«Рассказы моей мамы» – это рассказы мамы о своем детстве, которое прошло в годы Великой Отечественной войны в далеком сибирском селе.

Мама рассказывала о жизни в деревне, о моих бабушке и дедушке, о трудных военных и послевоенных годах. Но как бы трудно не было, а детство – всегда детство. Это веселые и грустные истории дружбы, понимания, опыта и сострадания в кругу своих друзей и подруг.

Я просила маму записать свои воспоминания, но она всегда отмахивалась и говорила: «Кому это надо? Зачем? Жизнь сейчас совсем другая, люди живут хорошо и в достатке, много разной еды, много техники, телефоны, компьютеры. Нет, не надо. Сейчас уже и не поймут, как тяжело нам было тогда» …»

А жизнь ее была нелегкой, начиная с того времени, когда она, девятилетняя девочка, узнала о том, что началась война.

Жила она тогда с родителями в обычной деревне с красивым названием «Первомаевка» произошедшего от названия колхоза «Первое Мая» в Бурят-Монгольской АССР (Республика Бурятия)

Годы военного детства в тылу мама вспоминала очень часто. Вспоминала, как их растущий организм постоянно требовал есть, как они мечтали, что после войны будут каждый день есть белый хлеб с конфетами и сахаром. Вспоминала своих подружек, их веселые игры и даже проказы, ведь они все же были детьми, хотя пришлось взрослеть быстро. Работать и взрослеть.

В возрасте шестнадцати лет, в послевоенном 1948 году, мама начала свою официальную трудовую деятельность рабочей – засольщицей шкуроволосяного цеха на Улан-Удэнском мясоконсервном комбинате. Работа эта была физически трудная: весь день работа с солью и водой, подъем, перенос и укладка тяжелых шкур животных. Позже эти шкуры отправляли на выделку и пошив различной одежды, обуви, изделий для дома. Мама проработала в этом цеху полных шестнадцать лет.

Уйдя из цеха в 1964 году, она пять лет служила стрелком военизированной охраны (ВОХР) в Войсковой части № 63292, которая располагалась недалеко от дома. Ее обязанностью было стоять на посту и охранять склады. Часовые принимали присягу, сдавали нормативы по стрельбе и уставу, стояли в карауле, охраняя склады части в любую погоду. Что же хранилось на этих складах часовым знать не полагалось.

В конце 1969 года мама перешла работать стрелочницей в транспортный цех Улан-Удэнского Ордена Ленина локомотивовагоноремонтного завода (ЛВРЗ). На заводе она проработала 19 лет, до самого выхода на пенсию. Мамина трудовая деятельность, длиною в сорок лет, прошла на трех предприятиях города Улан-Удэ.

На любом месте работы мама ежегодно получала Почетные грамоты, благодарности и денежные премии за хорошую работу, отличные показатели, трудовую дисциплину и достигнутые успехи. В 1983 году она была награждена премией и благодарностью дирекцией ЛВРЗ за проявленную бдительность и инициативу по ликвидации пожара на вагоне.

В 2004 году мама получила звания: «Ветеран Войны» и «Ветеран Труда»

Моя мама была очень добрым человеком, но свои чувства редко проявляла открыто. Всегда сдержанно-улыбчивая и приветливая. Не помню ни одного случая, чтобы мама ругалась с соседями или вообще с людьми.

Она была замечательной и приветливой хозяйкой. Любого, кто зайдет в наш дом, напоит чаем, выслушает, а если надо, то и хороший совет даст.

У мамы был красивый, очень высокий голос. Она играла на гитаре и балалайке, хорошо пела романсы, песни и веселые частушки. Под ее плясовые «Барыня» и «Цыганочка» в круг выходили все, потому, что ноги сами начинали притопывать, а руки – прихлопывать, устоять на месте было просто невозможно.

Еще у мамы было отличное чувство юмора. Она любила разные прибаутки – шутки, но обязательно веселые и смешные.

Помню, отмечая мамин юбилей, ей тогда исполнилось 85 лет, за столом зашел разговор о ее имени – Любовь, а потом старшая внучка предложила высказаться всем присутствующим за столом и ответить на вопрос: «Что такое ЛЮБОВЬ между мужчиной и женщиной? Какое определение может дать каждый?»

Гости, по очереди, кто как мог, пытались коротко, иногда дополняя друг друга, собрать ответ на такой, скажем прямо, не совсем простой вопрос.

Мама, как именинница, замыкала круг высказываний. Она улыбалась и внимательно всех слушала. А потом сказала: «Я дам очень короткое определение: «Любовь – это электрический ток, который идет с головы и до ног, а останавливается в той точке, откуда появляются сыновья и дочки!»

Мы молчали секунду, потом все весело хохотали над таким поистине точным и самым коротким определением этого чувства…

Когда мамы уже не стало рядом с нами, я очень сожалела, что не нашла времени, чтобы уговорить ее подробнее и больше рассказывать о своей жизни, о жизни односельчан и родных в то далекое время, не нашла времени слушать ее…

Я все откладывала и откладывала на «потом», а «потом» так и не наступил…

Я решила записать мамины воспоминания о своем детстве, так, как она мне их рассказывала, как я их запомнила, повествуя рассказы от ее лица.

Я надеюсь, что прочитав «Рассказы моей мамы», вы поймете и глубоко прочувствуете и мечты, и жизнь детворы в годы Великой Отечественной войны.

Пережитое время нашего старшего поколения забывать нельзя, даже только потому, чтобы ЭТО не повторилось никогда.

Весенним мартовским днем 1932 года, в тайге, в бараке лесозаготовителей, у семнадцатилетней Агрипины и двадцатитрехлетнего Архипа родилась дочка.

Отец назвал ее Люба. Красивое имя – Любовь, Любушка, Любаша, Любочка. Как не назови, все равно звучит мягко и нежно. Она была первым ребенком у родителей и первенцем в их бараке, поэтому все жители их барака с удовольствием приходили посмотреть и понянчиться с малышкой.

Деревенские хозяйственные работы заканчивались поздней осенью. Зимой молодые колхозники старались поработать в тайге, в артелях заготовителей леса Сибири, чтобы получить наличные деньги и приобрести что-то необходимое в домашнем хозяйстве.

Жили в бараках все вместе: и молодые семейные пары, и парни, и девчата, которые завербовались еще летом на эти работы. Барак был из сосновых бревен, большой и длинный, внутри разделенный досками, не доходящими до потолка, для того, чтобы тепло от печки-буржуйки проходило во все комнатки. Зимой печь топилась почти постоянно. На ней же готовили еду и варили травяной чай, добавляя сухие ягоды, приготовленные с осени и хранившиеся в ситцевых мешочках, развешанными на стене рядом с печкой.

Весной, перед посевными работами, все вернулись домой – в деревню. Заработанные деньги пошли на строительство своего дома и на обзаведение домашним хозяйством. В деревне без своего огорода, покоса, коров, коз, овец и разной птицы, жизнь просто невозможна. Все добывается своим трудом: овощи, мясо, молочко.

Жили «как все» в деревне в конце тридцатых годов. Работали в колхозе, вели домашнее хозяйство, радовались, грустили, ругались, мирились, растили детей, ходили в гости и сами принимали гостей, слушали радио и свято верили, что войны не будет, а если вдруг что не так, то сразу победим, потому, что мощнее и лучше Советского Союза нет страны в мире.

Война пришла неожиданно. Отца забрали на фронт в конце лета 1941 года. Из деревни на фронт ушли все мужчины, пригодные к службе. Колхоз и домашние хозяйства остались на плечах женщин и малолеток.

Обычное детство закончилось. Началось детство военное.

Осенью одна тысяча девятьсот сорок первого года в школу мы пошли поздно. Уже выпал первый октябрьский снег. Все лето мы, ребятишки постарше, которым уже исполнилось 8–12 лет, делали всю домашнюю работу по хозяйству. Мама, ранним утром подоив корову, уходила на работу на колхозное поле. Я отгоняла корову пастуху, такому же мальчишке, который весь день пас за рекой деревенское стадо. Надо было выпустить кур и накормить цыплят, полить грядки и по очереди их пропалывать, чтобы урожай был хороший, чтобы было чем питаться зимой всему семейству. А еще обязательно пропалывать и рыхлить большое картофельное поле. На картофель возлагались большие надежды. «Будет картошка, будет и ложка» – говорили старухи.