— Ты, блядь, хоть слезь, придушишь, — прошептал он, предпринимая последнюю попытку столкнуть мажора с себя.
— А ты не уйдешь? — пробормотал тот.
— Да тише ты. Никуда я не уйду! — рыжий удивился, что, оказывается, умеет орать шёпотом.
— Ладно, — Тянь послушался и лёг рядом, подложив под голову согнутую в локте руку.
Гуаньшань вздохнул и поёрзал, пытаясь отвоевать себе немного пространства узкой полуторки.
— Спокойной ночи, — прошептал мажор и случайно коснулся его руки кончиками пальцев.
— Спи уже, — Гуаньшань отдёрнул её, словно обжегшийся. — Скоро в школу.
— Пойдём вместе, — довольно пробормотал Тянь. — Слушай… я сейчас такой счастливый.
— Кретин ты, — выругался рыжий, раздумывая, куда повернуться и, в конце концов, решил остаться на спине.
Тянь ничего не ответил, судя по его размеренному дыханию, он наконец-то уснул.
А рыжий так и не сомкнул глаз до самого рассвета в попытке понять самого себя.
Комментарий к 15. Понять себя * Гобан (яп. 碁盤 гобан) — игровое поле (доска) для игры в го, выполненное в виде толстого цельнодеревянного столика на невысоких ножках.
====== 16. Хочу видеть твою улыбку ======
«Прости меня. Если я что-то сделал не так, если ляпнул, не подумав. Прости».
«Я не умею общаться с людьми, пусть тебе и кажется, что мне это даётся легко».
«Ты единственный с кем я действительно хочу проводить время».
— Сука… — прошептал рыжий, пытаясь выспаться за положенный час* на большой перемене.
Вокруг звучал тихий гул зубрящих и сопение отдыхающих учеников. Но если раньше это убаюкивало, то теперь наоборот раздражало. Впрочем, его ещё с самого утра бесило буквально всё. Любезная мама, Хэ Тянь, с похмелья более вежливый, чем всегда, их идиотские шутливые пикировки на манер какого-то известного комедийного шоу. Потом ещё пришлось возвращаться к мажору домой, чтобы выгулять Райли…
К моменту похода в школу, голова у Гуаньшаня разболелась сильнее, чем после того, как он сполз с кровати. Впрочем, сейчас было не лучше.
— Эй, братан! — громогласный Цунь Тоу подсунул ему что-то прямо под нос.
— Чего?! — рявкнул рыжий, рефлекторно отталкивая предложенный сэндвич.
— Да полегче ты, кому сейчас легко? — философски изрёк парень, усаживаясь на парту спереди.
— Чего тебе надо? — рыжий усиленно потёр глаза руками.
— Я кушаю! И тебе принёс, говорят они очень вкусные!
— Спасибо, я не голоден.
На самом деле в животе зверски крутило, но Гуаньшань боялся, что любая съеденная еда довольно быстро попросится наружу.
— Где вы были вчера? — кажется, Цунь Тоу только и ждал момента, чтобы спросить.
— Мне надоело, и я ушёл домой, — угрюмо ответил рыжий.
Объяснение, кажется, устроило лысого, однако через секунду он уже задал новый вопрос.
— А куда делся Тянь? Это же его день рождения, а он так быстро свалил!
— У него и спроси. И вообще я не выспался, отстань, — Гуаньшань уронил голову на сложенные руки и прикрыл глаза в робкой надежде, что Цунь Тоу и вправду послушается.
— Но ты же едва пил, почему так плохо себя чувствуешь? — продолжил терроризировать тот. — Вот мы вчера так наклюкались, что Цзянь И уснул прямо на диване в клубе, и Чжэнси пришлось его тащить на спине!
Рыжий подумал, что это совсем неудивительно, ведь белобрысый пил всё без разбору. Но вслух он, разумеется, ничего не сказал, медленно продолжая кипятиться от чужого назойливого присутствия.
— О, Хэ Тянь! Вот и ты! — Цунь Тоу подскочил с места, и стул под ним пронзительно скрипнул. — Блядь, что у тебя с лицом?!
У парня так быстро сменилась интонация, что рыжий едва сдержал тихий смешок. Хэ Тяня полшколы донимало с самого утра этим идиотским вопросом. Женская половина теперь глаз с него не спускала и подозрительно косилась на любого, кто хоть каким-то образом мог быть причастен к ранениям их героя.
— Это как-то связано с тем, что ты вчера свалил? — промямлил лысый.
— Нет, у меня появились дела, и я их решил. — хрипло ответил Тянь. — Приятель, будь так добр…
Он заговорил на полтона тише, и вскоре рыжий и вовсе перестал слышать их беседу. Но спустя минуту, когда его уже охватила лёгкая дремота, щеки вдруг осторожно коснулось что-то приятно прохладное.
— Эй, — шепнул Тянь ему прямо в ухо.
Гуаньшань снова разлепил веки и едва не уткнулся носом в пластиковую бутылку. В протянутой рядом ладони оказались две розовых таблетки.
— Что это? — он взял воду.
— Анальгин. Сходил в медпункт и взял тебе тоже.
— С-спасибо, — пробормотал рыжий и запил лекарство минералкой. Стало чуть полегче, но от недосыпа и выпитого всё равно немного кружилось перед глазами.
— Сходим в столовую? — предложил Хэ Тянь, усевшись на своё место позади.
— Не хочу, — рыжий обхватил голову руками.
— Когда поешь – легче станет, — уверенно заключил мажор.
— Вот ты и сходи, — у Гуаньшаня не было сил на споры.
— Цзянь И, кстати, так не пришёл. Чжэнси, вроде, тоже. Я их не видел. Цунь Тоу сказал, что провожал всех девочек сам, а парни направились к блондинчику домой.
— М-гм, — рыжего снова начало клонить в сон.
— Эй, ну давай сходим. Хотя бы бульона попьёшь, — Хэ Тянь принялся несильно тыкать его карандашом в спину.
— Блядь, уебу сейчас тебе… — вяло пробормотал Гуаньшань, но всё же нашёл в себе силы подняться.
Ещё оставалось минут сорок от перерыва, и до столовой они дошли относительно быстро. Мажор выглядел бодрее, но оно и понятно: засранец поспал часа три, в то время как рыжий тупо пялился в потолок, пытаясь считать овец. На каждой десятой приходили воспоминания: то он думал о словах Тяня, то о его семье, о матери и о том, каким парень мог бы стать, если бы не её страшная болезнь.
— Даже очереди нет, — оптимистично заметил мажор, когда они уже были в дверях.
Внезапно в проёме показался знакомый силуэт. Рыжий успел только схватить Хэ Тяня за рукав, но и то слишком поздно: они с Шэ Ли ощутимо столкнулись плечами.
— Кто-то не смотрит, куда идёт… — блеснули жёлтые глаза и недобрая ухмылка.
— О, прости, тебя почти не видно, сливаешься с обстановкой, — бросил мажор и двинулся было дальше, но Змей заслонил проход спиной.
Позади него возвышались двое прихвостней, уже похрустывающих костяшками. Их не стоило бояться, по крайней мере сейчас: они следили за боссом, как верные, цепные псы, и нападали только по его команде.
— Дай пройти, — Гуаньшань нахмурился и сам сделал шаг вперёд.
— Подожди, дорогой, не с тобой сейчас разговаривают, — выплюнул Змей, не спуская с Хэ Тяня пристальный взгляд. — И что это у тебя с лицом? Подрался с зеркалом?
— А ты у нас записался в школьную газету и собираешь все слухи и сплетни? — тот натянуто улыбнулся. — Сходи в женский туалет, у них, там сейчас, кажется, эпицентр обсуждения.
— Ты о нашей маленькой беседе, надеюсь, не забыл? — Шэ Ли пропустил его комментарий мимо ушей.
— Забыл, — процедил мажор. — И тебя уже забыл, и рожу твою. Дай пройти, пока не…
— Пока не что? — Змей сделал шаг назад, оказавшись меж двух своих дружков. — Будешь нападать на меня перед всей школой? — он усмехнулся. — И перед учителями, которые тут тоже обедают?
Рыжему показалось, что он буквально воочию видит пар, валящий из ушей мажора от напряжения. Обстановка накалялась, но, к счастью, положение немного спас Цунь Тоу.
— О, ребята! — он привычно вклинился между ними и оторопело застыл, попадая под сканирующий взгляд Шэ Ли.
— Твоя новая игрушка? — Змей кивнул на него, а затем снова уставился на Тяня.
— Я смотрю ты в детском саду не удовлетворился, раз и тут до сих пор играешься? — тот сложил руки на груди и принял обманчиво расслабленный вид.
Боль в голове Гуаньшаня от напряжения, кажется, превратилась в пульсар. Позади Шэ Ли собралась толпа школьников, недоумевающих, в чём дело. Те, кто стоял ближе, начали шептаться: нехорошая репутация Змея широко распространилась в пределах школы. Даже старшеклассники, и те обходили его стороной.
