— Ты губишь себя.
— Ни ты, ни Поттер — не единственные мои крестражи, так что советую подумать хорошо, прежде чем ты снова будешь встревать в мои дела, подозревать моих верных слуг и обвинять их в измене. И с этого момента я запрещаю продолжать вербовку Тонкс, а завтра ты мне должен привести сюда подружку Поттера.
— Я не буду тащить её сюда, — дёрнув желваками, отозвался Том.
— Значит, — более мягко продолжил Волан-де-Морт, демонстративно разводя руками, — с этого момента я считаю тебя предателем.
— Что же, считай, — легко отозвался тот, медленно проходя мимо тёмного волшебника к столу. — С этого момента и я теперь плевал на твою жизнь.
— Тогда ты не выйдешь из этого дома… — дёрнул губами тот.
— С чего бы это? Я больше не собираюсь смотреть, как ты продолжаешь рушить мою жизнь. Такими темпами очень скоро твоя жизнь станет ничем, и этот мир избавится от тебя. Ты ничего не достиг кроме чужого страха перед твоим именем и позорной стаи. Ты позоришь имя Салазара Слизерина…
— Как ты смеешь?.. — начал Волан-де-Морт угрожающим голосом.
— Так и смею, глупец! — не выдержал Том, тряхнув плащом и бросив смертоносный взгляд на собеседника. — Ты бесполезен! Ты не в себе!
— Ублюдок! — высоким голосом воскликнул Волан-де-Морт и резко бросил в стену, что была за спиной Тома, проклятье, которое полыхнуло огненной вспышкой и заставило всю пыль подняться в комнате.
Тот мгновенно отскочил к окну, оборачиваясь на погаснувшее пламя, и поперхнулся от горелого запаха пыли.
— А теперь послушай меня, парень, — вкрадчиво начал Волан-де-Морт, угрожающе жестикулируя волшебной палочкой в руке, медленно подходя к нему, — здесь моё время, и здесь я хозяин. И если я приказал тебе привести девчонку, значит ты её приведёшь!
— Да пошёл ты! Псих, — скривился Том, демонстративно отводя взгляд в сторону окна, тем временем лихорадочно соображая, сколько времени у него займёт свалить отсюда.
Краем глаза он заметил, как из палочки вырвалась ещё одна пламенная вспышка и устремилась к раме окна. Том отступил в сторону и моментально выставил щит, чтобы куски горящих штор не посыпались на него.
— Ещё одно нападение, и я не…
— Ещё одно слово и ты окажешься в темнице, — не зная себя от ярости, прошипел Волан-де-Морт, плавно притягивая палочку к себе. — Девчонку мне!
— Как ты не понимаешь: Поттер не придёт к тебе, даже если ты будешь держать здесь половину их ордена!
Внезапно взгляд Волан-де-Морта прояснился, он ошеломлённо уставился на Тома и только спустя несколько секунд прошептал:
— Эта девчонка вскружила тебе голову! Эта грязнокровка тебе важна!..
Том прикрыл глаза, кое-как сдерживая раздражение.
— …эта несносная дрянь имеет какую-то ценность, и ты, как последний влюблённый дурак, расстелился перед ней на коленях!..
— Заткнись! — взревел Том, распахнув глаза, заблестевшие белоснежным светом. — Заткнись, ублюдок!
Сам того не понимая, он взмахнул палочкой и выпустил огромную молнию, ударившую в дверь, которая мгновенно слетела с петель и вырвалась наружу с глухим стуком.
— И это всё только потому, что ты влюблён! — сквозь грохот воскликнул Волан-де-Морт и громко, гадко засмеялся, поднимая торжественно руки вверх, отчего мантия скользнула по гладкой, бледной коже, обнажая предплечья.
— Заткнись! — громом прозвучал ещё один вскрик Тома, но палочка Волан-де-Морта заглушила его, со скрежетом пуская взрывную волну в сторону волшебника.
Том отшатнулся, скрипнув зубами, и в порыве гнева хлопнул ладонью в руку, держащую палочку, вызывая белоснежный, потрескивающий комок, который моментально стал превращаться в огромный шар, трескающий высоковольтным напряжением. Вся комната осветилась белизной, ужасно режущей глаза: Волан-де-Морт резко отступил к дальней стене, щурясь от яркого света, а затем оба закричали от невыносимого скрипа тока в ушах, который, казалось, готов вот-вот разорвать барабанные перепонки. Том наклонился, прижимая ладони к ушам, ничего не видя в режущем свете глаза, не слыша ничего, кроме шалящего напряжения.
Хотел ли он своей смерти? Хотел ли он, чтобы Волан-де-Морт прекратил творить глупости ценой его жизни?
Он смеялся над ним.
Он совсем не глупый, и он прощупал его слабость, в которой Том не смог признаться себе.
Всё это было выстроено не с целью помочь самому себе — Волан-де-Морту. Всё это было важно лишь потому, что Гермиона стала очень важна.
Заботил ли его Поттер, который открыл его тайны и уже знает способ, как покончить с Волан-де-Мортом? Что Тому стоит найти лично мальчишку и убить своими руками? Что останавливает прямо сейчас же воспользоваться лояльностью Грейнджер и встретиться лицом к лицу с Поттером? Пустить в него убивающее? Отравить незаметно ядом? Связать и бросить в темницу? Привести на блюдечке Волан-де-Морту? Что?!
И кто теперь из них глупец? Он или Волан-де-Морт?
Скрежет тока настолько сильно ревел в ушах, что Том не сразу почувствовал, как пальцы стали мокрыми и липкими. Дрожащие руки опустились, и он слабо приоткрыл глаза, не боясь, что невыносимый свет сделает его слепым, — ему показалось, что больше нечего терять, и если эта магия, вызванная им, убьёт его, то это будет неважным.
Он жаждет вернуться назад, в своё время.
Где нет этого всего.
Липкая кровь, выбежавшая из ушей, тёмным пятном рябила в глазах, а где-то вдалеке раздавался мучительный стон Волан-де-Морта, который эхом напоминал о Гермионе, с такой же болью кричавшей в порыве страсти под его телом прошедшей ночью.
Это всё заставляло думать о Гермионе, которая вызвалась быть с ним, слушать его. Стать им.
Она отдала всю себя, переступила через себя, что с готовностью принял он.
Принял так, что не намерен выпускать даже ценой смерти любого.
И та его часть, что находится в ней, никогда не позволит сломать возникшую связь, не позволит причинить никому из них вред, будет защищать всегда от любого, кто встанет на пути. Даже если это будет он сам — Волан-де-Морт.
Том застонал, растворяясь в щепетильных воспоминаниях, чувствуя необъяснимый вкус магии, которая пытала сладкими муками прикосновений, звуков голоса и томительного шёпота, молящего не отпускать, прижимать к себе так, чтобы распасться на кусочки, разбиться как стекло и впитаться в него всем могуществом и величественностью. Быть одним целым.
И невидимая тень обволакивала за плечи, крепко сжимала, заставляла оступиться и сделать шаг в пропасть, расплавиться, как масло на куске хлеба под раскалённым ножом. И звать Гермиону. Звать ту часть магии, что находится в ней и в унисон отзывается молящим шёпотом.
Ужасная тоска и невозможность находиться одному, как без воздуха.
Сейчас единственный шанс уйти без потерь.
Уйти навсегда и не вернуться никогда назад.
Том сжал дрожащей кровавой рукой палочку, с силой оттолкнулся от пола и раскрыл шире глаза, пытаясь уловить хоть какую-то тень в белоснежном свете.
Уже стих голос Волан-де-Морта, где-то в стороне слышались чужие взволнованные голоса. Пошатнувшись, Том подошёл к окну, взмахом палочки выбил его, замечая, как свет тока бледнеет, позволяя лучше видеть, что происходит в комнате, со стоном запрыгнул на подоконник, не замечая, как куски стекла впиваются в ладони, крепко схватившиеся в раму, и прыгнул вниз.
Не давая себе возможности отдышаться, он тут же поднялся с травы, почувствовав её мокрой от обрушевшегося пару минут назад дождя, и мгновенно побежал к выходу с территории поместья.
Уже возле калитки, он услышал, как разносятся по воздуху заклинания, направленные ему в спину.
Один. Два. Три…
Последний шаг, и он ушёл от них, успев преодолеть решётку и исчезнуть, пока не поставили блок.
Почувствовав под руками мокрый асфальт, на который ливнем обрушился дождь, он громко выдохнул, не сдержался и припал лицом к земле.
Один. Два. Три…
В такт неслышным шагам тени за спиной он дышал, вдыхал воду, вдыхал магию, беснующую во всём теле, и она заставляла его подняться на ноги.
