— Стоп, — Хэйтем взмахнул рукой. — О чем вы оба говорите?

Шэй сообразил, что это им с Коннором — непосредственным участникам событий — все неплохо помнится, а Хэйтем слышал это только со слов и, конечно, не помнит подробностей.

— Тикондерога, 1775-й год, — пояснил мистер Кормак. — Мы тогда отправились отбивать форт, чтобы у колониальной армии появилось тяжелое вооружение, а Вашингтон со своей стороны направил туда Арнольда и некого Аллена. Интересно, куда Аллен делся? Я потом про него ни разу не слышал.

— А, — Хэйтем явно вспомнил и проговорил рассеянно, о чем-то размышляя. — Аллен после захвата Тикондероги так вдохновился, что восстановил фрегат и попытался захватить Монреаль вместе со своими «Парнями с Зеленых Гор». Но без тебя, капитан Кормак, и без тебя, капитан Кенуэй, у него почему-то не получилось. Он попал в плен к британцам, а когда в рамках обмена военнопленными его выпустили, вернулся в свое имение. Заимел шахту по добыче железа, начал спекулировать землей, написал философский трактат, а дальше я его деятельность не отслеживал.

— А Арнольд, стало быть, за это время продвинулся до генеральского звания, — подхватил Шэй и обратился к сыну. — Итак, ты отправился негласно его сопровождать. И что?

— Еще пока ждали выезда, я решил обследовать дорогу, — нахмурился Коннор. — И увидел британский отряд. Засели в кустах в очень удобном месте: дорога изгибается и очень узкая. Можно все сделать тихо. И я напал на них первым.

— И уничтожил опасность, — так же задумчиво бросил Хэйтем.

Коннор вздохнул:

— Пришлось. У меня не было времени действовать иначе, хотя мне, конечно, очень хотелось поговорить с их предводителем и выяснить, кто их отправил. Но Арнольд мог выдвинуться в любой момент, а рисковать им я не мог. Уже потом сообразил… Отец…

Хэйтем мягко поощрил:

— Говори. Что-то вызвало у тебя подозрения?

— Да! — Коннор энергично кивнул и даже сжал конские бока, из-за чего вырвался вперед. — У них не было никаких бумаг, но как раз это меня не удивило. Они ведь могли предполагать, что схватка все-таки будет, что они погибнут — и тогда ничто не должно было указать на их командира. Но меня изначально что-то напрягало, а когда я осматривал тела, понял, что. Они собирались убить Арнольда, ведь так? Но у них было слишком мало оружия для этого. Обычные сабли, короткие кинжалы — и всё. Ни пистолетов, ни мушкетов, ни чего-то посерьезнее — вроде гранат. А ведь если они из специального подразделения, то у них должно было найтись и другое оружие. Удавки, яды, да что угодно, лишь бы устранить цель. И я подумал, что это…

— Не к добру, — закончил за него Шэй.

И вправду, звучало странновато.

— И это я только самое непонятное рассказываю, — вздохнул Коннор. — А вообще подобного больше было. Мне даже в самом лагере не нравится. Все как-то неудобно и нелогично устроено. Но если заговор против Арнольда такой обширный, то я не понимаю, почему он до сих пор жив. Я, конечно, слежу за ним, но…

— Если заговор пустил такие корни, то его цель — не Арнольд, — сделал вывод Хэйтем. — Что тебе говорил об Арнольде Лафайет? Почему Вашингтон опасается за его жизнь?

— Лафайет только передал слова Вашингтона. Он сказал… — Коннор нахмурился, припоминая. — «Потеря такой фигуры — это настоящая катастрофа». Или как-то так, но смысл тот же.

— Не настолько, — мистер Кенуэй удовлетворенно кивнул. — Либо кто-то тебя недооценил, либо твое появление здесь здорово спутало кому-то планы. А почему ты призвал нас?

Коннор поотстал и поравнялся с Шэем. И проговорил как-то очень доверительно:

— Потому что я чувствую, что что-то назревает и вот-вот… прорвется. Ни к кому с такими рассуждениями я прийти просто не мог. Мои друзья из Братства охотно бы мне помогли, но чем они могут помочь? Их здесь не знают, действовать тайно они не могут, а не тайно не могу я. Потому что Вашингтон не должен знать о них. А еще они почти все умеют убивать, но убивать могу и я. Знать бы только, кого и зачем.

— То, что в Братстве умеют убивать, для меня не новость, — поморщился Хэйтем.

— Для меня — тоже, — Шэй улыбнулся.

— И поэтому ты призвал тех, кто умеет думать, — закончил свою мысль мистер Кенуэй.

Коннор запрокинул голову, словно вглядывался в темную, еще густую листву. Шэю показалось, что сын сдерживает страдальческий стон. Однако Коннору хватило выдержки, и он вздохнул:

— Можно сказать и так. Я призвал тех, кто справлялся и не с таким. Шэй, ты же понимаешь, если бы я был уверен в своих силах, я бы не позвал… даже вас. Я всегда готов погибнуть за то, что делаю, но именно сейчас… не хочу. По дороге сюда я заехал к Анэдэхи. Не удержался.

Оттого, что сын запрокидывал голову, его капюшон немного съехал, и Шэй видел, как поблескивают в сумраке леса его глаза.

— Рассказал? — коротко спросил мистер Кормак.

— Рассказал, — кивнул Коннор и, не дожидаясь вопросов, не очень уверенно продолжил. — Она сказала, что давно думала что-то такое про меня. Что я тайный агент или… Или просто что-то скрываю.

— Умная девочка, — одобрительно заметил мистер Кенуэй.

— А… — Шэй осекся, не задал вопроса, но Коннор понял:

— Я не спрашивал, согласна ли она стать моей женой. Но я пригласил ее в Дэвенпорт, когда закончу с просьбой Вашингтона, и она согласилась приехать.

Шэй почти улыбался. Он никогда не думал, что наблюдать за сыном будет так… Мистер Кормак чувствовал ностальгию, но что гораздо важнее — чувствовал, что может помочь. Дать то, чего никогда не было у него самого. И если не ради этого жить, то для чего же? Конечно, Коннор всегда готов положить жизнь за свое дело, как десятки и сотни других ассасинов и тамплиеров до него. Но именно теперь ему хочется выжить, потому что завтра обещает будущее, на которое он возлагает надежды. И с этим он, конечно, пришел к тем, кто любит его.

— В таком случае, нам следует побыстрее разобраться с просьбой Вашингтона, — ровно проговорил Хэйтем. — Что еще ты делал для мистера Арнольда?

— Для мистера Арнольда — ничего такого, — подумав, сообщил Коннор. — То есть он вечно норовит дать мне какие-то странные задания, точно я — рядовой из его отряда. Хуже Раксота, честное слово! А, вспомнил. Был еще один странный… случай. Генерал Арнольд отправил меня к мистеру Андерсону. Это колонист, командующий лагерем неподалеку. По крайней мере, я так понял. Андерсон мне больше понравился, чем Арнольд, и к тому же он так мной не распоряжался. Но в нем мне тоже кое-что не понятно. Он носит обычное платье, как будто он не офицер. Но это ладно, потому что снабжение оставляет желать лучшего. Мне не понравилось…

— Что же? — Шэй устал ждать, когда закончится эта неуверенная речь.

— Я общался с Жильбером, — зачем-то сказал Коннор. — Он хвалил мой французский, но я все равно слышал, что он говорит по-французски немного не так. Я даже не могу уловить, в чем. Если бы мог уловить, говорил бы, как француз. И мне показалось, что у этого Андерсона такие же… интонации, что ли? Андерсон отправил меня выслеживать какую-то сомнительную личность, и я выследил. И даже захватил. И отправил в колонистскую плавучую тюрьму. Он пытался предложить мне денег и убеждал, что я неправильно его понял. Но что можно было понять не так, когда он шушукался с британцами на берегу?

Мистер Кенуэй раздраженно дернул плечом:

— Понять не так можно было очень многое. Неужели ты его не допросил? А еще куратор шпионской сети!

— Не успел, — хмуро ответил Коннор. — Он все про деньги говорил, а про информацию заговорил только тогда, когда впереди был пост. Наверное, деньгами откупиться ему было проще. А потом у меня просто не получилось забрать пленного себе. Чем бы я это аргументировал? Что я — куратор шпионской сети?

— Хм, — Хэйтем явно задумался. — Что-то тут не складывается. Шпионы какие-то сомнительные, какой-то Андерсон… Не слышал про такого. И это только подтверждает, что заговор — не против Арнольда.

— Может быть, его хотят не убить, а захватить? — предположил Шэй. — Арнольд много знает. О Вест-Поинте — важнейшем стратегическом пункте — он знает все. Этим может объясняться то, что у отряда, который планировал нападение, было мало оружия. Если цель — не убить, то…