Дом Понсе отличался необыкновенным изяществом. Сразу за забором начинался роскошный сад. С одной стороны росло очень старое кряжистое дерево, возвышавшееся футов на двадцать над забором. Справа от дорожки, ведущей к парадному входу, была установлена статуя альпаки.

– Какая красота! – не сдержалась Бесс.

Сеньор Понсе пояснил, что это копия золотой статуи альпаки, которая некогда стояла на большой площади перед храмом Солнца в Куско.

– Печально, но когда здесь впервые появились испанские конкистадоры и подчинили себе инков, завоеватели потребовали так много золота, что столица инков, Куско – ее называли в древности Золотым городом – оказалась полностью разоренной.

В красивой, выдержанной в испанском стиле столовой был накрыт роскошный обед, по окончании которого Нэнси распаковала дощечку и вместе с Карлой рассказала, что удалось о ней узнать.

– Молодцы, – похвалила девушек сеньора Понсе.

Карла с матерью принялись разглядывать через лупу неясные знаки, вырезанные на дереве. А Нэнси, Бесс и Джордж слушали рассказ сеньора Понсе об истории дощечки.

– Долгое время никто не знал, где спрятана эта дощечка, – говорил он. – Затем всем на удивление она обнаружилась в вещах моего деда уже после его смерти. К тому времени надпись настолько стерлась, что расшифровать ее не было никакой возможности.

– А как вы думаете, может, много лет назад, когда такая возможность была, кто-то прочитал ее?

– Не думаю, иначе это было бы известно. Все, что мы знаем, так это то, что когда-то в дом одного из моих предков пришел молодой индеец-инка и передал ему дощечку. По-испански он не говорил, так что выяснить у него ничего не удалось. Думаю, знал он только язык, на котором говорят инки, – кечуа.

Зазвонил телефон. Извинившись, сеньор Понсе встал и вышел из-за стола.

– Загадочная история, – промолвила Бесс.

Остальные энергично закивали.

Карла предложила гостям показать дом. Девушки встали и охотно отправились на экскурсию, то и дело ахая от восхищения. У Понсе была прекрасная коллекция живописи старых испанских мастеров, несколько красивых резных ларцов и столиков.

– Прямо как в музее, – не удержалась Джордж.

Закончилась экскурсия в гостиной. Когда одновременно с сеньором Понсе они вошли в нее, Карла разглядывала дощечку под увеличительным стеклом, которое привезла с собой Нэнси.

– По-моему, я кое-что разгадала! – воскликнула она.

Все сгрудились вокруг Карлы, указывавшей на нижнюю часть вертикальной буквенной цепочки, тянувшейся из центра дощечки.

– Мне кажется, здесь написано cola. По-испански это значит «хвост».

Нэнси расплылась в улыбке:

– Стало быть, два последних слова это mono cola – обезьяний хвост.

– Точно, – кивнул сеньор Понсе. – Но что из этого следует?

Никто на этот вопрос ответить не смог, хотя все глубоко задумались.

– А что, если, – предположила Бесс, – сеньор Агилар по какой-то причине не смог вырезать целый, во всю длину хвост и заменил его просто словом?

– Как вариант – вполне возможно, – согласился отец Карлы.

– А может быть, – вставила Джордж, – у этой обезьяны какой-то особенный хвост? Надо бы посмотреть книги, где описываются все виды обезьян. У вас найдется такая литература?

– Думаю, да, – кивнула сеньора Понсе. – Только, по-моему, у большинства обезьян есть длинные хвосты, нет их только у приматов и гиббонов.

– Нэнси, а вы что молчите? – проговорил ее муж. – Есть какие-нибудь идеи?

– Мне кажется, – медленно начала юная сыщица, – что отталкиваться надо от того, что на дощечке выцарапано «обезьяний хвост», а часть хвоста обрезана; возможно, это и есть ключ к загадке.

– То есть ты хочешь сказать, – спросила Карла, – что, если у нас получится понять, при чем тут хвост, это приведет нас к чему-то такому, что наш предок Агилар припрятал в тайнике?

– Именно так. Мне кажется также, что порода дерева, из которого изготовлена дощечка, может иметь какое-то отношение к загадке. Не знаете, что это за порода, сеньор Понсе?

Отец Карлы покачал головой.

– По правде говоря, я даже не пытался это узнать.

– А сказать кто-нибудь может?

– В Лиме лучше всего обратиться к сеньору Хорхе Велесу. У него и магазин есть, и фабрика, и помимо всего прочего он изготавливает красивые, ручной работы деревянные подносы, дощечки, сосуды, салатные вилки и ложки. Уверен, он скажет, из чего сделана эта штука. Да и независимо от этого вам будет интересно увидеть его магазин.

– Может, что-нибудь и себе для дома купите на память, – добавила мать Карлы.

Нэнси не терпелось сразу же отправиться в магазин, но сеньора Понсе остудила ее пыл: сейчас он закрыт. По четвергам сеньор Велес бывает там только между четырьмя и семью часами пополудни.

Дождавшись четырех, девушки аккуратно завернули дощечку и сели в спортивную машину Карлы. Карла оказалась отличным водителем. Умело маневрируя в плотном потоке машин, текущем по деловому кварталу города, она благополучно довезла подруг до магазина сеньора Велеса.

– Смотрите, какое затейливое старое испанское здание, – сказала Бесс, любуясь замысловатым орнаментом в стиле рококо, обрамлявшим мощную дверную раму.

Когда девушки вошли, двое мужчин расставляли по полкам красивые, гладко отполированные сосуды. Один, лет пятидесяти, представившийся хозяином, отличался тонкими чертами лица, окаймленного острой бородкой и короткими усиками. Волосы его, волнистые и чуть длинноватые, были зачесаны назад.

Девушки представились.

– Добро пожаловать, – поклонился сеньор Велес.

Он представил своего помощника Луиса Льосу, тридцатилетнего мужчину с лицом, напротив, грубоватым, худощавого, слегка сутулого, с волосатыми руками и бегающими глазами. Оба говорили по-английски.

Нэнси развернула ткань, в которую была завернута дощечка, и показала ее сеньору Велесу.

– Не скажете, из какого дерева она сделана?

Он тщательно осмотрел дощечку, даже отковырнул от нее крохотную щепку и принялся разглядывать на свет.

– Это очень старая и необычная вещь. Она сделана из редкого дерева арайян семейства миртовых. В мире есть только одно место, где оно растет.

– Здесь, в Перу? – спросила Карла.

Сеньор Велес покачал головой:

– Нет, дерево, из которого сделана это дощечка, росло в миртовой роще на дальней точке одного полуострова, довольно далеко отсюда. В Аргентине.

– В Аргентине?! – воскликнула Нэнси.

Она лелеяла надежду отправиться в гущу леса прямо сейчас и найти там ключ к тайне. Теперь эта надежда пошла прахом.

– А в какой именно части Аргентины? – спросила Карла сеньора Велеса.

Владелец магазина сказал, что это на полуострове, который вдается в озеро Науэль-Уапи.

– Если вам, девочки, случится туда попасть, непременно погуляйте по этой реликтовой миртовой роще. Считается, что у этих деревьев доисторическая родословная и в целом мире нет ничего похожего на них. На вид они весьма необычны. Растут в государственном заповеднике, на сегодняшний день там запрещается рубить деревья. Думаю, что во времена, когда была изготовлена эта дощечка, такого правила не существовало.

Карла начала рассказывать сеньору Велесу о таинственных событиях, связанных с дощечкой. Нэнси заметила, что Луис Льоса сразу придвинулся поближе. В руках у него был блокнот, он переносил в него рисунки с дощечки. Этот человек почему-то не вызывал у нее доверия, и когда он перевернул дощечку той стороной, на который был шифр, она вырвала ее у него из рук.

– Это личная собственность, – отрезала Нэнси.

Джордж тоже заметила маневр помощника. С быстротой молнии она перегнулась через стойку, выхватила у него блокнот, вырвала страничку с зарисовкой и лишь затем вернула его хозяину.

Луис Льоса просверлил Джордж злобным взглядом, пробормотал что-то нечленораздельное по-испански, сунул блокнот в карман и поспешно удалился в служебное помещение.