Веселая музыка была словно маршем смерти и одиночества, но довольный, счастливый ребенок с синяком на правой щеке развязывал сверток, спешно всунутый ей отцом, прежде чем тот убежал веселиться. Это оказался плюшевый медведь с черными косыми глазами, которого Белла, не смотря на уродство, тут же полюбила. И обняв его, забралась на свою кровать.

-Хватит, пожалуйста… — взмолилась взрослая Беллатриса, не в силах скрыться от этого зрелища.

Ее будут бить на следующий день за все, что было радостью накануне. Белла не могла выкинуть этих мыслей из своей головы.

-За что?

И разве мог такой побитый ребенок так безмятежно улыбаться? Кружиться по комнате с игрушкой, обнажая в прыжках ноги, изуродованные ранами и даже шрамами? И падать, плача, потому что споткнулся о свои же собственные ноги?

«Она не придет успокоить тебя» — какой-то ранее не звучавший голос нашептал ей на ухо то, что она всегда понимала.

-Хватит! Хватит! Хватит! ХВАТИТ! — вскричала Беллатриса.

Она приставила к горлу свою волшебную палочку, готовясь произнести заветные слова. Она видела, как ребенок (она сама) плачет, озираясь по сторонам. И Беллу знобило от слез…

-Авада! — с яростью произнесла она.

И тут помещение резко изменилось, а палочку из ее рук вышибла какая-то волшебная сила. Беллатриса повалилась на каменный, сырой пол, увидев перед собой Волан-де-морта, смотревшего на нее с выкаченными от непонимания глазами. В его руках была ее же палочка, но она не думала об этом, давясь в истеричном плаче.

Видения, навеянные магией, расступились.

Волан-де-морт сел рядом с ней на колени и лишь это заставило ее глубоко вздохнуть и перевести дыхание. И легкое, едва заметное прикосновение руки к ее растрепанным волосам вернуло ей в голову способность адекватно воспринимать ситуацию.

-Я совсем этого не помнила… я не могла этого помнить… — прошептала она. — Я думала, что сойду с ума… о Мерлин.

Всхлипнув, она почувствовала, как ее талию обвивают руки. Они же помогли ей сесть на табурет. В камине загорелся долгожданный, согревающий огонь, но девушке итак было безумно жарко. Волан-де-морт подвесил над пламенем какой-то котел и его содержимое вспенившись закипело.

-Это и есть то самое действие, которое производит легилименция. — сказал он. — О нем не узнать, если не испытать подобное…

-Когда вы учились… вас тоже мучили подобными воспоминаниями? — спросила Беллатриса.

Волан-де-морт обернулся, смотря ей прямо в глаза и медленно кивнул, отвернувшись обратно к своими зельям. Они спасли бы его от любой откровенности, скрыв лицо, которое могло выдать его какие-то лишние для других страдания.

-В них вы видели родителей? А какими они были — ваши родители?

В эту минуту она яростно нуждалась в понимании того, что не одна выросла в адских условиях или хотя бы, что есть люди, способные понять ее, принять на себя тяжелую ношу сопереживания. По лицу Волан-де-морта она видела: тот неспокойно отреагировал на ее затерявшиеся в памяти воспоминания. Когда он приблизился она взяла его за руки и повторила свой последний вопрос.

-Моим родителям, особенно отцу, было совершенно все равно на то, как я расту. Можно сказать, я и сам себя воспитал… — сказал он с чем-то похожим на отчаяннее тоном и тут же вырвал свои руки. Он бросился к котлу, который вовсе не нуждался в том, чтобы Волан-де-морт начал что-то судорожно мешать.

Белла и без всяких слов поняла: больше не стоит беспокоить его вопросами о родителях, зная не понаслышке, как лишь одна фраза на эту тему может причинить мучения. И никакое любопытство не позволяло Белле причинять Волан-де-морту боль.

Гнетущую тишину было все тяжелее воспринимать, чем тусклее становился свет на висевшей над их головами люстры. Их тени превращались в темноту, а Волан-де-морт все так же помешивал зелье, пока Белла боялась к нему подойти.

-Возьми свою палочку. — Проговорил Темный Лорд.

Он неожиданно поцеловал ее, когда та протянула руки за оружием, легко коснувшись губами ее губ. И закрыв глаза Белла застыла на месте наслаждаясь моментом редкой, прелестной нежности, которой ей так порой не хватало.

-Я попробую еще раз. — Прошептала она, поглаживая ему щеку и наблюдая за тем, как его взгляд становится спокойнее. — Я найду в себе силы. Обещаю. Ради вас. Ради нашего общего дела.

И уже почти забыв о том, как Волан-де-морт жестко подкалывал ее ранним утром, как заставил ее вспомнить о тех вещах, которые никогда бы без него не увидела, она улыбнулась ему болезненной, светлой улыбкой. И встала посреди комнаты на колени, словно зная, что все равно падет на них.

И будто готовая к расстрелу она смотрела на него безо всякой мольбы, спокойно. Волан-де-морт ответил на ее улыбку напряженно сжатыми губами. Вскинув палочку на уровень груди он произнес заклинание, которое она и в этот раз не успела услышать. И даже не подумав о том, как в этот раз она будет беречь свою душу, Белла самозабвенно и смело позволила Темному Лорду вскрывать даже самые надежно запертые сундуки своего сознания. Пусть крича громко и страшно, словно от жутчайшей боли…

***

С хлопком Белла трансгрессировала быстрее, чем солнце пробуждало лучами лесной массив. В полубессознательном состоянии добралась до своей комнаты и упала на постель, даже не переодеваясь. Утро наступило слишком быстро. Кажется, она не то, что головой подушки не успела коснуться, но и просто повалится на кровать.

-Хозяйка, Беллатриса. Прошу вас идти завтракать!

Солнце светило, плавно проскальзывая меж ветвей кустов, росших под окнами и травинками на лужайках, покрытых красочными головками раскрывшихся, светящихся желтизной одуванчиков, росших за далекой оградой сада.

Клякса подала ей, как обычно, полотенце, достала для нее платье из шкафа. На подносе стоял небольшой, прозрачный графин с водой. Белла, взяв все это, ушла в ванную. Спала она совсем ничего, но это не мешало ей быть бодрой.

Чуть ли не с улыбкой до самых ушей она поздоровалась со своим супругом, который, как и обычно, читал утренний выпуск Пророка в обеденном зале.

-И тебе доброго утра, … но нельзя ли тише разговаривать?

Восклицания и бормотание Родольфуса так и остались Беллой без всякого внимания. Лишь только когда она приступила к завтраку она поняла, как сильно голодна и как аппетитно выглядят эти медовые лепешки с бананом и как ароматен запах чайных листьев. Она даже и не думала, что Родольфус еще что-то будет у нее спрашивать после своих замечаний:

-Как прошло ночное задание с Темным Лордом? — спросил Родольфус.

Он не отрывался от утренней газеты, и, скорее всего, спрашивал чисто из вежливости, нежели из чего-то еще.

-Неплохо. — Радостно проговорила Беллатриса. В таком настроении, какое у нее было, Белла была готова поделится с Родольфусом всем, кроме самого сокровенного. Беллатрису саму порадовало то, что она не ощущает привычного негатива в общении с мужем.

Родольфус оторвал взгляд от газетной полосы и посмотрел на Беллу с угрожающим скепсисом. Который ее совсем не смутил.

-Удалось выяснить что-нибудь? — спросил он, с плохой притворной учтивостью.

-Да-да. — Весело сказала Беллатриса, допив кружечку чая до конца и вздохнув от радости, что такое тепло наполняет ее изнутри.

-В «Пророке» пишут, что кто-то ограбил лавку с ингредиентами для зелий и убил ее владельца… — Родольфус с намеком посмотрел Белле прямо в глаза.

-Да, это сделала я. Надеюсь, ты не сдашь меня властям. — Притворившись хмурой, ответила она серьезным тоном.

-Если это было необходимо Темному Лорду, мне и в голову не придет рассказывать, кто воплотил его планы в жизнь. Ведь это навредит ему! Правда, я бы на твоем месте все-таки остерегался использовать большое количество запрещенных чар! Так будет гораздо проще отвести от тебя подозрения!

Беллатриса понимающе кивнула и отметила у себя в голове применять почаще пыточные чары другого рода.

В цветном витраже входной двери промелькнула маленькая тень и, через мгновение, в комнату зашла ропотливая Клякса. С недовольным лицом она протянула Беллатрисе запечатанный конверт без подписи.