– Ни черта она не двигается! – бородатый мужичок в сердцах плюнул себе под ноги.

В округе стоял туман, а слякоть была такая, что портки не успевали просыхать ни на миг. Селянин оставил в покое свою телегу, колесо которой глубоко завязло в грязи, и сел на холодный камень. Сняв свой потёртый, давно прохудившийся сапог, он внимательно разглядел ногу, от сырости кожа на пальцах начинала гнить.

– Чего эт ты лапу свою разглядываешь, а, Хезад?

Мужичок от неожиданности едва не упал с камня, но стоило ему развернуться и внимательно вглядеться в человеческий силуэт, тёмным пятном вырисовывающийся на фоне белёсой пелены тумана, как он облегчённо выдохнул.

– Какого гада ты, Саин, подкрадываешься ко мне, аки бандюга какой-то? Я чуть было не наделал в портки.

Тот, кого звали Саином, мягко улыбнулся, поправил свою шапку и занял место возле бородача. Так и сидели они рядом, вглядываясь в безбрежную пустоту, покуда Хезад не спросил у своего друга:

– Я так понимаю, до селения ты не дошёл?

– Нет, – Саин опустил печальный взгляд вниз. – Не видать ничего в этом проклятом тумане. Я добрался до какой-то речки, а там, когда принялся обходить её, свалился в овраг. Уж не знаю, как я не переломал там себе кости, чудо какое-то, – крестьянин снял шапку и три раза плюнул через левое плечо. – Когда я смог подняться на ноги, то обнаружил, что совершенно не знаю, где нахожусь, тут-то ноги мои и затрусились. Я начал лихорадочно по сторонам оглядываться, пытался найти просвет, но ничего не видел. И знаешь, что меня спасло?

– Что? – в полном недоумении спросил Хезад.

– Твоя отборная матершина, которой ты на чём свет стоял крыл того торговца, что продал нам эту дрянную телегу.

– Вот уж не думал, что моя матершина когда-нибудь кому-нибудь поможет, – ощерив свою улыбку в тридцать два жёлтых зуба, пробасил Хезад.

Однако вскоре его лицо снова приняло удручённый вид. Радоваться крестьянам было нечему. Уже часа три они стояли на этой грязной дороге, и ни в какую не могли сдвинуть свою телегу с товарами с места.

Многие говорят, что Конорос – это райское место, мол, там во все сезоны года стоит тёплая погода, а маленькие разноцветные птички сами садятся вам на плечо и поют свои нежные песни. Но вероятнее всего, тот, кто так говорит, ни разу не был в этом месте в середине весны. В это время здесь лучше не появляться, ибо холодный северный ветер постоянно приносит на острова дождь, а вместе с ним приходят слякоть, грязь, туман и дурное настроение. Последнее особенно неприятно для тех, кто едет сюда отдохнуть от мирской жизни.

Но Хезад и Саин не катили свою телегу праздности ради – нет, они ехали на ярмарку и планировали поднять со своего предприятия весьма приличную сумму досов.

– А получилась, мягко говоря, жопа, – чуть слышно сказал бородач, когда два неудачливых купца вновь начали говорить о своих делах.

Неожиданно справа от них хрустнула ветка, а вверх поднялась спугнутая кем-то стая ворон.

Мужички со страхом посмотрели друг на друга, но не успели они судорожно сглотнуть, как вблизи послышался глухой топот. Сомнений не было – к ним кто-то приближался.

Не став терять времени даром, Хезад вскочил, в два шага подлетел к телеге и извлёк из-под холщёвого тента два ржавых топора. Крестьяне вооружились и до боли в глазах стали вглядываться в окутывающую их белёсую пелену тумана.

Томительное ожидание тянулось, казалось, бесконечно, но наконец перед ними, словно сошедший со страниц какой-то страшной книги, показался чёрный всадник. Оборванный плащ всадника развевался на ветру, а конь его угрожающе двинулся на незадачливых владельцев телеги.

Однако же, последние не испугались, и даже наоборот, издав воинственный клич, с топорами наперевес двинулись вперёд, стараясь как можно быстрее нанести свои удары. Но когда они уже подошли вплотную и замахнулись, топоры в их руках резко вспыхнули, так что купцы, от удивления вытаращив глаза, отбросили их подальше и ничтоже сумняшеся ринулись куда глаза глядят. Как и следовало ожидать, далеко они не убежали, некая сила догнала их и подняла в воздух.

Поняв, что дело грозит закончиться весьма плачевно, Хезад дрожащим голосом прокричал:

– О тёмный господин, мы простые купцы, мы не сделали никому ничего плохого, пожалуйста, не убивайте нас.

Саин был бы и рад поддержать друга, но страх замкнул его уста на огромный амбарный замок, поэтому он лишь выразительно мычал, да размахивал руками.

Конечно, едва ли Хезад верил, что слова его как-нибудь помогут делу. Поэтому он был весьма удивлен, когда невидимая сила мягко опустила их обратно на землю.

Всадник слез с лошади и лёгким движением руки скинул со своей головы капюшон, обнажив копну чёрных как смоль волос.

Одного взгляда на лицо всадника купцам хватило для того, чтобы в раболепии повалиться на землю. Они знали этого человека. Все в Денетории его знали.

Меагорн мягко улыбнулся, видя, как два промокших и дрожащих от страха мужика копают своими носами землю.

– Бросьте, друзья, поднимитесь. На дороге все мы равны, не стоит здесь применять дворцовый этикет.

Купцы поднялись, лица их озарило облегчение, но дабы вконец разрушить все страхи, оба они почти в один голос проговорили:

– Владыка Меагорн, мы просим у вас прощения за свою выходку.

– Просто мы подумали, что вы бандит, – тихо прошептал Хезад.

– Или того хуже, – поддакнул Саин.

Меагорн отвёл рукой назад свои волосы и поправил седло, которое после всех манипуляций немного сползло.

– Не за что вам извиняться, я ведь тоже принял вас за бандитов. Осторожность на дороге превыше всего.

После этих слов напряжение спало окончательно, и трое путников, дабы успокоить нервы, промочили горло несколькими глотками ржаной водки, которая всегда была в походных сумках.

За стаканом купцы вкратце обрисовали магу свою проблему.

– Ну, вы, конечно, и выбрали время для ярмарки. Даже на континенте сейчас дожди.

– Та вот же, мы когда на баржу садились, что с континента на острова идёт, так и солнышко светило, и птички пели, – обиженно проговорил Саин. – А оказалось, вон оно как.

– Однако беде вашей я помогу, тем более что мне это ничего не стоит сделать.

Маг поднялся, размял затёкшие пальцы и начал произносить слова древнего заклинания, поддерживая их манипуляциями обеих рук. К великому удивлению обоих купцов, их телега взмыла в воздух, пролетела на несколько метров вперёд и благополучно опустилась прямо перед ними на относительно сухой участок тракта.

Соприкоснувшись своими глазами с удивлёнными взглядами купцов, Меагорн сказал:

– Путь наш лежит в Конорос, и поэтому я думаю, что нам безопаснее будет идти вместе, как вы считаете?

Купцы замотали своими головами в знак согласия.

***

Путь до Конороса Меагорн, Хезад и Саин прошли без каких бы то ни было происшествий. Когда же они, наконец, достигли предместий города, то дороги их разошлись, и путники радушно распрощались друг с другом; Меагорн получил целую бутыль ржаной водки, а купцы получили патент для торговли от имени короля. Несомненно, дела у них теперь должны были пойти в гору.

Однако же, после прощания со своими новыми друзьями, маг снова стал темнее тучи. Ни в жизнь бы он не отправился в Конорос в это время года, если бы не дела государственной важности. Даже можно сказать, проблемы государственной важности.

Через несколько часов ходьбы по безлюдному городу Меагорн, наконец, добрался до особняка бургомистра. Двери посланнику короля открыл сам хозяин дома.

– Милсдарь Меагорн.

– Сэр Гарэн.

Они знали друг друга очень хорошо. В былые времена оба этих воина сражались на полях гражданской войны. С тех пор минуло уже девятнадцать лет – ни одна черта в лице мага не изменилась, лицо же Гарэна покрыла сеть морщин, а волосы его, раньше каштанового цвета, стали седыми. Но сколько бы бургомистру ни было лет, Меагорн знал, что этого человека можно отнести к числу тех немногих, кому можно доверять.