– Спасибо, – я поднялся и опять пошёл в дом.

Клавдия Степановна всё так же сидела на диване, а Ольга с Чином о чём-то болтали на кухне. Судя по довольной роже напарника, пирожные, действительно, были замечательными.

– Скажите, Ольга, – обратился я к заказчице. – Вы курите?

– Я? – даже поперхнулась она чаем. – Нет, что вы!

– И никогда не курили?

– Пробовала пару раз в институте. Но мне не понравилось.

– А, при случае, можете матернуться?

– Ни за что! – похоже, мой вопрос возмутил её до глубины души. – У меня категорическое неприятие мата в любой его форме. При мне, даже, подруги стараются не выражаться.

Или она такая хорошая актриса, или, действительно, не врёт. Если не врёт, то, кто, тогда, был здесь и руководил погрузкой? Неожиданно, я поймал себя на том, что думаю об этом деле так, словно уже взялся за него. Видно, браться придётся.

– Мы возьмёмся за ваше дело, – объявил я Ольге.

– Правда?

– Да. Выберите время, чтобы заехать к нам в офис и подписать договор.

– Я подъеду чуть попозже.

Вот, куда в человека столько чая влезает? У Клавдии Степановны пил, теперь тут, стоило только зайти в офис, сразу включил чайник и, сейчас, довольно улыбаясь, приканчивает уже вторую пиалу.

– С чего это, ты, вдруг, поменял своё мнение об этом деле? – потянулся за печеньем Чин.

– Заинтересовал меня сюжет с двойником Ольги.

– С двойником? Так, ты, теперь, думаешь, что она не врёт?

– Скорее всего. Я наблюдал за ней. Утончённые манеры и изящество жестов не подделаешь. А разгрузкой руководила женщина грубая, изысканностью не испорченная. И материлась так, словно всю жизнь только на этом языке разговаривала.

– С чего ты взял?

– А ты попробуй вставлять мат через слово в разговоре.

– Ну, если постараться…

– Если постараться, то, может, и получится, учитывая твоё знание русского нецензурного. Но, всё равно, получится ненатурально и натужно. А у неё выходило вполне естественно. Тут богатая практика нужна.

– Ты же сам не слышал, почему ты так думаешь?

– Одна из соседок оказалась довольно бдительной. И наблюдательной, кстати. И, ещё, сигареты.

– Что, сигареты?

– Судя по рассказу соседок, эта лжеольга курила дешёвые сигареты. Что-то вонючее, вроде «Примы». А наша заказчица не курит. И, если бы, даже, курила, то, наверное, дорогие сигареты, согласно её состоянию и статусу.

– Хорошо. А, почему ты считаешь, что погрузкой руководил двойник Ольги, а не искусно загримированная женщина?

– Невозможно загримировать человека до полного сходства. Если ты помнишь, Ольга выросла в этом доме, и соседки знали её с младых ногтей, как говорится.

– А, как же все эти двойники Майкла Джексона, Элвиса Пресли и всяких киркоровых?

– Ну, эти люди, как правило, схожи с оригиналом по типу лица. И, вдобавок, килограммы грима.

– Вот! Я же говорю, что загримировалась!

– Соседка бы увидела грим. Она же Ольгу с детства знала. Да и килограммы грима не скроешь. Это издалека, со сцены, ничего не видать. А вблизи – очень, даже, заметно. Тут, не только бдительная соседка заметит, а и та, что с собачкой.

– Ну, старческие глаза вполне могут пропустить такую деталь.

– Мужские – да. Но не женские. Женщина в любом возрасте подсознательно ищет изъяны в другой женщине. Поэтому, это был двойник. Такое же лицо, рост и фигура. Только манеры и жесты подделать не получилось. Но, это оказалось необязательным. Так было ещё лучше.

– Почему?

– Старушки, конечно, наблюдательные попались. Но, не надо забывать, что они, прежде всего, сплетницы. А чем ещё заниматься на пенсии, сидя часами на лавочке у подъезда? Только сериалы обсуждать и косточки перемывать соседям. А тут такая тема прекрасная! Тихая, воспитанная, умная дочь соседки оказалась совсем не такой. Это же сенсация дворового масштаба! Тут любое критическое мышление в сторону отступит.

– И, как такое возможно?

– Не знаю. Но, именно это меня и заинтересовало в этом деле. Думаю, следует мне поближе познакомиться с Ольгой. Скоро она подъедет для подписания договора, вот я и побеседую с ней более предметно.

– А мне что делать?

– Займись машиной.

– Нам же ничего о ней неизвестно! Ни марки, ни номера.

– Машина большая, бортовая, тентованая, типа КамАЗа. Кабину, по крайней мере, мне соседки так обрисовали. Камеры в этом районе посмотри. Вряд ли, в центре много грузовиков катаются.

– Мне, как всегда, самое хлопотное.

– А, что поделать? Волка ноги кормят. А опера – тем более. Не мне тебя учить этому.

– Это, конечно, правда.

– Видишь, ты сам это понимаешь. Так, что, ноги в руки и вперёд.

– Да бегу уже, – Чингиз с видимой неохотой поднялся из-за стола и, прихватив в карман стопку печенья, поплёлся к выходу.

Я усмехнулся, наблюдая эту пантомиму. Любит Чин показать, как тяжело ему живётся. Больше чем уверен, что уже на пороге он встряхнулся, словно полковая лошадь, услышавшая звук горна, и резво бросился к своим знакомым в Центр оперативного управления, куда стекаются все данные с уличных камер видеонаблюдения.

Ольга легко впорхнула в наш офис, который, сразу, словно съёжился от стыда за свой непрезентабельный вид. Ну да, такой роскошной женщине не место среди этой допотопной обстановки. Её стеклянный дом больше ей подходит. Я не был внутри, но вполне себе представляю, как выглядит его интерьер. Заказчица бегло мазнула взглядом по стенам, аккуратно прошла к столу и присела на стул, машинально проверив чистоту сиденья. Я ожидал брезгливой гримасы, но, на удивление, лицо выражало только нетерпение и полную готовность к действию.

– Что подписывать? – с ходу потребовала она. – Я подпишу его и поеду. У меня ещё дела.

– Прежде, я попрошу вас ознакомиться с нашим прайсом, – я поймал себя на том, что при Ольге я стараюсь говорить более вычурно и про себя чертыхнулся.

– Давайте, – женщина нетерпеливо взяла протянутую мной папку с ценами на услуги, быстро пробежала глазами и отложила в сторону. – Меня всё устраивает. Где договор?

– Вот. Это стандартный договор, который мы предлагаем всем заказчикам.

– Хорошо.

– Подождите! – попытался остановить её я. – Вы, даже, не прочитаете его?

– А, зачем? – Ольга оставила на бланке витиеватую завитушку. – Я вам верю. Ну, на этом всё? Или я что-то ещё должна?

– Предоплата двадцать пять процентов. Это покроет расходы по следственным мероприятиям. Отчёт мы представим вам по завершении следствия.

– Хорошо. Дайте мне ваш счёт, и я сразу переведу на него деньги. Что-то ещё?

– Да. Позвольте украсть у вас ещё немного времени, если можно.

– Если это нужно для дела, хорошо, – женщина глянула на новомодные смарт-часы, смотрящиеся на её изящной руке немного тяжеловато. – Что вас интересует?

– Расскажите о себе.

– Немного странный вопрос. Вы не находите? Какое это может иметь отношение к краже вещей моей мамы?

– И, всё же?

– Ну, не знаю. Родилась я не здесь.

– А, где?

– В Мордовии. В этот город переехала уже лет в десять, когда мама вышла на пенсию по выслуге лет и решила вернуться на Родину.

– Простите, ваша мама родила вас так поздно?

– Почему, поздно?

– Вы родились, получается, за десять лет до выхода вашей мамы на пенсию. Это довольно преклонный возраст.

– Ах, вы об этом? – Ольга расхохоталась, красиво запрокинув свою голову. – Нет, она не была старой. Просто, она служила в ФСИН. Была начальником женской колонии. Военные и так уходят на пенсию рано, а тут, ещё и выслуга год за полтора в связи со сложными климатическими условиями. Север, как вы понимаете. Поэтому, она ушла на пенсию достаточно молодой.

Интересные сведения. Не знаю, чем они мне будут полезны, но, хотя бы, понятно, то властное выражение глаз, которое так старательно прятала от нас Клавдия Степановна. А старушка не проста.