- Прямо по коридору, направо, и опять прямо. Там дверь белым выкрашенная.
Я кивнул, в очередной раз радуясь моей удаче. Спасибо, ангелок!
- Слышь, парень, направо! - уточнил охранник, но я уже улепетывал, не акцентируя на его словах свое внимание.
А зря! Потому что моментально запутался в системе коридоров и наобум толкнул первую попавшуюся дверь, совершенно забыв, где я собственно нахожусь.
Но, други мои, вспомнил я об этом в ту же секунду, как только увидал впечатляющую картинку. Я вам доложу, считаю себя не робкого десятка, но когда перед вами, в ярком свете солнечного летнего дня, на белейшем кафельном столе лежат останки человека, перерубленные в мелкий фарш, думаю, что и у вас сработал бы рвотный рефлекс.
В моем пузе что-то булькнуло, и свет начал сгущаться.
- Эй, парнишка, только не в прозекторской. - Гаркнул кто-то рядом, и меня выволокли в темный коридор.
- Вот сколько раз говорил администрации - студентов пускать только после моего инструктажа! - пробубнил тот же голос, и я поднял голову.
Передо мной стоял высоченный дядька. В длинном пластиковом фартуке, забрызганном чем-то буро-серым. На вороте висела табличка "Санитар Владимир". В одной руке он держал кружку с дымящимся чаем, в другой - нежный круасан. Для меня осталось загадкой, как он меня вытащил из своего кабинета, ежели руки были заняты.
- Первокурсник? - уточнил мужик.
Я кивнул.
- Топай в конец коридора. Там профессор читает лекцию. - И спокойненько зашел в прозекторскую, продолжить свой прерванный завтрак.
Я побрел по коридорам дальше, боясь заглядывать в двери. Меня поташнивало из-за специфического запаха, и я уже решил, что пора завязывать с этой идеей, как вдруг неожиданно передо мной выросла дверь с табличкой "Лаборатория".
Я отбросил коробку и приостановился. Так, а что же дальше? Как мне узнать информацию о Николае? И кто я такой? Прокрутив все возможные варианты, я остановился на самом банальном, и приоткрыл дверь.
Ко мне спиной сидела девушка. Ее узкая спина была обтянута медицинским халатом. Она отчего-то ритмично мотала головой, всматриваясь в окошко микроскопа. Больше никого в комнате не было. Это хорошо.
Я обошел стол, чтобы девушка меня заметила, так как, приблизившись, понял, что девчонка слушает в наушниках музыку.
Маневр сработал - не заметить меня не возможно. Маша, (а это была именно она), подняла голову и замерла. Я ухмыльнулся. Конечно, мне льстит, когда на меня так реагируют девушки. Значимость собственной внешности прибавляет уверенности в своих силах.
- Здрасти-и-и, - пролепетала она. - Вы - курьер?
- Здравствуйте, Маша. - Я присел рядышком и пустил в ход свой самый сексуальный, самый завораживающий взгляд. - Как? Как я мог не видеть вас раньше?
- Так я всего неделю здесь работаю, - тихо ответила она.
- Так я всего неделю хожу на занятия профессора, но вас не видел! Такой красивой девушки не заметить просто невозможно.
Маша покраснела то ли от удовольствия, то ли от скромности. На самом деле, она была самой обыкновенной серой мышкой, но, как я уже не раз говорил, для меня нет некрасивых женщин!
Не дав ей опомниться, я понес какой-то лепет о том, что прогулял сегодняшнюю лекцию, не успел на занятия, и горю синим пламенем, поскольку мне надо сдавать отчет о вскрытии некоего Николая Загоруйко.
- А я, представляешь, даже не знаю, отчего он покинул этот мир! - закончил я свою речь. - Ой, у тебя локон вылез из прически. - И протянув руку, я как бы нечаянно коснулся ее щеки.
Маша дернулась и отодвинулась подальше.
- Я даже не знаю, чем могу вам помочь, - прошептала она.
- Так вон же компьютер! - воскликнул я. - У вас, наверное, есть база данных.
Маша воровато огляделась.
- Я не могу. Андрей Степанович мне строго настрого запретил к компьютеру подходить!
- А кто у нас Андрей Степанович? - осведомился я.
- Зав. лабораторией.
Ах, черт, скверно! Ну, почему именно мужик, а не баба! На мужчин мое обаяние почему-то не действует. Ну, я имею в виду нормальной ориентации.
- Ну, Маш, в виде исключения. - Заканючил я, нежно беря ее за руку.
- Нет-нет, я не могу.
И тут мой взор упал на остановившийся диск в окошке сиди-плеера. Ничего себе! Я-то думал, Маша слушает какую-нибудь попсу, а оказалось, что наша Маша - меломан! На диске значилось - опера Верди Аида!
- О-о, ты тоже слушаешь классику?
- Почему тоже? - опешила Маша.
- Потому что я просто фанат оперы.
И я без перехода стал сыпать постановками в Большом. Благо в балетной школе нас дрючили семь лет подряд муз литературой.
- А ты балет любишь? - вдруг спросил я.
- О-о-о, Щелкунчика могла бы смотреть часами! - Маша даже преобразилась. - Только билеты очень дорогие. Я даже в Большом ни разу не была.
- Заметано! Если мне поможешь, поведу тебя в Большой театр.
- Правда? - обрадовалась Маша, и ее глаза разгорелись. Но через секунду ее радость померкла. - Нет, вы меня обманете.
