…Встарь Голицын мудрость весил,

Гурьев грабил весь народ».

Всячески вредили России, будучи, если говорить нынешним языком, агентами влияния Запада, слугами тёмных сил, и другие негодяи, ненавидевшие Пушкина.

В.Ф. Иванов в книге «Русская интеллигенция и масонство» писал:

«Графиня Нессельроде подталкивала Геккерна, злобно шипела, сплетничала и подогревала скандал. Из салона Нессельроде, чтобы очернить и тем скорее погубить поэта, шла гнуснейшая клевета о жестоком обращении Пушкина с женой, рассказывали о том, как он бьёт Наталию Николаевну (преждевременные роды жены поэта объяснялись ими же тем, что Пушкин бил её ногами по животу). Она же распускала слухи, что Пушкин тратит большие средства на светские удовольствия и балы, а в это время родные поэта бедствуют и обращаются за помощью, что будто бы у Пушкина связь с сестрой Наталии Николаевны – Александриной, а у Наталии Николаевны – с Царём и Дантесом и так далее».

Таковой была надменная Нессельроде, мнившая себя аристократкой – на деле же самая характерная представительница великосветской дурно воспитанной черни, да к тому же весьма уродливая внешне дочь, известной подлостью прославленного отца своего – Гурьева. Очень точно охарактеризовал Михаил Юрьевич Лермонтов в стихотворении «На смерть поэта» отвратительное сообщество черни.

Эта шайка навозных червей, именующая себя русской интеллигенцией, стремилась всеми силами поссорить Александра Сергеевича Пушкина с Государем. Главными организаторами клеветы на поэта и Императора, а затем и убийства поэта и отравления Государя, были князья Долгоруков, Гагарин, Уваров и прочие.

В.Ф. Иванов, разоблачая в своей книге шайку убийц Пушкина, писал:

«Связанные общими вкусами, общими эротическими забавами, связанные «нежными узами» взаимной мужской влюблённости, молодые люди – все «высокой» аристократической марки – под руководством старого развратного канальи Геккерна легко и беспечно составили злобный умысел на честь и жизнь Пушкина.

Выше этого кружка «астов» находились подстрекатели, интеллектуальные убийцы – «надменные потомки известной подлостью прославленных отцов» – вроде Нессельроде, Строгановых, Белосельских-Белозерских».

Пушкин боролся с ними один на один.

Борис Башилов отмечал:

«Возникновение духовного Ордена Русской Интеллигенции, это самое значительное по своим историческим последствиям явление, происшедшее в царствование Николая I. Восстание декабристов подавлено, масонство запрещено, но их дело продолжает их духовный заместитель – Орден Русской Интеллигенции. История борьбы русской интеллигенции – это история того, как духовные дети вольтерьянства и масонства продолжают дело своих духовных отцов. И добиваются того, что не удалось осуществить вольтерьянцам и масонам – разрушения русского государства.

Царствование Николая I – такая же роковая эпоха в истории России, как и эпоха Петра I, в неё окончательно созревает та сила, которая завершает дело Петра I, обеспечивает окончательную победу делу европеизации России».

Борис Башилов сделал вывод о том, что «…трагическая судьба Исторической России была решена идейно именно в эпоху Николая I».

Вот в такую эпоху вышел на борьбу за Русь Александр Сергеевич Пушкин. Он вышел на борьбу, не таясь, с открытым забралом, а тайные его враги трусливо плели мерзкие интриги, зачастую скрывая свои помыслы, как это делал, к примеру, Бенкендорф, под личиной преданных государю и отечеству людей.

«…Я встретил старика с плешивой головой»

Итак, мы уже слышали заявление мыслителя и поэта Аполлона Григорьева: «Пушкин – наше всё» и мнение, высказанное пушкинцами Г.Н. Качурой и В.М. Лобовым и вынесенное ими в заглавие книги: «Пушкин русский пророк!». Давайте послушаем теперь, что говорили о русском гении писатели и мыслители прошлого и как комментируют их слова исследователи настоящего.

Наш замечательный русский писатель Николай Васильевич Гоголь отмечал:

«Пушкин есть явление чрезвычайное, и, может быть, единственное явление русского духа: это русский человек в его развитии, в каком он, может быть, явится через двести лет».

Явление чрезвычайное! Это всем ясно. Но что же должно явиться через двести лет? Пушкинец В.М. Лобов, автор многих книг, в том числе и книги «Пушкин русский пророк», которую выпустил в соавторстве с Г.Н. Качурой, считает, что «Гоголь имел в виду революцию 1998 года, когда ведущее значение приобрели научные работы А.С. Пушкина». Об этой революции упомянуто в приведённой выше пророческой хронологической таблице, составленной Александром Сергеевичем и наименованной «Россия – не Европа».

Гений Пушкина неоспорим. Русский религиозный философ Иван Васильевич Киреевский (1806-1856) писал другу Пушкина, библиофилу и библиографу Сергею Александровичу Соболевскому (1803-1870):

«В Пушкине я нашёл ещё больше, чем ожидал. Такого мозгу, кажется, не вмещает уже ни один русский череп, по крайней мере, ни один из ощупанных мною».

А вот мнение великого русского писателя Фёдора Михайловича Достоевского, высказанное в речи, произнесённой 8 июня 1880 года на заседании Общества любителей российской словесности. В ней писатель уже твёрдо говорил о Пушкине как пророке. Он начал речь с цитаты Гоголя, упомянутой выше, и затем уже заговорил на животрепещущую тему.

«Пушкин есть явление чрезвычайное и, может быть, единственное явление русского духа», – сказал Гоголь. Прибавлю от себя: и пророческое. Да, в появлении его заключается для всех нас, русских, нечто бесспорно пророческое. Пушкин как раз приходит в самом начале правильного самосознания нашего, едва лишь начавшегося и зародившегося в обществе нашем после целого столетия с петровской реформы, и появление его сильно способствует освещению тёмной дороги нашей новым направляющим светом. В этом-то смысле Пушкин есть пророчество и указание».

И ещё Фёдор Михайлович обратил внимание на таинственность творчества русского гения: «Пушкин умер в полном развитии своих сил и бесспорно унёс с собою в гроб некоторую великую тайну. И вот мы теперь без него эту тайну разгадываем».

В ту пору, когда произносились эти слова писателем Фёдором Михайловичем Достоевским, ещё не были расшифрованы Пушкинские работы. Они ещё хранились тайно в Таганроге у атамана Дмитрия Ефимовича Кутейникова (1766-1844), генерала от кавалерии, героя Отечественной войны 1812 года и Заграничных походов русской армии в 1813 и 1814 годах.

Эти колоссальные по значению архивы русского гения ещё не были известны, но осмысливая грандиозность явления Пушкина, выдающиеся русские мыслители, писатели, поэты осознавали, какие тайны хранит наследие русского гения и старались, пусть в ту пору и безуспешно, разгадать эти тайны.

Сразу возникает вопрос, откуда у Пушкина появились столь необыкновенные знания, причём появились в том возрасте, в котором даже талантливые литераторы всё-таки только начинают своё восхождение на литературный олимп. Именно на литературный! А здесь – всё сразу! И главное незримо для многих биографов и исследователей.

Возьмём уже упомянутых выше особо почитаемых русских пророков – не будет ошибкой сказать духовных пророков. С ними обязательно случались какие-то знаковые события, которые заставляли сделать поворот в судьбе от жизни мирской к жизни затворнической, подвижнической.

Посмотрим для примера на путь, который проделал из жизни мирской в жизнь подвижническую вещий Авель-прорицатель (в миру – крестьянин Василий Васильев). Родился будущий пророк в глухой деревеньке Акулово Алексинского уезда Тульской губернии в семье крепостных крестьян, но уже сызмальства, как говорится в его «Житии…», он стремился к божественному. В «Житии…» так и написано: «Он же о сём (жизни крестьянской – Н.Ш.) мало внимаша, а больше у него было о Божестве и о Божественных судьбах».

В ту пору крестьяне нередко, по особому разрешению, собирались в рабочие бригады и ходили на заработки, порою, в края дальние. Василию Васильеву удалось отправиться с бригадой работников в Херсон на строительство порта и корабельных верфей. Там приключилась с ним беда – свалила чума, в ту пору почти неизлечимая. И вот тогда-то, будучи, можно сказать, одной ногой в могиле, обратился он к Богу с горячей молитвой. Обещал, что, коли оставит его Всемогущий Промыслитель в живых, то он примет постриг и будет вечно служить Ему. Молился истово, нелицемерно, и вскоре пришло исцеление. Ну а потом, несмотря на протест родителей, всё-таки окончательно покинул родные пенаты и ушёл искать свои пути к Богу. До Валаама добрался. Там и постригли его в Валаамском монастыре под именем Авеля. Прожил в той суровой обители год, как говорится в Житии «вникая и присматривая всю монастырскую жизнь и весь духовный чин, и благочестие… И от того времени стал вся познавать и вся разумевать».