— Где? Где ты просыпалась? Где твоя реальность, если это сон?

— Мама умерла, но не сразу после родов, позже. Я не знаю, почему отец не отдал меня в детский дом. Остался один со мной на руках. Работал, приходил поздно, уходил рано. Всё время я сидела в кроватке. Он кормил меня два раза в день, никогда не мыл и не расчёсывал. Я сидела голая на простыне, там было одеяло, в которое я от холода зарывалась. Вся моя жизнь это ждать отца. Любимый, единственный, он включает свет, говорит и кормит. Но больше всего, я ждала прикосновений. Он хватал меня за руку, поднимал над кроваткой, и менял простыню, как подстилку у зверька, потом кидал мне бутылку и какою-нибудь еду. Обзывал меня, говорил, что из-за меня убили мать. Я почти никогда не плакала, так его любила. Особенно, когда поем, хватаюсь руками за деревянную решётку и смотрю, как он ходит в комнате, как телевизор смотрит. Мой любимый, мой самый близкий на земле. А потом он уходил, было темно, в то время я стала видеть в темноте, было холодно и страшно, страшно одиноко. Он всегда возвращается. Темно… Он скоро придёт и будет любить меня, может сегодня за две руки поднимет…

Василиса неожиданно улыбнулась, да так и замерла с улыбкой на губах. Данил съехал с трассы к лесу, остановился и выбежал из машины. Он рывком вытащил к себе девушку и стал неистово трясти, пытаясь вернуть в реальность. Дал пощёчину, она вздрогнула.

-Лисёна, что дальше было? Мама Лена как появилась?

— Лена? — девушка посмотрела по сторонам. — Папа привёл её. Он меня вымыл, в холодной воде, а потом в горячей, я тогда плакала, выдрал мне волосы расчёской и одел страшное платье, которое кусало меня, поэтому я Лену ненавижу. Папа её обнимал, а меня больше никогда. Он разбился на машине, мне было два года. Какая-то неприятность с моими документами была, и Лена смогла оформиться как моя родная мама. Любила меня, заботилась сильно. И на время я погрузилась в сон, и почти не возвращалась к папе…

— Лисёна! — Данил тряхнул её за плечи. — Папы нет! Он умер!

Василиса смотрела в никуда, тогда волк набрал полную грудь воздуха и предпринял последнюю попытку выловить девочку из бреда.

— Я вернулся, Лисёна. Я пришёл любить тебя, кормить, заботиться о тебе. Я буду включать свет, тебе не придётся видеть в темноте…Ты серьёзно в темноте видишь?

— Да, — она уставилась на него с какой-то надеждой.

— Иди на ручки, — он стал сгребать девчонку к себе, подогнул её колени, чтобы закинуть к себе на бедра, подтянул за попу выше, оторвал от земли. — Я твоя реальность. Твой единственный, твой родной. Это ты меня любишь и ждёшь. И никуда я не уйду, теперь всё будет по-другому. Слышишь?

— Слышу, — она уткнулась ему в плечо и вдруг заревела. Горько отчаянно, как вопли обреченности. Замочила слезами его футболку.

Всё. Теперь нужно будет Инге Имантовне позвонить, пусть дальше работает. Данил сам чуть не заплакал, качал на руках своего птенца и чувствовал, как содрогается её тело от всхлипываний.

— Возьми меня, — жалобно попросила Василиса, оторвавшись от его плеча.

— Прямо здесь? — усмехнулся Данил и поцеловал её губы.

Сладкие, мягкие губы.

— И сейчас.

— Первый раз? — он пристально смотрел ей в глаза.

— Да, — чуть слышно.

— И хочешь, чтобы здесь в машине? Может, до квартиры доедем?

— Нет, сейчас давай.

— Даю, — усмехнулся парень и открыл дверь на заднее сидение, не спуская девчонку с рук.

Она была сверху, смотрела на него потемневшими глазами, немного замутнёнными, потому что трогала запретное. Сама взяла в руки его член, наслаждаясь не только прикосновениями, но и выражением лица своего партнёра. Для него Василиса тоже была первой, но это было в создавшийся момент неважно.

Не снимая трусиков, Василиса отодвинула их в сторону и медленно стала наседать на твёрдый орган, предварительно растолкав по сторонам половые губки влажной головкой члена. Нагнулась над любовником, склонилась над ним, с трудом проталкивая его в себя. Застонала от боли и остановилась. Данил тут же ухватил её за талию и сам подался бёдрами вверх, войдя в девственное лоно до конца, разорвав все преграды, пустив кровь невинной.

Василиса изогнулась, зажмурилась, и вцепилась острыми коготками в его плечи, пытаясь соскочить.

— Больно, — заныла она.

Данил повалил её на сидение и лёг сверху. Неудобно. Задвигался взад-вперёд. Резкие фрикции доставляли девчонке ещё больше дискомфорта, но она не вырывалась и не жаловалась, дышла глубоко, раскрывая рот. Данил не выдержал и прильнул к её рту своим, заполонив любимую ещё и языком. Просто подминал её хрупкое тело под себя, пытаясь укрыть полностью. Напрочь забыл, что ещё есть бесподобная грудь, с ней он познакомится в следующий раз. Его накрывало волной, как прибой, наваливался экстаз, подходил и отступал, не достигая крайней точки. Тогда парень сделал пару резких движений, как можно глубже в узком влагалище и, не обращая внимания на стоны Василисы, кончил с рыком и криком, отключившись от реальности на время от незабываемого исступления.

Василиса соскользнула с мокрого и липкого члена. Она не могла сказать, что физически ей что-то понравилось, кроме поцелуя, но вот душевно она была в восторге. Это неописуемое желание женщины впустить в себя мужчину её стороной не обошло. Она отдалась по любви, пожалуй, самому надёжному парню, которого встречала в этой жизни. Теперь дело за малым, научиться кончать вместе с ним.

— Я люблю тебя, — задыхаясь, шептал Данил, покрывая её шею горячими поцелуями, — скажи, что ты хочешь? Я всё для тебя сделаю.

— Я хочу всё в сексе попробовать, — улыбнулась девушка, глядя на реальность трезво. — И на пляж хочу, городской.

— Едем, — усмехнулся Данил, не желая слезать с неё.

Она тоже усмехнулась. Прошлое стало ничем, далёкими воспоминаниями. Волк излечил её.

***

Данил лежал на своей кровати, чуть прикрыв свой орган простынёй. Секс очередной закончился, а член находился в полувозбуждённом состоянии. Где эта волчья регенерация, думал парень. Он так натёр свой конец, что тот просто посинел от избытка близости. Болел, но это того стоило.

Нащупал телефон, который вибрировал рядом. Звонил Денис.

— Да, — рявкнул Данил в трубку.

— Я не приду к тебе на роспись.

— Тебя и не приглашали, — скривился Данил.

— Она тебя не любит. Ты должен был видеть, как она смотрела на меня. Это моя пара, а не твоя…

Данил отстранил трубку от уха, приподнял голову, взглянув в открытую дверь. Там на кухне хозяйничала Василиса. На ней был одет короткий белый сарафан на тонких лямках. Под ним ничего, от этой мысли опять член восстал. Девчонка на ходу закручивала шикарные локоны в пучок, прижимала щёчкой румяной телефон к плечу. Маме звонила. Василиса говорила с ней ласково, наконец-то.

По квартире летал отвратительный запах варёной капусты, ещё не было известно, умеет ли девушка готовить, воняло невыносимо. Данил отключил телефон, в нём ещё что-то орал Денис, глупый волчонок, посмевший желать его девушку.

— Я в магазин, — Василиса подлетела к кровати, чтобы чмокнуть любимого жениха. Данил рукой проехал по её бёдрам, ласково ущипнул упругую ягодицу.

— Трусики надень, — шепнул он, пожирая девушку взглядом.

— Спасибо, что напомнил, — усмехнулась она и на ходу стала вступать в белые кружевные трусики, медленно пропадая из вида.

Пришлось выкинуть своё тело с кровати, привести его в вертикальное положение и направить в душ. Никогда не думал, что секс так выматывает, а Лисёне хоть бы хны, хотя она ещё ведущую роль не начала осваивать, но требовала много всего и сразу, словно сама всё делает.

Под прохладным душем стало легче, появились силы, и даже вспомнил о своих планах и стремлениях в жизни. Побрился, привёл себя в порядок и вышел на завтрак, точнее на ранний обед весь при параде. Услышал Василису. Она уже вернулась, в приоткрытой входной двери замерла и разговаривала с соседской девчонкой по имени Глафира. Данил с ней знаком не был. А вот Василиса познакомилась очень быстро.