Оползнев-младший перевел взгляд в сторону, куда-то за мою спину, я тоже поторопилась обернуться, чтобы быть в курсе событий. И стоило войти мне в гостиную, как я чуть не стала заикой.

– Вашу мать, – произнесла шепотом, но остро ощутила, как эмоции начинают захлестывать с головой.

Это издевательство, да? Шутка? Подстава, в конце концов?! Как такое вообще было возможно?! Хотелось развернуться и удариться головой о дверной косяк, так чтобы искры из глаз посыпались. Ну за что мне это, а?!

И мне все казалось нереальным, смешным до безобразия, отчасти абсурдным. Ну а как иначе, если вдруг судьба решила столкнуть снова нас лбами?! Я терялась под его взглядом, тушевалась и от этого злилась еще больше на него, ну и на себя. Если бы знала, то не пришла. Придумала бы массу отговорок, но осталась бы дома. Какого он тут делает?! Только, кстати, хотела поинтересоваться, смерив Лаврова холодным взглядом, как Галина Николаевна замаячила перед глазами, решив познакомиться нас с Глебом. Да уж, кажется, этот щеголь играл в партизана и сам не сознался, или нарочно промолчал?! Я взгляд даже на Анатолия Михайловича перевела, но тому все было по барабану, он сидел в кресле и с интересом разглядывал заголовки спортивного еженедельника.

– Алиночка, – начала мама Славки, – ты, наверное, удивлена?!

Да, еще как! Удивлена – это слабо сказано, я в шоке, в самом настоящем, кажется. Оттого застыла, словно статуя, забыв даже моргать.

– Это парень Даши, – улыбнулась Галина Николаевна, выдавая такую «чудесную» новость.

– Приятно познакомиться, – бросила я и поспешила отвернуться. Тут еще Славка решил продемонстрировать нежные чувства и принялся лезть с объятиями.

Так хотелось сказать какую-нибудь гадость Глебу, но почему бы это не сделать завтра?! Вот уж негодяй, а?! Девушка у него. Даша! Столько баб вокруг, а он выбрал именно Оползневу. Нет, мне точно надо чем-то занять свой рот, пока еще было терпение. Огонь внутри разгорался сильнее, словно поленья кто-то заботливо полил керосином. Вокруг пахло гарью, и я очень старалась держать себя в руках, но, кажется, все эмоции Глеб без труда прочел на моем лице. Он растянул губы в улыбке, взмахнув мне рукой в знак приветствия. Наверное, стоило промолчать, но… Это же не секретная информация, да?!

– Мы знакомы с Глебом Константиновичем, – гордо вскинув подбородок, ответила я.

Галина Николаевна единственная кто удивился такой новости. Остальные мужчины даже никак не отреагировали на мое заявление, ну, наверное, потому что знали. Славка вообще мимо ушей пропустил, продолжая бессовестно прижиматься своим пахом к моим ягодицам.

– Он практику мою курирует, – произнесла я, не желая, чтобы Оползнева стала заикой.

Галина Николаевна женщиной была нежной, ранимой, и всюду ей мерещился заговор и предатели. Мне порой казалось, что жить ей надо в тепличных условиях, а не в этом жестоком мире, где каждый день творится что-то противоправное. Она все близко к сердцу принимала, даже ревела постоянно над тупыми сериалами по субботам, и книгами. Мне было этого не понять, хотя пустить слезу я тоже была любителем. Они со Славкиным отцом были яркими противоположностями, но это ничуть не мешало их счастью.

– Надеюсь, он не сильно тебя гоняет, – ехидно поинтересовалась Дашка, появившись незнамо откуда.

Окинув присутствующих вечно недовольным взглядом, она присела рядом с Глебом, по-хозяйски погладив его колено, тот еле заметно дернулся, но руку ее не убрал. Лишь пялиться продолжил на меня, словно видел впервые. Язык ему хотелось показать, ну или кулак, так меня распирало, что дышать становилось трудно. Выбежать бы отсюда на свежий воздух и не возвращаться, ну почему его присутствие так на меня действовало мерзко?! Что за приворот, мать его?!

Усевшись наконец-то за стол, я немного выдохнула, по крайней мере, руки перестали дрожать. Я буквально сразу осушила половину стакана с водой, стараясь, чтобы противный румянец исчез с моего лица. Сложно было вести себя спокойно, когда напротив сидел Лавров и то и дело поглядывал на меня.

– Надо было и Татьяну позвать, – выдала Галина Николаевна, склонив голову набок, – ей полезно развеется, а то все работа да работа.

– Мам, брось. Танька не пошла бы, – внес свою лепту Славка, лучше бы молчал, вот честно, – у нее если не завал, то сплошные страдания.

Я ковыряла вилкой в салате, старательно прислушиваясь, но в беседу не влезала. А потом меня словно прорвало, и как бы я ни старалась унять своих демоном, они – пакостники так и намеревались выжечь все до серого пепла.

– Страдания? – вскинула бровь Дашка, отлепившись от плеча Глеба. Боже, бедный Лавров, он наконец-то смог почувствовать себя свободным, а то сидел так, словно в тиски зажали.

– Да все по своему этому…– щелкнул Славка пальцами, – как его? – обратился он ко мне. Все устремили любопытные взгляды в мою сторону. Даже Оползнев на мгновение отложил свою газету.

– Ничего она не страдает, – выдала я спокойным тоном, – просто в расстроенных чувствах находится. И вообще, – взглянула я на Глеба, цокнув языком, – она не виновата, что порой парни ведут себя не очень хорошо.

Вкратце пересказала историю окружающим, вот бы сестрица порадовалась произведенному эффекту на свои жизненные заморочки. Галина Николаевна пустила даже слезу, Дашка брови хмурила, все сильнее прижимаясь к плечу Лаврова. А тот, кажется, слушал внимательнее всех. Он буквально пропускал через себя каждое мое слово, будто бы не веря, что такое возможно.

– Вот козел, – заключила в итоге Даша, сморщив нос.

– И я ей об этом твержу пять лет, подумаешь… А у нее на этом Глебе будто свет клином сошелся, – протянула и тут же осеклась.

Черт. Наверное, не стоило озвучивать имя этого засранца. Но было слишком поздно. Все почему-то взглянули на Лаврова, а мне под стол спрятаться захотелось. Глеб сглотнул ком, бросив в мою сторону взгляд полный ярости. Нет, ну фамилию-то я не называла, чего он сразу всполошился-то?!

– Милый, – приторная улыбка озарила лицо Дашки, – представляешь, прям, как тебя зовут, – дернула она его за руку.

А Лаврову оставалось лишь кивнуть. Это еще Дашка не в курсе, каким взглядом он посматривает на меня, и про сцену утреннюю не знает, иначе бы в фарш нас превратила.

– Ну, не всем везет, – заключил Славка, – зануда она, не то, что моя красотка, – по-хозяйски сгреб меня за плечи и, притянув к себе, чмокнул он меня в макушку.

Глеб сжимал вилку, едва ли не сгибая ее пополам. Вот злюка! Еще бы чуть и огнем бы он задышал. Похоже, завтра нас ждет веселый денек. И если он меня загрузит бумажной работой, то это считай в радость!

Надеюсь, Дашка его успокоит за ночь, он забудет об инциденте, и жизнь вновь заиграет прежними красками.

Через полчаса посиделок все переместились из-за стола в гостиную. Дашка увлеченно о чем-то рассказывала матери, параллельно препираясь с братом. А я, воспользовавшись моментом, вышла на лоджию, которая больше напоминала зимний сад. Мне нравилось проводить здесь время. Этот зеленый рай из столетников и герани расслаблял, позволяя ощутить спокойствие и негу.

Прижимаясь лбом к стеклу, я рассматривала хлопья снега, что неспешно кружились в воздухе. В голове была куча мыслей, но думать совершенно ни о чем не хотелось. Для этого можно оставить ночь, когда, лежа в постели вместо того, чтобы спать, начинаешь рисовать какие-то диковинные картины в своей голове.

– Это было очень интересно, – тихий баритон раздался за спиной.

Странно я даже не слышала, как он вошел. Страха тоже не испытала, лишь легкое разочарование. Да и сил брыкаться и вставать в позу тоже было мало. Все сказано уже. А ничего нового мы не услышим. Ну невзлюбили двое людей друг друга сразу. Бывает и такое!

– Что именно? Ваша история с Танькой, о которой ты не помнишь? – фыркнула я, прикусывая губу.

– И это тоже. Хм, освежил память, называется.

– Рада за тебя, – произнесла я и тут же сдвинула брови к переносице.