… Он осторожно пробежал минное поле и устремился в темную неизвестность. Блуждал вдоль реки, вдыхал ночные запахи и прислушивался. Тишина. Снова странствовал по огромному Стиксу. Одиноко и холодно. Он искал, не находил и снова искал. Ветер принёс новые запахи.

Несло мускусом, испражнениями и несвежим мясом. Монстры. Горячие, злые и очень голодные. Ждут. Учуяли!

Это совершенно новое ощущение опасности - страх, пробирающийся к каждому волоску тела, а не в пятки, как обычно! Все больше и больше монстров пытаются настигнуть его! За спиной – азарт и жажда крови преследователей.

Внезапно глотки, тяжелая поступь и урчание смолкли. Его окутала чернота. Преследователи потоптались на ее границе, извергли мерзкими пастями пронзительные вопли, исполненные лютым негодованием и разочарованием, выбрасывая в холодный воздух клубы пара.

Один из монстров гигантской лапой хватал камни и бросал вдогонку добыче, тряс головой, как будто отнекивался от чего-то. Ушел обратно к стае, шумно дыша, круша по пути деревья.

В черноте безопасно. Сюда не ходят чужие. Чернота - это хорошо...

Морок вскочил в холодном поту. Рассветало. Ходок и ещё один боец не спали. Судя по аромату, пили кофе, приготовленный тут же на маленькой походной печке.

- Смотри, глаза какие шальные! - толкнул командир бойца в бок и улыбнулся. - Рубер приснился что-ли?

- Твари возле Осиново! Я там был во сне, как наяву! По размеру раза в два больше, чем лотерейщики. Их сотни.

- Такая хрень тебе будет являться ещё долго. Седай, кофе долбани.

- Это умные монстры! Один даже камнями бросался.

- Слышал такие байки, - отозвался боец, - не поймешь, то ли сами продвинутые, то ли ими кто управляет. Ходок, а может у новичка дар открылся? Осознанные сны видит?

- Откуда в этой глуши столько тварей? Тем более развитых. Сам посуди.

- Это да. На, Морок, держи, - боец зевнул и протянул кружку.

Железные аргументы заглушили тревогу. В череде меняющихся кластеров она и вовсе пропала.

К разговору больше не вернулись. Не из-за того, что сон выглядел несуразно или глупо. Не было времени думать и принимать решения. Все произошло очень быстро...

Ходок зачерпнул ложкой суп, чтобы проверить готовность обеда, но так и замер с ней у рта - глаза выражали крайнюю степень удивления и страха. Вдалеке, почти у горизонта, от стаба Осиново поднимался огромный столб чёрного дыма. Беда редко приходит одна и в Стиксе. Совсем рядом послышалось разноголосое урчание. Перед тем как мелькнувшая тень не снесла командира с ног, Морок встретился с его взглядом, наполненным ужасающей догадкой о происходящем в Осиново.

Морок невольно зажмурился. Наступила тьма.

… 62… 71... 89... Пульс нарастал скачкообразно. Линия кардиограммы рисовала на мониторе пациента огромные пики, похожие на острые горные хребты. Сработала сигнализация.

Дрогнул мизинец, следом безымянный палец. Кисть медленно сжалась в кулак, загребая простынь, под веками стали двигаться глазные яблоки.

Из коридора донеслись быстрые шлепки шагов, кто-то крикнул "врача в седьмую!".

В помещение вбежали. Кто-то плюхнулся рядом, качнув темноту. Приоткрыли веки. Из темноты пробивался слабый свет, постепенно увеличивая яркость, но всё же оставался рассеянным и мутным.

"Есть реакция!" - в мужском голосе были нотки удивления и радости. В вену влился приятный холодок - сделали инъекцию.

Пальцы щелкнули перед носом. Картинка сфокусировалась на авторучке, глаза проследили за ней вправо и влево. Над ним склонился мужчина средних лет в белом халате. Глаза добрые, но взгляд серьезный, сосредоточенный. Это знахарь? Или он попал к внешникам? Последняя мысль обожгла сознание, заставив встрепенуться. Но если бы это были внешники, разве они суетились бы с ним?

- Выкарабкался, надо же, - мужчина обратил внимание на участившийся пульс, - не волнуйтесь, всё в порядке. Вам нужен покой.

- Мо… мол...

- Что?

- М-мол-ния, - выдавил Морок, - где Мол-ния?

- Нет больше молнии, всё хорошо, вы в безопасности.

- Как н-нет? - Морок прикрыл покрасневшие глаза.

- Это больница. Вы пережили клиническую смерть от поражения молнией. Прошло два дня. Признаться честно, мы даже не надеялись на такой быстрый выход из комы. Ваше состояние говорило об обратном. Что-то вас спровоцировало. Так резко не возвращаются.

- К-кома?

- Не напрягайтесь. Сознание некоторое время может путаться, это нормально. Отдыхайте, Сергей.

Врач мягко похлопал по плечу, наказал медсестре присмотреть за пациентом и удалился.

Сергей? Старое имя резануло слух. Оно больше не растекалось приятной мелодией в голове. Его только что вбили ржавым гвоздём в ухо. Как получилось так, что привычное уютное настоящее в один момент стало чуждым прошлым?

Нет, он останется Мороком!

Что случилось с ним там, в Стиксе? Он остался жив? На отряд напали, это стало совершенно ясно, после наступила тьма.

Мысли отплясывали в бешенном ритме, порождая новые версии произошедшего. Его вырубили? Может он сейчас находится в Стиксе без сознания, или в коме? А всё происходящее - игры разума в воспаленном мозгу?

По крупицам стал собирать последние события. Осиново разбит. Там Молния и Монка! Чёрт! Хотел от переизбытка чувств рукой шлёпнуть по лицу, но получилось лишь пододвинуть ее к груди. Напомнил о себе зудящий шрам, искусно выведенный молнией. Значит он всё же в реальности. Но не в той! Медсестра тем временем заботливо уложила руку обратно и прикрыла его одеялом. Морок в знак благодарности медленно моргнул.

А может не было никакого Стикса? Тот мир приснился? Ну нет же! Такое в голову не может прилететь. Это совершенно новые знания, всех встреченных в Стиксе людей он раньше не видел, не говоря уже про монстров.

Попробовал привстать. Не тут-то было: слабость окутала тело, пришлось смириться. Надо для начала прийти в норму. Сон - лучший лекарь.

Открыл глаза и осмотрелся: на тумбочке пакет с яблоками и бананами, стопка сменной одежды, мобильный телефон отца со скрученной зарядкой и маленькая записка. Кривой почерк брата: "Серёга, набери, как сможешь".

Включил мобильник. На удивление сил было достаточно, в отличие от прошлого пробуждения.

- Привет. Врач позвонил, сообщил хорошую новость.

- Да уж, хорошую, - пробубнил Морок в ответ.

- Не хотел будить. Смартфон промок под дождем, мастеру в переходе отнес, говорит, восстановлению не подлежит. Пока батиной трубкой пользуйся. Ты как?

- Уже лучше, ещё не встаю правда. Как он?

- Переживает.

- Привет передавай, скажи, все нормально. А лучше позови к телефону.

- Серег... тут это, его сегодня положили… Подозрение на Корону, состояние вроде стабильное. У нас мазки взяли, мы на карантине.

- Охренеть. Держи меня в курсе, ладно?

- Да. Поправляйся. Не буду напрягать.

- Спасибо. Давай.

Проблемы нарастали как снежный ком. И самое поганое было в том, что Морок не может никаким образом повлиять на события. Может ночью приснится какая-нибудь новость из Стикса?

Долго ворочался. Мысль о том, что сон о том мире не явится, страшила. Ведь тогда это могло означать иллюзорность Стикса. А если привидится? Тут вообще два варианта вырисовывается: или он сошел с ума, или параллельная реальность существует.

Утро не задалось: как назло, вместо снов была сплошная чернота, на завтрак давали овсянку. В этом мире хотя бы с маслом.

***

На кресле сидел мужчина в круглых очках с тонкой металлической оправой с планшетом в руках. Он глядел прямо в рот и старательно записывал услышанное. От сильного нажима на ручку желтая писчая бумага заворачивалась и приятно шуршала от каждого движения ладонью.

- Стикс, вы говорите, - психотерапевт сморщил лоб, сверяясь с записями, - довольно подробно всё описали. Такие мелкие детали - большая редкость.

- Это не похоже на сон, даже шрамы горели, я чувствовал. Они, кстати, навсегда останутся?