— Заносить? — шотландский самогонщик растерянно провёл взглядом по комнате.

Перепалка моментально прекратилась.

— Заноси! — мэр решительно махнул рукой. — Ну что, думаю, больше ни у кого вопросов нет?

— Всё в порядке, чего уж тут! — хмыкнул Махони. — Нормальная баба…

— За дойки дёргать может — и хватит! — подытожил дядюшка Зедекия. — Понавыдумывали всякой хрени.

Я довольно улыбнулся и поспешил предоставить старцам на подпись заранее подготовленный текст постановления комиссии.

В зал вслед за виски, притащили громадный поднос жареной оленины, и стариканы тут же забыли о подопытной.

Таким образом, вопрос с признанием Пру вменяемой блестяще решился.

Уже у меня в кабинете, Пруденс обиженно нахмурилась:

— Это всё? А я стишок ещё учила.

— Мне вечером расскажешь.

— А ещё экспертиза будет? — Пруденс лукаво улыбнулась.

— Будет, будет… — я ласково пришлёпнул её ладонью по задку и подтолкнул к двери.

После недавней «экспертизы» оную мисс Меллори, словно бабка отшептала. И нахрена было столько времени кобениться, спрашивается? Теперь дело за малым, «отшептать» Бель, но с этой придётся труднее. Хотя, не о том у меня голова болит.

Спровадив Пруденс, я прямым ходом направился в мэрию, где новый судья Бутби оборудовал себе резиденцию.

— Шериф Вайт? — Саймон Бутби поправил очки и сухо на меня уставился. — Мне хотелось бы услышать, на каких основаниях вы удерживаете под арестом мистера Джеймса Меллори.

Расследование смерти адвоката ни на шаг не продвинулось, а тут, внезапно проснулся новый федеральный судья и потребовал срочно отчитаться по аресту Джеймса Меллори и его пинкертонцев. Сначала я хотел его банально послать — вопросы юрисдикции в Штатах нынешнего времени так запутаны, что сам чёрт ногу сломит, но потом решил не провоцировать конфликт и попробовать решить вопрос по-хорошему.

— Сопротивление законной власти, нарушение неприкосновенности жилища, — спокойно ответил я, — развратные действия и насилие над личностью. Обвинений достаточно.

— Я читал ваш отчёт… — Бутби поморщился. — Меня интересуют не обвинения, а процессуальный вопрос. Следствие закончено, но обвиняемый ещё не предан суду. Почему?

Я решил позволить себе деликатно осадить судью.

— Ваша честь, а мне не понятно, какое вы к этому имеете отношение? Преступления совершены в черте города, нарушены городские законы — причём здесь вы?

— Шериф Вайт… — Саймон Бутби снял очки и помассировал переносицу. — Наверное, нам стоит прояснить некоторые моменты.

Я промолчал.

— Насколько я понимаю, вы считаете, что я собираюсь вытащить мистера Меллори из тюрьмы? И вообще, прибыл в Бьютт, для того, чтобы осложнить вам жизнь? Не стесняйтесь, скажите, что вы думаете по этому поводу.

Я сухо улыбнулся и спокойно ответил:

— Да, я так считаю, ваша честь.

Саймон Бутби неожиданно усмехнулся и с явным пренебрежением в голосе процедил:

— Вы ошибаетесь, шериф Вайт. Мне глубоко плевать на мистера Меллори, мало того, глубоко плевать на то, что вы творите в рамках своих полномочий.

Я слегка опешил, потому что заявление судьи Бутби в корне не соответствовало моим представлениям. А ещё оттого, что этот невзрачный человечек, вдруг резко стал выглядеть настоящим хищником.

— Меня мало заботят ваши дрязги… — продолжил цедить судья.

— В таком случае, что вас заботит?

Саймон Бутби ухмыльнулся и отрезал:

— Я представляю только интересы Североамериканских Соединенных Штатов и ничьи другие. А мой интерес к Джеймсу Меллори, исходит лишь только из заботы о вас, шериф. Цепочка простая: преступление — скорый беспристрастный суд — справедливое наказание. Если этот сраный Меллори виноват — почему он ещё не осужден? Затягивая процедуру — вы даёте своим врагам лишние козыри. И не надо изображать из себя невинную овечку — я прекрасно понимаю, кто вы есть на самом деле, мало того, вы как шериф этого говённого городишки полностью меня устраиваете.

Вот я даже не опешил, а вообще обалдел. Кого он представляет? Штаты? Охренеть и не встать. Какого хрена эмиссар верховного правительства делает в Бьютте? Гм… а если подумать? Монтана пока всего лишь федеральная территория… Возможно Бутби просто осуществляет контроль на местах? Или он просто отголосок грызни во власти в самой Монтане и прикрылся громким пафосным словечком? Или просто врёт, сука такая? Вот и думай…

— Что там за история с этим Меллори? — судья недовольно поморщился. — Насколько мне известно, он собрался прибрать к ручонкам землю и имущество вашей… — Бутби слегка запнулся. — Вашей знакомой? И при этом ещё выполняет заказ третьих лиц?

После коротких раздумий, я рассказал судье истинную подоплеку дела, правда, умолчал о том, что в спорной земле закопаны миллионы.

Выслушав, тот безразлично бросил.

— Не вижу судебных перспектив — у мистера Меллори нет никаких шансов. А вот смерть мистера Томпсона меня беспокоит. Судя по всему, в городе находится ещё один человек братьев Уолкеров. И он прекрасно владеет информацией. Ищите среди своих. А вот агентов Пинкертона рекомендую отпустить…

От судьи я вышел в каком-то смысле просветлённым. Ну что тут скажешь. Уж кого-кого, но Саймана Бутби среди своих союзников я в упор не видел. Ну редкостный мудак же, а видишь. Впрочем, полезный мудак, это такой же мудак как все остальные мудаки, только полезный.

Рекомендацию судьи по поводу пинкертонцев я счёл полезной и немедленно отправился опускать… тьфу ты, то есть отпускать агентов.

Помощники выстроили детективов предо мной в шеренгу.

— Джентльмены… — я невольно поморщился — оные пинкертонцы за время пребывания в местах заключения несколько завшивели и пахли соответственно. — Джентльмены. Несколько поразмыслив, я решил не выдвигать вам обвинений. Мы делаем одно дело, так какие могут быть счёты? Я подозреваю, что этот ублюдок Меллори, использовал вас втёмную и просто подставил.

Небритые рожи агентов молча и единогласно согласились со мной.

— Думаю, вы сами возьмёте своё вознаграждение из средств мистера Меллори… — я подвинул по столу к агентам бумажник дядюшки Пру. — И не сдерживайте себя, джентльмены. На этом мы попрощаемся. Но предупреждаю… — я ухмыльнулся. — Следующий раз, вас просто пристрелят как бешеных собак. Ваше имущество и ваших лошадей вам сейчас вернут. И намекните своим главным — в Бьютте вам не рады. Свободны…

Судя по вытянутым мордам пинкертонцев, они не поверили, что я их отпускаю, но животворящие пинки помощников живо привели их в чувство и агенты с надлежащим ускорением стартанули на свободу.

Я уединился у себя, чтобы выкурить сигару и привести в порядок душевное спокойствие, как вернулся Дункан Магвайр с лихих дел. Весь в пыли, морда чёрная, пропахший конским потом, табачищем и дымом, но довольный.

Я молча налил виски шотландцу.

Дункан одним глотком высадил стаканчик и расплылся в улыбке.

— Сделано, Бен.

Я встал, выпер помощников из офиса, закрыл дверь и вернулся к себе в кабинет.

— Как прошло?

— Как? — шотландец пожал плечами. — Чисто и быстро. Ребята Макси Большого своё дело знают. Славно поработали, парочку подстрелили, остальных обчистили до нитки и привязали к деревьям. Все остались довольны — лоеры живые, ребята хорошую добычу взяли.

Мне стало немного не по себе, всё же не каждый день заказываю людей. Сам-то я редкостный ублюдок, спору нет, но одно дело, когда ты убиваешь защищая свою жизнь, а совсем другое вот так, приговорить человеков, которых и в глаза не видел. На первый взгляд кажется, что разбойники поступили милостиво — но на самом деле может так случиться, что оставшиеся в живых очень скоро позавидуют мёртвым. Остаться голым и без оружия в местных ебенях — это та же смерть, только более мучительная. Тут под каждым кустом, как не волки, так меднолицые ушлёпки сидят — Дикий Запад, грёбаный фронтир, мать его так. Впрочем, хоронить адвокатов рановато — это братия на диво живучая.

— От кого заказ поступил? Что ты сказал?