— Он завтра занят.

— А что там делают блондинчик с Чжэнси? — позвать этих шумных придурков было последним козырем.

— Без понятия, кажется, кто-то из них уехал к родственникам.

Тянь тяжело вздохнул, предполагая, что сейчас услышит отказ.

— Так что ты там собирался мне дарить?

Этот вопрос даже ненадолго вышиб парня из колеи, однако он быстро сориентировался.

— А ты приходи завтра и увидишь.

Рыжий покосился на него, напряжённо хмурясь.

— Это сувенир, — уточнил Тянь, — просто сувенир из Гонконга.

— Нужно съездить в книжный, — неожиданно начал Гуаньшань. — Тащи лучше свою задницу на станцию завтра утром. И прихвати сувенир с собой.

— А в гости не пойдешь? — Тянь позволил себе осторожно пихнуть рыжего плечом.

— Не хочу, — тот уклонился.

— Приглашаешь погулять по магазинам? — он не бросал попыток коснуться Гуаньшаня, пусть даже незначительно. В этих осторожных жестах вдруг возникла настолько острая потребность, что у Тяня будто зачесались руки.

— Нам же надо за учебниками, — рыжий оступился с дорожки из-за очередного толчка. — Да блядь! — он возмутился и толкнул Тяня в ответ.

Тот рассмеялся и пихнул парня снова: между ними завязалась шутливая борьба, и Райли залился радостным лаем.

— Дебил, отвали, — Гуаньшань наступил Тяню на ногу, а тот не остался в долгу, толкая его в кусты.

— Ай, блядь! — воскликнул он, когда рыжий ловко перехватил за плечи, а колючая ветка больно царапнула по лицу.

В результате в зарослях оказался он сам.

— Ты такой жестокий, — Тянь выбрался обратно на дорогу, замечая, что Гуаньшань уже поднял собачий поводок и невозмутимо следует вперёд вместе с довольным Райли.

И тут он остановился, понимая, что это первый раз за всю историю их общения, когда они гуляют вдвоём безо всякого повода. А завтра, возможно, пойдут ещё, пусть даже по магазинам.

— Малыш Мо, подожди! — крикнул он, догоняя рыжего.

На душе впервые за два месяца стало тепло. Он никогда не радовался возвращению домой и предстоящим школьным будням так сильно.

Комментарий к 10. Рубеж *Прозвище 蛇立 Шэ Ли переводится как: 蛇：Snake, 立：Stand up. То есть дословно – это змея, готовая атаковать.

А я дал ему имя, 王伟 Wang Wei – Ванг Вэй, от 王: king or monarch, 伟: big, large, great. То есть дословно – великий монарх.

Имя, разумеется, дали родители. Судя по всему, они весьма благосостоятельные люди и хотят для своего отпрыска такого же будщего.

====== 11. Кто-то сказал, что будет легко? ======

«Ты уже вышел?»

«Нет».

«Встречаемся возле ворот?»

«Да».

«Купить тебе шоколадку?»

«Нет».

«Ну вот. Райли опять насрал в коридоре».

«Поздравляю».

«Сходим после занятий поесть лапши?»

«Нет».

«Малыш Мо, почему ты такой неразговорчивый?»

«Иди на хуй».

Гуаньшань цокнул языком и отложил мобильник на стеклянную полочку в ванной. Из-за этого приставучего идиота он уже минут пять не мог почистить зубы. С кухни доносился шум воды и мамин голос: она разговаривала с тётушкой Пин по телефону, расхваливая сына на все лады, и мыла посуду после завтрака. У неё-то настроение было просто отличное. Ещё бы! Сын поступил в старшую школу — единственный уникум на весь их квартирный комплекс, который по словам мамы, сплошь и рядом состоял из алкоголиков и шпаны.

Рыжий сплюнул остатки зубной пасты, прополоскал рот и посмотрел на себя в зеркало. Вроде всё нормально, только волосы на макушке стоят торчком, как бы он не приглаживал. Сейчас это раздражало особенно сильно.

— Милый, ты опаздываешь! — мама деликатно постучалась.

— Иду! — Гуаньшань тряхнул головой и потёр лицо ладонями, пытаясь скинуть с себя сонный морок.

Он плохо спал и волновался перед первым учебным днём, размышляя, как же теперь совмещать учёбу с подработками? Мама, разумеется, пыталась запретить любую деятельность, мотивируя это важностью получения образования. Но Гуаньшань слишком давно следил за их тратами и понимал всю утопичность ситуации: они смогли бы протянуть только если продолжат работать вдвоем и никак иначе.

Попрощавшись с растроганной, счастливой женщиной, рыжий быстро напялил кроссовки и подхватил обед, услышав вдогонку, что внутри ланчбокса его самое любимое. Было приятно и одновременно стыдно, что мама встала так рано, чтобы постараться для него.

«Я жду на углу», — снова сообщение от Хэ, мать его, Тяня.

— Да ты заебал! — в сердцах выругался Гуаньшань, спускаясь по лестнице.

Прошла всего неделя с тех пор, как мажор вернулся из Гонконга, однако он успел достать его до такой степени, что срывало крышу. Тянь был везде: в жизни, в телефоне, в сообщениях и даже, чёрт подери, в его новых тетрадках! Придурок купил точно такие же, наотрез отказавшись менять… При мысли о том, что они обязательно будут их путать, у Гуаньшаня противно ныло в затылке.

— О, привет! — Цунь Тоу догнал его и пошёл рядом, слегка удивлённый. — Ты чего, не с той ноги встал?

— Если бы только это, — рыжий не сбавлял темпа, то и дело поглядывая на часы. Опаздывать не хотелось.

— А где Тянь? — парень сложил руки козырьком, прикрывая лоб от яркого утреннего солнца, и принялся высматривать кого-то вдали. — А, вон же он!

Гуаньшань закатил глаза. С приближением мажора у него начиналось какое-то подобие вялотекущей изжоги. От нервов постоянно потели ладони и было жарко. Он пожалел, что не снял олимпийку по пути: теперь было стрёмно из-за вспотевших подмышек.

В нос ударил знакомый аромат туалетной воды, которой пользовался Хэ Тянь. Раньше рыжий не придавал особенного значения этому запаху, но сейчас его почему-то замутило.

— Ты вылил на себя ведро тараканьей морилки? — прошипел он вместо приветствия.

Как и следовало ожидать, вместо упрекающего взгляда на лице мажора расцвела широкая улыбка, и он ловко пристроился с другой стороны от рыжего.

— Нервничаешь? — было сказано тихо, но так, что по вспотевшей шее мигом разбежались мурашки.

— До начала торжественной линейки полчаса, мы успеваем! — заверил их Цунь Тоу.

Гуаньшань визуализировал градус собственного бешенства: уровень ртутного термометра готовился пробить стратосферу.

— Можно перекурить, — Хэ Тянь прихватил рыжего за рукав олимпийки. — Постой, ещё успеешь к граниту науки.

Тот вырвался, сделал шаг назад и сглотнул ком, вставший поперёк горла: во рту неимоверно сушило.

Пока Цунь Тоу перебрасывался с мажором ничего не значащими репликами о том, кто как провёл лето, Гуаньшань принялся глазеть по сторонам. Они задержались в переулке, через который шла большая часть старшеклассников: кто-то молча сокращал путь, кто-то курил и обменивался новостями. Мимо пробежали два парня, с которыми рыжий в прошлом году ходил на математику. По обрывкам из их диалога удалось узнать, что в этом году ожидает какой-то «пиздец».

Гуаньшань тяжело вздохнул и покосился на невозмутимо-спокойного Хэ Тяня. Они договаривались встретиться возле школьных ворот, но придурок сделал крюк, чтобы подойти именно на тот угол улицы, где Гуаньшань встречался с Цунь Тоу. Какого чёрта он так сделал? Ему опять плохо спалось и было нечем заняться?

— Что-то не так? — Тянь перехватил взгляд рыжего и бегло осмотрел сам себя.

Парень хмыкнул, делая вид, что их с Цунь Тоу разговор его совершенно не интересует и уставился в телефон. Стало ещё жарче. Каждый раз было неловко смотреть на мажора в упор. Он пробовал, но лишь изредка, исподтишка, чтобы не ловить взгляда в ответ. Тот прожигал насквозь: через грудину до позвоночника и вниз по ногам, словно придавливая к земле.

Спустя минуту, как Цунь Тоу последним затушил сигарету, они двинулись по переулку дальше. Рыжий постарался отвлечься ото всех тревог, разглядывая чистое осеннее небо, но нервные мысли всё равно крутились в голове назойливым волчком.

В спортивном зале, где обычно устраивали массовые сборища в первый школьный день, было не продохнуть от количества учеников. В этом году по результатам теста набрали гораздо больше народа, и многие были этому весьма рады. Однако для Гуаньшаня сие означало лишь высокую конкуренцию в процессе учёбы и покамест в пиздеце, творившемся вокруг него, не было ничего хорошего.