Песков замолчал и вдохнул полную грудь воздуха, гася нарастающие эмоции.

– В двадцать девятом происходит убийственный прорыв… Убирая с шахматной доски мешающие фигуры, противник делает первый выпад, и он удается. Дальше скрытные удары последовали один за другим. Принимаются нужные законы, а тайная война принимает видимые очертания. Иностранный капитал, практически в открытую скупает активы основных компаний. Вымирает сельское хозяйство, коррупция достигает небывалых размеров. Очередная реформа армии приводит к ее стагнации и упадку. В террористические организации вливаются огромные деньги, и по всему югу вспыхивают очаги террора и беззакония.

– А как же народ? Армия? Где русский бунт? – не удержался от гневного восклицания Максим.

– Народные волнения, а они не отличаются повышенной массовостью, давят с особой жестокостью. Народ живет в страхе. Полиция целиком под управлением "вражеского" правительства. Структуры так называемого "правопорядка" – одни из немногих, где платят приличные деньги. Человеческий эгоизм непобедим. Мне хорошо, а на остальных плевать. Так живет основная часть любого современного общества. К сожалению, – вполголоса резюмировал Песков.

Через пару секунд в его голос вернулась несгибаемая твердость.

– Не спит и "желтый дракон", который очень не против откусить кусочек русского пирога. Он действует не менее эффективно. Миллионы китайцев и японцев постепенно заселяли Дальний Восток, приживаясь и пуская корни. В период с двадцать девятого по сорок девятый год по самым скромным подсчетам на территории России осело около пятнадцати миллионов иммигрантов. Вернуть их обратно практически нереально…

Глотнув воды, генерал незамедлительно заговорил снова.

– Суммируя сказанное, подведу черту. Всего за двадцать с небольшим лет, к пятьдесят первому году, страна стоит на коленях. Продавшееся и сливающее страну правительство, коррупция, огромные внешние долги, катастрофическое положение с демографией. Почти полный разгром научной сферы, небывалый технический провал, полумертвое сельское хозяйство, отчасти недееспособная армия и полыхающие очаги терроризма. Страна изменилась до неузнаваемости. Единственное, что сдерживает врагов от открытой агрессии… – Песков посмотрел на Максима, – ядерное оружие. Устаревшее, но еще грозное, оно стоит преградой на пути. Ядерного паритета нет, но оставшиеся силы могут нанести агрессору серьезный ущерб. Сохранить их смогла группа патриотов. В руководстве страны и командовании армией, остались люди, верные Родине и присяге. Они противостоят в тайной войне огромной армии предателей и врагов. Порядок может навести только жесткий диктат, с расстрелами и множественными показательными посадками. Но, увы, такой политической силы нет и не ожидается. А жаль. Лично я так бы и поступил… – генерал расслаблено откинулся на стуле и устремил взгляд в аквариум. – Теперь, Максим, вы в курсе общей картины и можете задавать вопросы.

– Де-е-л-а-а, – раздумчиво протянул Макcим. – Группа патриотов. Это вы? – он обвел собравшихся взглядом.

– Да. Присутствует часть руководящего совета, – спокойным голосом ответил ему Ануфриев.

– Сколько вас? На сколько реальна ваша сила?

– Мало. И сил мало. Нас вычисляют лояльные власти силовые структуры и западные агенты, вместе они ведут беспощадную охоту на истребление. В полном смысле слова. Им особенно интересны наши военные сторонники, они ищут подходы к ракетам. Мы не контролируем весь арсенал, но командиры основных частей – честные люди и истинные патриоты, они не предадут страну. Мы их бережем и охраняем, но… По нашим подсчетам, нам осталось пару лет. Самые преданные будут уничтожены, кто послабее, со временем сдадутся. Тогда возможна интервенция, гражданская война, разруха и полный хаос. Храни, Бог, Россию!

Ануфриев замолчал. Его устремленный на Максима острый взгляд говорил о многом.

– Кто меня воскресил? Зачем? Я вам нужен! Но для чего? Как может помочь бывший майор спецназа гибнущей стране? – с жаром задавая животрепещущие вопросы, Максим еще раз оглядел присутствующих.

Его глаза блеснули серебром. Несколько секунд они светились ярким, обжигающим металлом.

– Я отвечу, – Песков поднялся из-за стола и начал ходить по комнате. – Три месяца назад в этой комнате, на строго засекреченной и хорошо охраняемой базе, появился незнакомый старик. Прямо во время одного из заседаний координационного совета. Весь в белом, абсолютно седой. Вошел не через дверь. Он возник ниоткуда, буквально из воздуха. Рассказал, что все знает о положении в стране и может помочь. Затем положил на стол камень-кристалл в виде оберега и поведал нам невероятные вещи. С помощью камня можно перемещаться в прошлое и обратно. Но только один человек, которого выберет и приведет он сам. Раскрыв немного информации по обращению с кристаллом, он пропал так же загадочно, как и появился. А день назад из ниоткуда появились вы, майор, в состоянии близком к коме или летаргическому сну. Медики так и не разобрались, как работал ваш организм в тот момент. Но вот вы проснулись и сидите рядом с нами. Совет склонен полагать, что вы и есть тот самый человек…

Третий раз за день, полученная информация, сразила Максима наповал.

– Вот кристалл, можете посмотреть, – незаметным движением Песков достал из потайного ящика в стене камень и передал его Максиму.

Едва темный кристалл коснулся руки Макса, он на секунду зажегся ослепительно белым светом. Мгновение – и снова стал простым черным камнем на плетеном кожаном шнурке. В момент вспышки глаза Максима загорелись в ответ и погасли одновременно с кристаллом.

Четыре человека, не сговариваясь, переглянулись между собой. Ануфриев выдохнул и расслабленно обмяк в кресле, будто с его плеч свалился огромный, тяжелый груз.

– Что это было? – положив камень на стол, Максим повернулся к генералу.

– Думаю прямое подтверждение наших догадок.

Песков взял камень и неуловимым движением спрятал его обратно в тайник.

– У меня есть вопросы, – Максим почувствовал что-то внутри себя, но не стал пока заострять на этом особое внимание.

– Мы слушаем, – несколько напряженным голосом ответил Ануфриев.

– Я могу перемещаться во времени?

– Не можете, но мы надеемся, что сможете, когда будете готовы, – впервые заговорила единственная присутствующая женщина. – Все более чем странно. Я бы сказала невероятно, но так хочется в это верить… – она посмотрела Максиму в глаза.

Ее взгляд заворожил, проникая в душу. Необычная смесь. Надежда и вера, сила и упорство, горечь и трагизм. От взгляда женщины Макса внутренне перевернуло.

Так смотрит человек, который в отчаянии ищет выход из неразрешимой ситуации, и тут ему дают надежду. Маленький и призрачный, один на миллион, но шанс. Человек начинает в него искренне верить наперекор разуму и логике, верить всем сердцем, всей душой.

– Вы нам поможете? – вопрос прозвучал из уст Татьяны с потаенным ожиданием согласия.

– Даже если мне придется умереть еще раз! – голос Максима звучал несгибаемо твердо, без напускной напыщенности.

Единогласный вздох облегчения прокатился по комнате и растаял в небытие. Люди безоговорочно поверили. В одно мгновение атмосфера кардинально изменилась. Больше не ощущалось тянущего напряжения, что висело в воздухе. Ануфриев и Песков, не сговариваясь, переглянулись.

– Если честно, я другого ответа не ждал, – заговорил генерал. – Ваши слова, Максим, подтверждают правильность старика в выборе кандидата. Они… – куратор на секунду задумался, подбирая слова, – не могли ошибиться.

– Они? Кто они? А старик? Кто он? – из Макса посыпались вопросы.

– Мы не знаем, – делая неопределенный жест рукой, взял слово Ануфриев. – Но он не просто человек. От него исходила огромная внутренняя сила. Неведомая и могучая. Ошибки быть не может! Они выбрали и вернули именно вас Максим…

Ануфриев встал и медленно прошелся по комнате.

– Думаю, что правды мы никогда не узнаем, – вполголоса произнесла Белова.