Затем я отошла от полки и полюбовалась своей работой. Коллам бы гордился мной, подумала я, впервые довольная жизнью за последние недели.

Я подошла к Софи, которая стояла за кассой и тихо считала что-то себе под нос.

– Софи, – сказала я, и она с улыбкой посмотрела на меня из-под оправы своих очков. – Мне пора домой.

Она обошла прилавок, подошла ко мне, прижала меня к себе и сказала:

– Помни, тебе надо есть и набираться сил.

Я кивнула и пошла к двери. Там еще раз обернулась.

– Софи?

Она подняла взгляд.

– Спасибо.

Начиная с этого дня, я каждый вторник, а иногда еще и по пятницам, заходила в магазин. Рядом с Софи было так спокойно. Она позволяла мне читать или работать в тишине. Я протирала пыль с книг, сортировала их, всегда стараясь делать это не слишком фанатично, потому что именно в беспорядке кроется обаяние этого магазина. Я наконец-то снова начала делать домашние задания, что особенно радовало Итана. Иногда мы с Софи обсуждали разные вещи, иногда просто молчали. Она часто позволяла мне обслуживать клиентов, которые в это время года заходили в магазин совсем редко. Мне доставляло удовольствие разговаривать с совершенно незнакомыми мне людьми о таких безобидных вещах, как книги. Магазин и его атмосфера, которая была будто не от мира сего, успокаивали меня больше, чем что-либо еще.

Софи была единственной, кто верил, что Коллам жив. Я бы тоже с радостью в это поверила. Пыталась забыть полный ненависти взгляд Элина, но не могла. Была уверена в том, что он убил Коллама. Разве можно полагаться на то, что у него есть совесть, после того, как он убил собственного отца? Я запрещала себе думать об Аресе. Я не слишком хорошо его знала, недостаточно. Однако была уверена, что моя мать любила его так же сильно, как я – Коллама.

Утром надела свою самую теплую куртку, а затем шапку и перчатки. На дороге было скользко и опасно, поэтому Амели ехала в школу в темпе улитки.

Я не могла позволить себе не прийти к Софи сегодня, как и каждый вторник. Несмотря на звенящий холод, солнце сияло в ледяном синем небе. Белый иней покрывал деревья и кусты волшебным узором.

Неужели еще несколько лет назад я действительно верила в то, что это сделала Снежная Королева? Тогда я сидела у окна по вечерам и пыталась разглядеть ее, едущую на санях. Моя мать не могла отговорить меня от этого.

Я грелась, положив руки на чашку чая, который Софи приготовила для меня, параллельно рассказывая мне новости.

Мы сидели за одним из столиков, расставленных по магазину. Чай был экзотическим: горячий, вкусно пахнущий дым поднимался из почти прозрачной кружки. Чайные свечки в ярких подсвечниках источали запах корицы и ванили. Рождество день ото дня подбиралось все ближе, и все жили в ожидании. Воспоминания о прошлом Рождестве, когда мы отмечали праздник вместе с Эриксонами и Колламом, были для меня невыносимыми. Неужели с тех пор прошел уже год? Я коснулась сережек, которые подарил мне Коллам: я не снимала их ни днем, ни ночью.

Софи сидела напротив меня в крошечном кресле, завернувшись в балахон с желто-фиолетовым узором, и, прикрыв глаза, кусала печенье, которое я принесла. Бри испекла его вчера вместе с близнецами.

Не открывая глаз, она вдруг сказала:

– Мы получили сообщение от Коллама.

Кружка, которую я держала в руках, начала трястись. Горячий чай потек по моим пальцам. Чайная ложка упала на пол и своим звоном прервала тишину.

Софи наклонилась ко мне и забрала кружку из моих рук.

– Мне показалось, что ты должна это знать, – извиняющимся тоном сказала она. – Итан и доктор Эриксон не хотели рассказывать тебе об этом. Но мне кажется, ты имеешь право знать, что он еще жив.

Я все так же безмолвно взяла салфетку и протерла руки. Затем смяла ее и вцепилась в нее пальцами.

– Почему… как… что? – бессвязно бормотала я.

Софи встала с кресла, подошла к двери магазина и перевернула вывеску с надписью «Открыто»: наверное, такого с момента открытия магазина никогда не происходило.

– Ты знаешь, я никогда не верила в то, что он мертв, – ответила она. – Он для меня как сын. Ни один из шелликотов, которых мы привечали у себя за все эти годы, не стал мне так близок, как Коллам.

Ее голос был грустным. Никогда не думала о том, каково ей быть бездетной. Она всегда казалась мне занятой своей работой и книгами.

– Вероятно, Коллам уговорил Амию передать нам это сообщение, – продолжила она как-то бессвязно.

Я была сбита с толку. Насколько я знала, шелликоты перестали контактировать с другими народами. Как Амии удалось выйти на связь с Эриксонами? Вряд ли она просто им позвонила.

– Существует место, в котором шелликоты и посвященные острова Скай обмениваются сообщениями. Оно известно лишь немногим, – ответила она на мой невысказанный вопрос.

– Что было написано в сообщении? – прервала ее я.

Во мне зародилась искра надежды. Может ли это быть правдой? Неужели все это время Софи была права? Я еще не осмеливалась поверить в это.

– Коллам написал, что Элин взял его в плен, – она замолчала.

Сердце начало биться быстрей. Камень в моем животе будто стал больше, но не от боли. Он болтался там, разбивался на маленькие осколки, из которых вырывались тысячи крошечных бабочек.

Он был жив. Хоть и был в плену, но был жив. И это было важнее всего. Коллам не был мертв, не оказался вне зоны досягаемости.

Софи терпеливо ждала, пока я что-нибудь скажу.

– Мы должны спасти его, помочь ему, – было первым, что я сказала.

Софи покачала головой.

– Ты же знаешь, что это невозможно, дитя мое.

Она с жалостью в глазах посмотрела на меня.

– Мы не можем ему помочь. Мы в первую очередь должны защитить тебя. Об этом попросил нас Коллам.

Я покачала головой, чтобы возразить ей.

– Но мы не можем допускать того, чтобы Элин запер его в темнице, пытал и в конечном итоге убил! – от этой мысли по моей спине пробежала холодная дрожь.

– Мы ничего не можем сделать, Эмма, – настойчиво сказала Софи. – Мы должны позволить всему идти своим чередом. Ты не должна совершать необдуманных поступков. Важно, чтобы ты была осторожна. Не ходи одна к морю или в лес. Лучше всего, если ты будешь всегда находиться в людных местах. Среди людей, которых ты знаешь и кому ты доверяешь. Ты не должна подвергать себя опасности. Пообещай мне это.

Я посмотрела на нее, не веря своим ушам. Я поверить не могла, что она говорила мне это.

– Мы не можем оставить его на произвол судьбы! – возразила я.

– Мы не можем последовать в мир Коллама вслед за ним. Пока Элин не появится в Большом Совете, никто не может ничего поделать. Народы не сражаются друг против друга, они не делали этого с момента Великих войн. Они ни за что на свете не станут нарушать закон. Попытайся понять это и принять, даже если это дается тебе с трудом.

Я скрестила руки на груди.

– Все конфликты регулируются Большим Советом. Конфликты внутри народа его не касаются. Клан шелликотов должен самостоятельно решить эту проблему. Если они выберут своим королем Элина, Большой Совет признает это решение. Единственное, чего может потребовать Совет, – чтобы Элин отбыл наказание за убийство Марии. Если он умен, он пойдет на это.

– Почему ты думаешь, что Коллам еще жив? – спросила я.

Софи взяла меня за руку.

– Мы подозреваем, что Элин не осмелится убить его, пока он еще не стал правомерным королем шелликотов. Он выставил убийство своего отца как несчастный случай. Но это лишь слухи и предположения. Ареса любили в народе, и всегда было ясно, что Коллам станет его преемником. Элин не может просто так убрать его с дороги. Но он уже наверняка размышляет об этом.

Бабочки в моем животе снова превратились в камни. Одна за другой они падали вниз, пока не образовали целую кучу.

– Элин оставит его живым, пока не победит на выборах. Он, судя по всему, уверен в себе. Но мы не можем знать, что произойдет после выборов. Мы можем лишь надеяться на то, что он не убьет Коллама. Если он сочтет, что Коллам не представляет для него опасности, он, возможно, оставит его в живых.