В половине десятого я оседлал легкую, послушную Ямаху, и за двадцать минут домчался до дома. Я не лихач, но как приятно прокатиться по вечерней летней Москве! Ни с чем не сравнимое ощущение!
Когда я вошел в квартиру, меня неожиданно приветствовал картавый, скрипучий голос.
- Добр-рый вечер-р-р, Ореррест! Добррый вечеррр, Орест!
Я вздрогнул. Никогда не привыкну к говорящим птицам! Если он опять где-нибудь нагадил, это будет последний вечер в его жизни! Я огляделся, и увидел тщательно оттертую и отмытую от копоти клетку, прицепленную на вешалку в углу коридора. Мерзкий голос раздавался оттуда. Что ж, можно сменить гнев на милость.
- Привет, Жерар! - усмехнулся я. - Только зря подлизываешься! Я все равно не прощу тебе вчерашнее предательство!
Юля выбежала из кухни и смущенно посмотрела на меня.
- Тебе понравилось?
- О, да! Я тронут! Наверное, ты потратила целый день, чтобы обучить упрямую птицу произносить эту фразу?
- Я хотела, чтобы он сказал - Ластик, но Жерар категорически отказался. А имя Орест ему сразу понравилось.
Оказывается, этот попугай не просто повторял, что слышал, но и претендовал еще на собственное мнение! Не слишком ли много для бездумного представителя породы птичьих? Но я не стал обсуждать с Юлей норовистый характер ее любимца. Она ведь хотела сделать мне приятное, и, надо отдать ей должное - у нее получилось. Во всяком случае, рассмешить меня ей и Жерару удалось.
Попугай продолжал твердить свое приветствие, и мне это стало надоедать.
- Юлька, скажи ему, пусть замолчит.
Юля что-то прощебетала своей ненаглядной птичке на ее языке, и она заткнулась. Я с облегчением вздохнул.
- А чем еще ты занималась без меня, кроме обучения Жерара? - спросил я девушку в ласкающей слух наступившей тишине.
Юля потупила глазки, и только тут я заметил, что моя холостяцкая квартира сверкает такой чистотой, которой не удавалось добиться даже дорогой моей матушке Данае Дмитриевне. Хорошо, что она всего этого не видит, а то затолкала бы меня, бедного, прямехонько в ЗАГс! А это в мои планы совершенно не входило
- Я позвонила на работу, все рассказала о своих несчастьях, и хозяйка разрешила мне не выходить сегодня. Она сказала, потом отработаешь, по две смены, и я, конечно, согласилась, потому что, ты сам посуди, как я могу работать в таком состоянии! - защебетала Юля почти также бестолково, как ее попугай, но, надо признаться, голос у нее был куда приятнее.
За ужином, который тоже умудрилась приготовить Юля из тех незатейливых продуктов, которые валялись в морозилке, она сказала, что в течение дня никто не звонил и не приходил. Я подумал - наверное, это короткая передышка перед следующим актом разыгравшейся криминальной драмы. И покупатели, и агрессивные представители ЖЭКа, которым Юлька отказала в подписи на их заковыристой бумаге, просто затаились на время и всенепременно объявятся. Пока я размышлял, Юлька все время продолжала что-то щебетать, но я не вникал в этот поток болтовни. Кажется, она сокрушалась об огромном штрафе, который на нее хотят повесить в проклятом ЖЭКе. Стоп. У меня промелькнула внезапная догадка: а что, если взрыв газа - происки этого самого ЖЭКа, который вступил в сговор с работниками газовой конторы? Это они таким способом решили вытрясти деньги из простодушной хозяйки, и... Дальше все ясно. Но если все именно так, причем здесь тогда покупатели? Думай, Ластик, думай! Надо с чего-то начинать. Все великие детективы начинают со сбора информации, и только имея ее в руках, строят свои догадки.
На часах было двенадцать. Юлька затихла в моей постели. Я тихонько выскользнул из ванной и хотел уже проскочить мимо приоткрытой двери на свое лежбище в кухне, как вдруг услышал шепот из темноты.
- Ластик, пойди сюда.
Я влетел в комнату и опустился на край дивана. Теплая ладонь дотронулась до моей руки.
- Ластик, я не могу заснуть, мне страшно... - пробормотала Юлька, и я ощутил рядом ее горячее дыхание.
О, боги! Какой прекрасный миг! На этот раз я не стал пускаться в рассуждения о крылатом боге сна, и тут же юркнул под одеяло. Сейчас я развею все твои страхи, а потом ты заснешь самым сладким из всех снов, которые были в твоей жизни.
- Ластик, - страстно шептала моя подруга, прижимаясь ко мне шелковистым, горячим телом, - а что мне делать, если они опять придут?
- Кто придет? - спросил я, покрывая ее поцелуями. - Прожорливые тетки и гундосый мужик из ЖЭКа? Не бойся, я не дам тебя в обиду! Я...
- Нет, - моя красавица склонила мне на грудь свою прелестную головку. - Я подумала о покупателях.
- Черт с ними, я тоже все время о них думаю, но сейчас...
Я осторожно зажал ладонью ее неугомонный ротик, и мы вместе понеслись в объятия совсем другого, хотя тоже крылатого бога, которого называют Купидоном, или Амуром. Ах, как же ловко вонзает он свои острые стрелы в мое мягкое сердце! Какая незабываемая ночь! Кажется, я ничего подобного в жизни не испытывал. Это было похоже на самый невероятный, самый красивый и чувственный танец, который только можно себе представить. Какая пластика, какой ритм! Когда наши любовные фантазии достигли апогея, внезапно мое сознание озарила яркая вспышка, что-то щелкнуло. Надо же, в какие неподходящие моменты включается разум. А, может быть, именно в подходящие? Если это подсказка? Как бы там ни было, отключать свой парадоксальный ум я не стал, и сказал удивленной Юльке.
- Знаешь, моя дорогая, если снова придут покупатели, никому не отказывай...
- Что? - спросила она с испугом, видно, плохо понимая меня. - Как не отказывать? Почему?
