Шэй даже отложил хлеб с мясом, сложенный в модный по нынешним временам «сэндвич». Очень удобно есть, и руки не пачкаются.

Рассказывать о двух месяцах путешествия хотелось со вкусом. Мистер Кормак даже в письмах об этом не писал…

— Совершенно замечательная история, — выпалил Шэй, в последний момент вспомнив, что вытирать рот нужно не рукавом, а салфеткой. — И кстати, я пересекал Ла-Манш вовсе не в самом узком месте. Когда я вышел из Девоншира, никуда не спешил. Перед нами болталась какая-то неуклюжая канонерка, я не хотел ее зацепить и привлечь внимание королевского флота. Попытался было ускориться, но она сунулась мне прямо под таран, и я счел за благо отойти подальше. Скучал на мостике, осматривал окрестности через подзорную трубу… И увидел, что западнее, где уже не пролив, а открытое море, что-то намечается. Гист сразу меня понял, и мы взяли курс на зюйд-вест. Я видел бриг и фрегат — и оба без флагов. Любых! Честно говоря, я не очень понял, кто из них от кого пытался удрать, но мне стало любопытно, и…

— Шэй, — тяжело вздохнул мистер Кенуэй. — У тебя есть конкретная миссия. Какое тебе дело до чужих фрегатов?

— На море не так, Хэйтем, — строго отрезал капитан Кормак. — В морских пучинах, где сгинуть без вести — раз плюнуть, взаимовыручка работает гораздо лучше, чем в любом приличном обществе. А кроме того, что значит, чужой фрегат? Сегодня чужой, а завтра кто знает, может, уже и мой… И потом, идти без флагов в водах, где лютует прибрежная охрана Британии — эта потрясающая наглость поразила меня. Раньше я думал, что кроме меня на это мало кто осмелится.

— Шэй! — мистер Кенуэй прижал руку ко лбу, но быстро взял себя в руки. — Ладно, рассказывай.

Мистер Кормак воодушевленно распрямил плечи:

— Я отправился за ними. Это было не слишком сложно, да и Франции я, можно сказать, почти достиг. Правда, с совершенно непригодной для высадки стороны — разве что с мачты на скалы прыгать. В трубу было видно Норманнские острова, а вообще местечко было так себе. Рифы, да и мелковато. У меня небольшая осадка… То есть у «Морриган» небольшая осадка, а вот фрегату пришлось туго. К тому моменту я уже разобрался, что удирает именно фрегат, а у него, понятно, скорость и маневренность ниже, и я не мог понять, зачем его тянет к скалам, когда в открытом море ему очевидно проще принять бой. Но когда из-за скалы появились еще два фрегата, до меня сразу дошло. И тут я подумал, а не зря ли вообще туда отправился? Если бы пришлось удирать, то пройти мимо рифов было бы той еще задачкой.

— А раньше ты об этом, конечно, не задумался, — мрачно бросил Хэйтем. — И почему я не удивлен…

— Я отдал приказ готовить орудия к бою, — фыркнул Шэй. — Но пока еще не разобрался, по кому стрелять.

— А два фрегата из засады под какими флагами шли? — вдруг полюбопытствовал мистер Кенуэй.

— Под английскими, — рассеянно бросил Шэй. — Но это мне мало о чем говорило, потому что первый, без флага, явно шел именно к ним, а я сам даже под египтянским как-то шел, у меня этих флагов на борту — целая коллекция.

— Настоящий пират, — раздраженно буркнул Хэйтем. — А дальше, как я понимаю, произошло морское сражение. Кого с кем?

— Ну, тогда я еще не знал, с кем, — улыбнулся Шэй. — Это я тебе в самом конце расскажу, а то будет не так интересно. Один из фрегатов дал залп, но не по мне. Правда, это тоже ни о чем не говорило, я под бортовые орудия не подставлялся, так что мог просто выстрелить куда удобно. Бриг увернулся… и у меня аж челюсть отпала! В узеньком пространстве между рифами так крутиться! Я хотел посмотреть, кто на руле, но тут меня под руку Гист толкнул и сказал… Э-э-э… Я, наверное, опущу, что он сказал. Был недоволен. А у меня окуляр сбился как раз на грот-мачту. А на мачте — символ Братства! Ну я и…

— Что? — сухо спросил Хэйтем, потому что Шэй удовлетворенно зажмурился.

— Мортирами ударил, — очень довольно отозвался Шэй. — Не очень попал, этот бриг просто ужас какой вертлявый был, но зато на фрегатах явно потеряли ко мне интерес. То есть не потеряли, но я перестал себя чувствовать на прицеле. А вообще хорошо, что я туда влез. У них — мортиры и дальнобойные пушки, ими по бригу без толку было стрелять. Пока ядро долетит, он уже на мысе Горн будет.

— И как, справились? — наконец уточнил Хэйтем, и по лицу его было видно — оценивать подробности морской схватки ему не слишком интересно. И еще он, кажется, капитана Кормака не одобрял.

— М-м-м… Почти, — признал Шэй. — Так уж вышло, что основная драка между «Морриган» и этим ассасинским кораблем пошла. От фрегатов толку не слишком много было, я ими только как естественными укрытиями пользовался. Одному мачту перебило, второй сам в скалу пришвартовался. А бриг — ты только представь! — после всего этого еще и смыться попытался! Я — за ним! Мне доложили, что пробоина чуть выше ватерлинии, но я уже не мог остановиться…

— Как и всегда, — буркнул Хэйтем. — Догнал?

— Нет, — печально признал капитан Кормак. — Я не рисковал идти на всех парусах, чтобы трюмы не заливало. Но преследовал довольно долго, бригу некуда деваться было, я его в открытый океан гнал. На полтора дня меня хватило, а потом пришлось искать, где причалить, а то в трюмах уже крысы тонули. Но океан ему с такими повреждениями было бы не пересечь, а мы встали в Бресте и постоянно наблюдали — нигде в окрестностях он не причаливал. Как сквозь землю провалился. Скорее всего, так и есть.

Хэйтем посидел немного, раздраженно хрустя крекером, и вдруг спросил:

— И? Ты уже рассказал мне про блистательное сражение, но я по-прежнему не понимаю, ради чего ты ввязался. Символ Братства?

Шэй вскинул подбородок, заглянул в серые глаза и вызывающе бросил:

— Последний оставшийся целым фрегат настиг меня в Бресте через четыре дня. Я еще ремонтировался, потому что неплохо потрепало. И тогда я узнал, с кем дрался. Легендарная «Аквила», тебе это о чем-нибудь говорит?

Хэйтем удивленно приподнял бровь и уточнил:

— Ты уверен?

— Абсолютно, — заверил Шэй. — Я так и не узнал, кто был за штурвалом, но это она. Ассасинам, что остались на континенте, тоже покоя не дает торговля с колониями и британская монополия с ее драгоценной Ост-Индской компанией. Британский Орден отправил свои корабли, чтобы ее устранить, а тут я… Капитан Харрис — так он представился — поблагодарил меня за помощь, и я, пользуясь случаем, попросил передать привет мистеру Армитеджу от нас с тобой.

— Шэй, — Хэйтем прикрыл глаза. — Надеюсь, ты выразился достаточно… корректно?

— В нас тогда примерно по полбутылки рома было, — поразмыслив, сообщил Шэй. — Так что, наверное, не очень. Но мы с этим Харрисом моряки, так что отлично друг друга поняли.

— Надеюсь, это не скажется на том шатком мире, которого мы достигли с британским Орденом, — заметил мистер Кенуэй.

— Если бы сказалось, то давно, — резонно возразил Шэй. — Это год назад было. Я довольно долго стоял в доке, а потом пришлось возвращаться назад… Да и Париж не имеет выхода к морю. Так что добрался я только ближе к лету, в мае.

— Подожди, — Хэйтем взмахнул узкой ладонью и прозвонил в колокольчик, а у пришедшей Лиззи попросил бумагу, перо и чернила.

Получив желаемое, он торопливо набросал несколько строк, сложил в аккуратный конвертик, капнул воском со свечи из настольного подсвечника и запечатал перстнем. А потом и приказал замершей в ожидании Лиззи:

— Пусть кто-нибудь из солдат отнесет это в судоходную компанию мистеру Питкэрну. В собственные руки! И если от мистера Питкэрна придет ответ, сразу сообщи мне.

А едва горничная ушла, пояснил:

— Пусть проверит всю информацию о затонувших на пути к колониям судах. Лишним не будет.

Шэй согласно кивнул. Ему тоже хотелось узнать судьбу корабля ассасинов. Один раз тот уже исчезал — и попортил Ордену немало крови. Убедиться в том, что он, наконец, затонул, было бы лучше всего.

Хэйтем несколько расслабился и вдруг насмешливо сощурился:

— И как тебе Париж? А танцовщица?