуразной позе на маленьком диване. На протяжении секунды изучая мужское лицо, зеркально отражающее все новоприобретенные грехи, Виктория пришла к мысли, что он не выдержал такого колоссального давления и сломался. Жаль, этот механизм бы еще мог пригодиться. – Марк тут?

Илай многозначительно кивнул и, в качестве покровительственного жеста, приложил руку к груди, к тому месту, где покоился пистолет. Все было тщательно продумано и заранее спланировано. Еще у самого входа в невзрачное заведение Маргулис получила сигнал: на одной из центральных террас расположился Вудро, наблюдавший за происходящим со своего кресла. Бездвижное всевидящее око. Встретившись глазами с вдовой, появившейся из-за угла словно ангел, Ландау странно усмехнулся и кивнул ей в знак приветствия. Впоследствии, когда женщина скрылась за массивной дверью, калека позвал одного из помощников и велел ему немедленно сообщить господину Салливану печальную весть – его власть подошла к концу. Он как раз находился в центральном кабинете этажом ниже, вместе с остальными.

– Ты меня не слышишь! Никто из вас! – без устали вопил Винсент, чей разукрашенный синяками лик мог сделать честь любому жуткому кошмару наяву. Поэтому он прятался за новыми очками. – Я не хочу кого-то обвинять, но Виктория совершила ошибку. И мы все расплачиваемся за нее. И пока что я говорю с самым адекватным человеком во всей этой сраной конторе! – опершись на стол, Вэнс в довольно агрессивной позе нависал над Маркусом. – Хватит ждать. Лучше помоги мне. Нам нужно отомстить.

– Кому ты собираешься мстить? Мы сделали все, что могли. Я ограничен в движениях, иначе против нас выступит вся Республика. Хочешь, чтобы у нашего порога собралась вся национальная гвардия?

– Кто тебя ограничивает? Виктория?! Ее здесь нет. Пока что я говорю с тобой, и ты сидишь за столом.

– Будь осторожен, Винс, ты говоришь об измене, – предупредила Мелисса, стоявшая в темном углу. Сложив руки на груди, она старалась абстрагироваться от возможной катастрофы. – Я понимаю твои чувства, но ты игнорируешь реальность.

– Нет никакой реальности, дорогая моя. Она закончилась в тот момент, когда от моего издательства остался лишь пепел. А вы отказываетесь помочь!

– Мы не отказываемся, просто подходим к проблеме более осторожно…

– Очнись, Мелисса! Когда ты в последний раз выходила на улицу? Ты знаешь, что произошло? Или тебе рассказать в подробностях? Они убили Неда, а Саймон куда-то пропал. И это лишь малая часть так называемых проблем.

– Перестань, – вмешался Маркус, упершийся лбом в сцепленные пальцы на руках. – Мы пытаемся максимально бескровно разрешить конфликт. Вчера Ларри объезжал наши подпольные арсеналы. Ничего не повреждено, все под охраной. Быть может, через пару дней я свяжусь с людьми Волкера и мы постараемся уладить все за столом переговоров.

–Вот именно, ты уладишь! А это входило в ее обязанности! Она должна была контролировать своего любовника и не допустить такого хаоса. Она не выполнила свою часть сделки. Это дает нам право не выполнять свою, – оглядевшись, Вэнс взывал к пониманию и поддержке. Но обнаружил нерешительность на лицах преданных соратников, колеблющихся между осознанием и надеждой на лидера. – Скажите мне, что я не прав. Или ваш мессианизм не знает границ?

– Ты психуешь, – констатировал Лоуренс, потерянно вертевший любимую трость из слоновой кости – подарок Королевы. Все тут напоминало о ее внимательности к каждому отдельному члену клуба. Без нее община развалится. – И обсуждаешь личную жизнь Виктории так, словно понимаешь, о чем говоришь.

Боунса постоянно недооценивали, считали недальновидным исполнителем грязной работы только потому, что он не любил разговаривать и сторонился людей. Но Маргулис помогла ему: вытащила из тюрьмы, оплатила дорогостоящую операцию и одарила работой. Однажды он стал невольным свидетелем ее эмоционального кризиса: вернувшись с очередной встречи с Кардиналом, одной из первых, она не выдержала и дала волю чувствам прямо в салоне. Лоуренс предпочел молча вести машину, однако в самом конце, на парковке, он позволил себе вмешаться. Впервые в жизни. И это навсегда поставило его в один ряд с самыми надежными сановниками.

Кто бы мог предвидеть, что обыкновенный калека получит такую привилегию.

– Повелитель, она вернулась, – Винсент, заранее подготовивший контраргументы, отступил назад и тупо уставился на вошедшего посыльного. Его абсурдное обращение заставило вздрогнуть.

– Она ждет.

Суженные зрачки Маркуса говорили за него, впрочем, как и плотно сжатая волчья челюсть. Вдохнув свежий воздух, поступающий из открытого балкона, наместник спокойно поднялся и прошествовал в нижнюю секцию клуба. Остальные, неуверенно переглянувшись, последовали за временщиком. Столкновение неизбежно. Они думали застать опальную Королеву совершенно одну, разбитую и мнущуюся, но та привела с собой подкрепление. Окруженная едва ли не львиной долей участников клуба, Маргулис собрала вокруг себя целый батальон. Неужели бойня станет развязкой мрачной трагедии? Два равных по силе пса, прошедших через все круги Ада, были готовы к схватке. Кровь будоражила их сознание, взывала к инстинктам.

Кто-то должен остановиться первым.

Консультант, на чьем изборожденном морщинами лбу выступили едва заметные капли пота, хотел решить все миром. Изначально. Но пережитое застлало ему глаза и внушило, что он всемогущ. Это взрыв из прошлого. Видение честолюбивого юнца, надеявшегося изменить мир к лучшему. Но вот проблема – мир не хочет меняться. Он зажат в мощных тисках заинтересованных лиц и комфортно себя чувствует. Возможно, старый порядок и следует уничтожить, но не следует забывать, что сам он принадлежит к нему. Они вместе создали это место, вместе шли навстречу неизвестному и вместе страдали от неисчислимого количества боли. Рвать друг друга за власть, которая по сути является ничем иным, как балластом и проклятием – полнейшая нелепость.