Им до него будто не было никакого дела.

Душить себя обидой, сжимая ладони в кулаки ночью, когда никто не видит, Хэ Тянь не хотел. Но по-другому не выходило. Он расстраивался, злился, обижался и так до бесконечности, словно забег по какому-то порочному кругу.

Предложение старшего брата поехать к семье на Чуньцзе Хэ Тянь воспринял едва ли не с энтузиазмом. Хотя он, само собой, пожалел об этом спустя три дня, но отмазываться, увы, было нечем.

Он покурил ещё раз, до момента, когда от никотина уже запершило в горле. Затем сплюнул вязкую слюну и проследил за ней взглядом до тех пор, пока та не исчезла, так и не приземлившись на землю.

В комнате ждал отглаженный, как с иголочки, специально подогнанный под него костюм. Подарок мачехи, хотя, какой уж тут подарок: им ведь радуются, а эти дорогостоящие куски ткани были сшиты между собой каким-то портным, и у Тяня даже не спросили, нравится ли ему такой цвет. Надевать весь этот пафос не хотелось и он, внутренне злорадствуя, облачился в обыкновенные джинсы с толстовкой. Затем, забывшись, глянул на панель уведомлений в телефоне и горько усмехнулся. Отучиться от этой привычки оказалось сложнее всего. Разумеется, там было пусто, но залезать в мессенджер, чтобы посмотреть, когда рыжий был в сети, Хэ Тянь запретил себе ещё неделю назад.

Обойдётся. Перебесится. Когда-нибудь это пройдёт.

Так гласили миллионы статей о неудавшихся романах, которые он прочитал в первые две недели. Но покамест, советы и рекомендации спасали слабо. Рыжий прочно укоренился в снах, эротических и не очень, словно назло попадался сначала в школьных коридорах, а затем в галерее собственного телефона. Удалить гигабайты фотографий с ним не поднималась рука. Тянь закинул всё в запароленную папку, надеясь, что забудет доступ. Но тот был до слёз смешным и лёгким. Don’t close mountain. Переведённые на английский имя и фамилия рыжего.

— Ты собрался? — резкий, недовольный стук в дверь от мачехи привёл парня в чувства.

— Да, иду, — он собирался машинально, не особенно следя за тщательностью.

Напоследок встретившись со своим отражением в зеркале, Тянь показал ему средний палец и вышел из комнаты.

Сегодняшняя встреча по крайней мере была чем-то новым в череде унылых семейных будней. Он попытался представить дочку этого богатого хрыча, с чьей женой дружила мать и понадеялся, что девочка хотя бы не будет страшной.

Хотя какая, к чёрту, разница? Вряд ли его насильно женят в шестнадцать. А ей, по словам мачехи вообще пятнадцать. Возможно, взрослые просто надеются установить связь, а дальше будь, что будет?

Её звали Вонг Юйчи. Отец был китайцем, а вот мать японкой, причём, по словам мачехи, родом вообще откуда-то из Индонезии. Тянь попытался отыскать девчонку в интернете, но, судя по всему, та либо использовала псевдоним, либо вообще нигде не регистрировалась. После безуспешных поисков парень отыскал в сети фотографии родителей: мать была красивой, а вот отец так себе.

Такие размышления здорово отвлекали, Хэ Тянь и не заметил, как машина подъехала к роскошной высотке в центре Гонконга. То, что встречу назначили в жилом доме не могло не радовать: от роскошных ресторанов и отелей уже натурально тошнило.

Отец задерживался, и Тянь ехал в лифте с братом и мачехой, которые, как обычно хранили молчание. Чэн по натуре был весьма сдержанным, а мачеха без присутствия отца не утруждала себя проявлениями чувств.

— Как здорово что вы пришли! — дверь открыла мама Юйчи.

Как и ожидалось: красивая, но в домашней одежде, ничего лишнего. Хэ Тянь слегка повеселел. Это было забавно, потому что его мачеха вырядилась, как на светский приём.

— Мы же обещали! — женщина ответила за всех, как обычно не уточняя, что обещала и договаривалась только она, ведь у Тяня права голоса не было.

— Проходите скорее! Пицца в духовке!

Это было ещё более странным, чем уютная домашняя атмосфера большой квартиры.

Пицца, вашу мать!

В нос ударил аромат свежеиспеченного теста и сыра.

Тянь скинул кроссовки, вежливо кивнул, сам повесил куртку в гардероб и прошёл чуть дальше в холл, чтобы не мешать остальным. Пока брат с мачехой расшаркивались в любезностях, он осмотрелся. Квартира была огромная, разумеется, и скорее всего не единственная. Здесь было два уровня: от холла наверх вела широкая лестница, по стене по мере подъёма висели какие-то абстрактные картины. С освещением, впрочем, как и с декором явно старались какие-нибудь именитые дизайнеры. Пол был уложен плиткой, но подогревался, так что без тапочек было тепло. Чтобы убирать такие квадратные метры однозначно требовалась прислуга, но последней Тянь пока не наблюдал.

— Я выслала их! — он услышал ответ на мысленный вопрос краем уха. — Выпьем вина, дорогая? — женщина обратилась к мачехе. — А Чэн составит нам компанию?

Его пить вино, разумеется, не пригласили. Тянь не удивился, когда мать Юйчи едва ли не за руку привела к нужной комнате и вежливо попросила провести время с дочерью, пока жёны чинно дожидаются мужей.

Сначала он думал постучать, но вдруг замер. За дверью звучала довольно-таки громкая музыка, его бы вряд ли услышали.

— Опять она за своё! — женщина ещё не ушла. — Несносная девчонка! — это было сказано на тон тише, но Тянь прекрасно расслышал сквозившую в голосе ярость.

Мать Юйчи рванула ручку двери на себя, и Тянь отшатнулся. Здесь, оказывается, была прекрасная звукоизоляция: в комнате музыка играла куда громче.

Он увидел неоновую подсветку, пущенную по всей стене, письменный стол, заваленный каким-то барахлом. Пахло приятно, похоже на ароматические свечи с ванилью или чем-то ещё, очень приторным. Создавалось впечатление, что Тянь зашёл в очень странную кондитерскую, в которой играл тяжёлый рок.

— ЮЙЧИ! — женщина ворвалась вихрем и пронеслась куда-то в полумрак: парень успел присмотреться к широкой кровати с полупрозрачным балдахином.

Началась возня, затем что-то грохнулось об пол и стены сотряс возмущённый вопль.

— ТЕБЯ СТУЧАТЬ ЧТО ЛИ НЕ УЧИЛИ?!

Это определённо не было тем, что Хэ Тянь ожидал увидеть. Дочка нефтепромышленника и какой-то бывшей фотомодели выкрасила половину волос в кислотно-розовый цвет?

Девочка, быстро подскочившая с пола, носила рваные джинсы и обыкновенную чёрную майку. Росту в ней было от силы метр шестьдесят, а вот энергии хоть отбавляй. Скандал закончился, так и не начавшись, видимо, её мать перепугалась за первое впечатление.

— Веди себя прилично! — музыка резко оборвалась.

— Зачем за шнур дёргать, там кнопка есть! — Юйчи скрестила руки на груди и закатила глаза.

Прямо как типичный подросток. Тянь усмехнулся, оглядывая остальную часть комнаты. Женщина зажгла верхний свет, и взор сразу же зацепился за обилие постеров.

— Я всё сказала! — рявкнула она, а потом непривычно спокойно улыбнулась Тяню и покинула комнату.

Он подумал, что ей, наверное, можно было пойти в актрисы. Такой резкой смены выражений лица позавидовали бы многие.

Оставшись с Юйчи наедине, парень немного растерялся. Она, кажется, и вовсе не замечала его присутствия. Он только сейчас обратил внимание, что по полу были разбросаны какие-то журналы, и девочка принялась их собирать.

— Помочь? — всё же решился спросить он.

— Как хочешь, — буркнула Юйчи.

— У меня предки тоже не сахар, — Тянь усмехнулся, наклоняясь и поднимая с пола журнал с обложкой какого-то новомодного хромированного байка. — Нравятся мотоциклы? — он скептически изогнул бровь.

— У отца целая коллекция, — девочка пожала плечами.

— Играешь? — Тянь положил журнал на письменный стол и заметил гитару, подключённую к усилку.

— Я что – на допросе?! — Юйчи бухнула ещё одну собранную стопку макулатуры рядом. — Чего припёрся?!

— Я не сам! Они мне угрожали! — парень рассмеялся.

Дерзкая девчонка нравилась всё больше. По крайней мере она не пыталась лицемерить с первого взгляда и вела себя вполне естественно.

— Ты из семьи Ву? — вопрос поверг его в замешательство.