Окончательно запутавшись и расстроившись, Натэлла достала свой дневник (уже и его она принесла на работу - дома писать было некогда!) и записала:

   "Если я разгребу все неприятности, случившиеся в последнее время у меня по службе, я торжественно клянусь - уходить из агентства не позже шести часов вечера, обязательно гулять с Максом перед сном, а летом брать отпуск и отдыхать с детьми месяц за городом и месяц на море".

   На душе сразу стало легче. Потом Натэлла совсем некстати вспомнила, что Макс и сам гуляет перед сном каждый вечер с друзьями и наверняка не горит желанием променять свою дворовую компанию на ежевечернее общение с матерью.

   А Ирину она вообще в дневник не вписала, потому что нечего давать нереальные обещания - если она найдет время для дочери, то не факт, что дочь сможет ей его уделить.

   Караул! Что же это такое получается - вся ее семья расползается в разные стороны, каждый по своим интересам. А сползаются они только по утрам и вечерам для совместного принятия пищи. И то не всегда.

   Сегодня, например, Натэлла очень рано позавтракала одна - дети еще спали.

   И ведь большинство живет именно так. Носятся по жизни как Бобик за собственным хвостом, света белого не видя, не замечая, как подрастают дети.

   И зачем только я так рано пришла на работу! Чем сидеть здесь и ныть, лучше бы хоть позавтракала со своими детьми.

   Зазвонил телефон.

   - Мам, - это был Макс, - а где моя голубая футболка лежит?

   - Макс, ну ты хотя поздоровался сначала, что ли! - засмеялась Натэлла.

   - Мам, ну я просто не хотел тебя долго заморачивать, ты ж на работе. И сам я тороплюсь. Мы с дедом едем сегодня на пляж. В общем, здравствуй!

   - Твоя голубая футболка лежит на своем месте - у тебя на полке в шкафу. Поищи хорошенько. А как там Иришка?

   - Уже убежала. Сунула что-то в рот - и нет ее. Мам, а ты хорошо позавтракала?

   - Конечно, хорошо. Не беспокойся.

   - Ну, смотри. А то одна почти голодает, другая неизвестно, что там на работе ест.

   Почти голодает - это про Иришку. У нее был весьма распространенный у молодых девиц бзиг по поводу своего веса. Ирина считала свои стройные ноги чересчур толстыми и серьезно ограничивала себя в пищи. Переубедить ее было невозможно.

   - Спасибо, Макс.

   - За что?

   - За заботу. Ты, оказывается, за нас переживаешь. А это так приятно.

   - Чего уж там. Пользуйтесь на здоровье.

   Разговор с сыном почему-то поднял Натэлле настроение.

   У нее нормальные дети, отличная работа - чего она сидит, печень себе выклевывает!

   Придумывает, что может случиться с ее детьми, пока она их не видит. Надо решать проблему по мере возникновения.

   Дарья называет эти ее страхи невротическими, а невротические страхи - это просто привычка бояться. Любой из нас натренировался бояться определенного набора фактов и обстоятельств.

   И важно понять, что не нас пугают те или иные вещи, а мы их пугаемся, потому что выучили, отрепетировали эту роль.

   Говорят, привычка - вторая натура. И это правильно, но куда годится такая натура, пусть даже и вторая?!

   Так утверждает Дарья, а ей Натэлла привыкла верить.

   И у нас у каждого своя жизнь. Если у Нонны Мордюковой были одни проблемы с сыном, то у нее они могут быть совершенно другими. А может и вообще не быть. И нельзя сидеть рано утром на своем рабочем месте и трястись от страха от самим же собой придуманных страхов.

   Дел и так полно. Натэлла слышала, как приходили другие сотрудники агентства. До нее доносились оживленные голоса. Наверное, кто-то принес какие-то новости о судьбе Семена Батакова. Сейчас она пойдет и все узнает.

   Дверь распахнулась - на пороге возник Семен Батаков собственной персоной! За его спиной теснились остальные свахи.

   Не может быть, мелькнуло в голове у Натэллы.

   - Не может быть! - заорала она, бросаясь к нему на шею.

   - Осторожно, ты меня задушишь!

   - Семен, откуда ты взялся?

   - Из тюремной камеры, - засмеялся загорелый подтянутый Семен в светлых фирменных брюках, шелковой лиловой рубашке, свежевыбритый и благоухающий дорогим одеколоном.

   - Что-то ты, слава Богу, мало похож на несчастного узника!

   - Так я же сейчас лечу к жене в Берлин. И надеюсь, как две капли воды похож на счастливого отца.

   - Семен, неужели Маша уже родила?

   - Родила! У меня сын, Натэлла! Я привез вам шампанское, вермут, коньяк, еще не помню, чего - пошли все срочно в буфет и обмоем все сразу. И мое избавление, и рождение сына.

   Свахи счастливой шумной гурьбой поспешили за Семеном в буфет.

   - В двух словах скажу вам о том, что случилось, выпью за сына - и убегаю! У меня скоро самолет.

   Но, прежде всего, хочу сказать, как же я вам всем благодарен! Если бы не вы - неизвестно, что было бы с Машкой. А так она и знать ничего не знала, и не беспокоилась. Спасибо, что выслали деньги. Причем, как я узнал, последние.