Будет на дне тепло.

Как уголь, черно мое кимоно,

Твое, как снег, бело.

Искры ночей все горячей,

Плавится хрупкий наст,

Занялся мох, но наш лисий бог –

Он не оставит нас.

Мой голос звенел, разнося по залу мой зов. Альфа, словно завороженный, приблизился к сцене. Теперь уже почти все смотрели то на него, то на меня, осознавая, что происходит. Люди заохали, кто-то прижимал ко рту руки, кто-то полностью прятался в своих ладонях. Но все это легкой дымкой кружилось на границе сознания, когда глаза моего альфы захватили все мое внимание.

- Спеши за мной, дыши со мной,

Узнай мою свободу,

Иди, не стой, на запах мой,

Испей меня, как воду.

Мой альфа осторожно поднялся по ступеням, не отрывая от меня своих горящих глаз. Лицо его все так же было насторожено. Наверное, он боится. Это повеселило меня, и на лице расползлась довольная улыбка. Велиан нахмурился еще больше, но не ушел, лишь еще осторожнее шагнул мне на встречу. Долгий музыкальный проигрыш располагал к томным переглядкам, и когда подошло время последнего куплета, я протянула альфе руку, окончательно втягивая его на сцену и заставляя следовать за собой:

- Лисьи следы у кромки воды,

Инеем тает смех.

Нету нам дна – прорубь-луна

Настежь открыта вверх.

Последний вздох, и я раскрылась перед альфой, позволяя ему касаться меня взглядом. Я шагнула навстречу, глядя прямо в любимые глаза, всем своим видом показывая, как я хочу быть с ним. Это и было моим признанием. Я так хотела, чтобы он понял это. Что я не шучу. Что я не лгу. Это мое обещание...

- Спеши за мной, дыши со мной,

Прими мою природу,

Иди, не стой, на запах мой,

Испей меня, как воду.

Танцуй со мной, играй со мной,

Узнай мою свободу,

По грудь в снегу к тебе бегу,

Чтоб пить тебя, как воду.

Альфа больше не раздумывал. Его лицо разгладилось, правильные черты почти ничего не выражали, но я знала, что Велиан доволен. Я публично признала в нем главного, признала себя его омегой. Не боялась его сущности, кем бы он там не был. Я верила в то, что он не причинит мне вреда. Он обхватил мою талию, мягко прижимая меня к себе и увлекая в танце.

Последние переливы свирели утонули в голосах, что-то выкрикивающих из зала. Мне было все равно. Важным был лишь альфа, сжимающий меня в своих руках, его теплые глаза и сердце, готовое расплакаться от счастья.

Велиан.

Самая отвратительная неделя в моей жизни. Мало того, что я не смог вытерпеть разлуки хотя бы на день и пришел к Герде на ночь глядя. Так еще и чуть не убил надоедливого учителя. Да, не сдержался, как маленький щенок! Стоило лишь увидеть его рядом с моей омегой, как голова просто отключилась. Да что со мной такое? Я всегда считал, что хорошо контролирую зверя, тем более это было важно в отношении с Гердой... но я даже оправдывать себя не буду. Позорище, самое настоящее.

Отделался я малой кровью. Отец запретил приближаться к девушке и преподавателю, но позволил мне сдержать обещание прийти на концерт в конце недели, перед самым Новым годом. Я не знал, что задумала омега, но разочаровывать ее еще и в этом мне не хотелось. Хоть здесь мне пошли навстречу, все же слово, данное Паре, это серьезно.

Я безразлично кивнул опустившимся рядом со мной омегам. Помещение постепенно наполнялось учениками и преподавателями. Расслабленно откинувшись на спинку стула, я уставился прямо перед собой, более не обращая внимания на тихо хихикающих девушек.

Всю неделю я не находил себе места. Я не успел объясниться со своей омегой, и теперь не был уверен, что между нами еще что-то осталось. Все это время я терялся в догадках, ожидая от моей ненормальной омеги что угодно. Я судорожно огляделся, ища взглядом эту сумасшедшую девушку, но Герды все не было.

Концерт был таким же, как всегда. Выходили ученики, показывали свои таланты. Кто-то робел, а кого-то громко поддерживали друзья. Я тихо вздыхал, скучающе изучая людей и думая о том, что, возможно, омега все же передумала приходить. Но я решил, что дождусь окончания, мысленно уже прикидывая, как сделать попытку остаться хотя бы друзьями.

Я почти уснул, когда со сцены вдруг прозвучало ее имя. Встрепенувшись, я уставился на залитую светом сцену, не до конца доверяя увиденному. В зале воцарилась кромешная тишина. Я сглотнул, провожая взглядом плавный изгиб спины, затянутой в тонкий шелк. Черное платье ладно сидело на стройной фигурке, заставляя меня ревниво оглядеться по сторонам – как смели все эти люди смотреть на красоту, предназначенную лишь для меня?! Это, черт возьми, моя омега, пусть она и не принимает меня, я…

Раздались первые аккорды незнакомой песни. Голос Герды, такой звонкий и, внезапно, ласковый, завораживал. Я и не знал, что она может ТАК петь! Из головы пропали все мысли, кроме одной: «Мое!» Я перестал чувствовать что-либо, кроме ее голоса и сладковатого аромата шоколада.

Первые же слова припева вырвали меня из этого ступора. Я бросился в проход, отдавив сидевшим рядом девчушкам ноги и даже не заметив этого. Она звала меня! Звала всем своим видом, запахом, песней… Песней, предназначенной для меня!

Я понял это, когда ее глаза встретились с моими и больше не отпускали. Горящий решительностью взгляд обжигал, манил, обещая все то, что я требовал и просил. Омега открыто признала меня, пусть и пытаясь сделать вид, будто что-то там еще завуалированно.

Я подошел к сцене, краем глаза отметив, что мои движения привлекли всеобщее внимание. Еще бы, да тут мне практически признались в любви, а я стою, как идиот, и гляжу на нее снизу-вверх. Герда продолжала свою манящую песню, все также не отрывая от меня своих прекрасных глаз.

Но тут внезапная догадка заставила мои брови нахмуриться. Я так и замер, стоя на двух ступеньках сразу и не решаясь двинуться дальше. А что, если… это… просто песня? Вдруг я ошибся, слишком рано обрадовавшись? И она просто выступает, а я тут почти вмешался в концерт?..

Герда улыбнулась. Это… что это должно значить? Она смеется? Она довольна? Чем? Тем, что обманула, или тем, что я ответил на призыв?

Что, мать вашу, здесь происходит?!!!

Омега не дала мне погрузиться в истерику. Она протянула руку и заставила меня встать рядом с ней на сцене. И продолжала петь. Снова и снова повторяя слова припева, и, словно утверждая этим что-то, раскрыла свои объятья. И я поверил.

Поверил всему, что она пыталась донести, всему, что шептали ее глаза.

Поверил.

И пропал, сдаваясь в плен сладкого голоса и соблазнительного запаха.

====== Навсегда? ======

Герда

После того, что мы устроили на сцене, нас немедленно препроводили в кабинет директора. Туда же пришла и Амелия, смешливо стреляя глазками в мою сторону. Я лишь скромно потупила взгляд, не желая краснеть еще больше.

Директор распинался долго, но, когда Велиан спокойно обнял меня за талию и сообщил, что мы Пара, как-то быстро сдулся. Он поздравил нас и выразил надежду, что впредь мы не будем устраивать столь публичных выражений чувств. Амелия поддержала его, однако ее улыбка до ушей совсем не соответствовала серьезным словам.

Пообещав разобраться со всеми бумажками и подписями позже, мы, наконец, были отпущены.

Кто знал, что до моего дома можно добраться всего за десять минут, из которых три ушло на ожидание машины? Вот и я не знала. Все, о чем я могла думать, так это о горячей ладони, не выпускающей меня ни на секунду. Не считая своего подтверждения в кабинете директора, Велиан не сказал мне ни слова всю дорогу. Это… нервировало.

Я остановилась у порога и развернулась к альфе. Тот еще настороженно следил за мной, видимо, пытался что-то понять. Я немного дрожала, и он не мог этого не почувствовать. На секунду скользнула взглядом по его губам, и меня тряхнуло ощутимей от накатившего желания прикоснуться к ним.

Нет, так не пойдет. Я улыбнулась и сказала:

- Спасибо, что проводил.

Велиан, не отрываясь, смотрел мне в глаза. На лице не дрогнул ни единый мускул, хотя я явно его выпроваживала.