А пока Харкер работал, Гарт изучал диаграммы и чертеж, пытаясь понять стоящую за ними теорию. Но объяснение ускользало от него. Снаряд-пирамидка лежала в лаборатории, но попытки проанализировать зеленый металл кончались ничем.

Гарт был настолько поглощен работой, что время потеряло для него значение. Иногда он вспоминал об еде или о том, что нужно поспать. Но даже несмотря на захватывающую работу, Гарт ощущал живое очарование Марсии, ее смуглую красоту.

По мере того, как постепенно рос странный механизм, их мысли все чаще обращались к маленькой планетке, летающей так близко от Солнца. То, что Меркурий, представлявший собой голую скалу в три тысячи миль диаметром, мог поддерживать жизнь, приводило в изумление. Какая форма жизни могла существовать на планете, у которой не было плотной атмосферы, чтобы отражать жесткое излучение Солнца, а температура поднималась до 195 градусов по Цельсию? Какая жизнь могла развиться в таком мире?

Иногда Гарту казалось, что все это лишь жестокая шутка, но вид неизвестного металла заверял его в обратном. Наконец, бросив попытки раскрыть тайну машины, он присоединился к Харкеру, вслепую работавшему по чертежам на пластинке, надеясь, что, когда они свяжутся с первой планетой, на все вопросы будут даны ответы.

Иногда, когда они с Харкером выковывали какую-нибудь особенно заковыристую деталь, то попутно обсуждали вероятные средства сообщения. До сих пор они не создали ничего, напоминающее телеэкраны или радиодинамики. Но два пунктира, связавших Землю с Меркурием, указывали на то, что связь будет двусторонней. Может быть, заявил Харкер, это будут телепатические волны, переданные странным способом через космическую пустоту. Но никакие предположения не мешали им заканчивать работу над меркурианской машиной.

ПРОШЕЛ ЦЕЛЫЙ месяц до того, как машина была завершена. Марсия и Гарт стояли у двери, глядя, как Харкер вставил на место последнюю деталь.

– Все! – выдохнул он, вытирая пот с раскрасневшегося лба. – Создание ли это развитого разума или творение сумасшедшего, но машина закончена!

Голос Марсии был не спокоен.

– Миллионы миль космоса, – прошептала она. – Темная, бесконечная пустота… И мы преодолеем ее. Мысли, послания из иного мира…

На секунду девушка замолчала, пристально глядя на странную машину. В старом доме было тихо, как на кладбище, лишь проносился за окнами ветерок, да шелестели снаружи сосны.

– Я… Я почти боюсь, – пробормотала Марсия. – Мы так мало знаем о ней!

– Вероятно, она просто не будет работать, – рассмеялся Гарт. – Новая техника никогда не работает с первого раза. А может быть, это все же какая-то шутка. Ну, как, будем запускать ее, Джон?

Харкер расправил плечи.

– Готовы? – тихо спросил он.

– Готовы… к чему-нибудь, – ответил Гарт.

– Тогда вперед, – и Харкер щелкнул выключателем.

Как только раздался щелчок, загудели, вращаясь, оси, оживляя всю эту массу металла. Искрящийся свет побежал по трубкам. Все вращающиеся части сначала завибрировали, потом размылись от скорости и превратились в тусклые пятна. Лабораторию наполнил запах озона. Энергия, космическая энергия полилась из машины. Странная божественная сила застонала, словно падшие души, и наполнила задрожавший дом. Энергия, чистая, абсолютная, ужасная, стала наполнять сырой полуподвал.

Внезапно все изменилось. Гарт каким-то образом ощутил появление в лаборатории чего-то чуждого, пришедшего из дальних пределов пространства-времени. Харкер задышал чаще, глаза его сверкали. Марсия превратилась в восковую фигуру.

Внезапно Гарт почувствовал, как пальцы девушки сжали ему руку.

– Глядите! – прошептала она. – Глядите!

Гарт смотрел и не верил своим глазам. Перед большой медной спиралью начало что-то появляться… что-то туманное, словно сотканный из неярких лучей столб света. Марсия затаила дыхание и слегка вздрогнула. С каждой секундой появившееся стало как бы проявляться и обретать какую-то форму. И форма эта все более становилось похожей на человеческую фигуру!

Тикали секунды. Фигура все более уплотнялась и становилась непрозрачной. Ее облик поразил Гарта. Она была ниже человека, не больше пяти футов в высоту, с лобастой человеческой головой и… фасеточными, точно у насекомых, глазами. Вместо кожи тускло блестела чешуя, на жилистом, мускулистом теле была металлическая рубашка. С плеч свисала фиолетовая накидка, украшенная странными треугольными знаками. Очевидно, полностью материализовавшись, маленькое существо шагнуло вперед.

Джон Харкер откашлялся, его мощные пальцы дрожали.

– Я… это… – прохрипел он, не в силах найти подходящие случаю слова.

– Вы удивлены? – Голос темного существа оказался невыразительным, совершенно механическим. – Очевидно, вы не такие разумные существа, как мы считали. – Его блестящие глаза обежали лабораторию, оборудование, аппарат. – Наука в зачаточном состоянии. Ну что ж, тем лучше.

– Кто… Кто вы? – Гарт едва смог узнать собственный голос.

– Я – Хуно, член Танторов… благородных – наверное, вы назвали бы их дворянами – Меркурия, – размеренно ответил странный маленький человек. – Хвала богам, один из наших снарядов наконец-то долетел сюда. Возможно, еще несколько сотен лет – и наша планета была бы обречена.

– Меркурий! – покачала головой Марсия. – Но вы говорите по-английски!

– Чему вы удивляетесь? Уже много лет наше радиооборудование принимает ваши передачи. Из них мы узнали о планете Земля и попробовали связаться с вами. Но ваши примитивные радиостанции не сумели принять наши сообщения, поэтому нам пришлось попробовать запустить к вам снаряды.

– Но… Но… – едва вымолвил Харкер. – Но как вы сумели прилететь к нам?

– Вы что, сами не разобрались в машине, которую построили? – На темном лице Хуно появилась высокомерная улыбка. – Но вы хотя бы понимаете, что вся материя состоит, в основном, из энергии? Даже ваша цивилизация обнаружила это… и научилась передавать изображения, звуки. А мы, на Меркурии, уже много столетий знаем тайну преобразования материи в энергию – в электромагнитные колебания, – и научились снова собирать ее в первозданном облике в другом месте. Но для того, чтобы перенестись с нашей планеты на Землю, нам было нужно иметь у вас приемную станцию. Когда нам стало известно, что мы должны исчезнуть, мы создали превосходные снаряды, которые могли пересечь космическое пространство и передать чертежи приемника на другую планету. Были созданы пластинки с очень простыми рисунками и чертежами, потому что, хотя мы научились вашему языку с помощью радио, но не могли изучить письменные символы, потому что ваши телесигналы были чрезвычайно слабы и не достигали нашей планеты. А если бы мы сами решились полететь в снаряде, то начальное ускорение убило бы нас, равно как готовая машина не выдержала бы полета. Но мы полагали, что, если достаточно развитая раса найдет наши инструкции и выполнит их, построив приемную станцию, то мы могли бы в форме чистой энергии пересечь космос и достигнуть вашей Земли точно так же, как солнечные или космические лучи. – Хуно сделал паузу, теребя висевший у него на шее диск. – Много лет мы пытались послать наши снаряды на Венеру, но если там и существует жизнь, то разум, очевидно, еще в самом зачаточном состоянии, и не может построить нашу машину. А на Марсе мало воды…

– Воды? – переспросил Гарт. – Вы имеете в виду… Я не понимаю…

– Естественно. Но скоро поймете. – Хуно повернулся к машине и его покрытые чешуей пальцы быстро произвели какие-то изменения в сложный механизм.

Гарт наблюдал за ним, все еще ошеломленный быстро разворачивающимися событиями. Мысли о связи и голосах, летящих в космической пустоте, чтобы связать две планеты, была в области вероятного. Но это… Из ничего появился житель Меркурия. Сама внешность его ошеломляла.

– Джон! – воскликнул Гарт. – Это превосходит все, о чем мы мечтали! Когда мы расскажем миру, чего достигли!.. Беги наверх, Марсия, свяжись с ближайшей радиостанцией! Ученые захотят…