– Если вам это не подходит, я могу завизжать, – предупредила я. – Или выскочить в окно с зажмуренными глазами.

Огонёк стальной зажигалки качнулся во тьме, вновь обрисовывая край дорогого пиджака. Я почти наяву ощутила горьковатый запах туалетной воды.

– Так страшно узнать, как я на самом деле выгляжу?

– Хотите другой обмен? – спросила я. – Я снимаю полотенце, вы включаете лампу?

Силуэт головы над огоньком качнулся.

– Нет. Я хочу, чтобы мы ещё немного поиграли в… незнание.

Мгновение мы смотрели друг на друга. Он – на меня, и я – в темноту.

Наконец голова лорда медленно наклонилась:

– Допустим, я согласен. Постель и одеяло будут ваши – но полотенце достается мне.

Я сглотнула. Вот сейчас? Прямо сейчас? Может, всё-таки швырнуть в него ларцом?

«Он твой муж, – шепнул внутренний голос. – Ты серьёзно думала, что он никогда не увидит тебя голой? А как насчёт той секунды, когда ты ещё не успела натянуть полотенце? Думаешь, он не подглядывал?»

Я медленно-медленно потянула на себя уголок полотенца, позволяя ему начать разматываться. И, в душе немного жалея, что на мне нет ни тяжёлого платинового ожерелья, ни рубиновой тиары, лишь поблёскивающая монетка на талии, сползшая на бок, шагнула вперёд, придерживая полотенце перед собой.

Я не знала, как сейчас выглядит моё полуобнажённое тело при свете свечей. На щиколотках всё ещё не обсохла пена. Но сейчас, в полуосвещённой ванной, на пороге к замершей тьме, это было неважно.

Сама того не заметив, я вновь качнулась к лорду. Не сутулясь и не таясь, словно и впрямь не боялась. Голову кружили любопытство, тайна, блеск бриллиантов в ларце – и предвкушение. Полотенце прикрывало меня лишь спереди, но стоит опустить его, и тогда…

Но мужчина, скрывавшийся за огоньком, внезапно покачал головой:

– Не стоит. Оставайтесь вот так.

Я моргнула, прижимая к груди пушистую ткань.

– Хотите полюбоваться на меня в полотенце?

– Не стоит раскрывать все секреты прекрасного женского тела сразу, не так ли? – Мужчина медленно повёл огоньком. – Но, возможно, я вовсе не столь милосерден, как вам кажется. Вдруг я не нагляжусь за несколько минут и мне потребуется вся ночь? Я попрошу вас сесть на край ванны, и мы всю оставшуюся ночь будем говорить о литературе, древних языках и переводах. Например.

– Эй, мы так не договаривались!

– Условием сделки было, чтобы я нагляделся, не так ли? – резонно возразил голос. – «Как только вы наглядитесь». Следите за формулировками, миледи. Иначе из вас никогда не получится хороший дипломат.

Я подняла бровь:

– Так вы меня соблазняете или даёте уроки дипломатии?

– Я ещё не решил. Впрочем…

Он вдруг резко отклонился назад. На миг мне показалось, что я увидела блеск глаз, но огонёк тут же ушёл вправо.

– Довольно. Ложитесь в постель, Лиза, – прозвучал властный голос. – Мне нравится с вами играть, но сейчас… – зажигалка щёлкнула, пламя погасло и взблеснуло снова, – мы оба играем с огнём.

Я наклонила голову, глядя на огонёк в сильных тонких пальцах. Единственное, что я видела в этой комнате.

– Вы даёте мне время привыкнуть к вам? – негромко спросила я. – Или боитесь, что я расцарапаю вам лицо, если вы попытаетесь притронуться ко мне после своей любовницы?

– А вы так уверены, что она есть, эта любовница?

Я сделала глубокий вдох. Нет. Сейчас, когда передо мной был ларец с драгоценностями, когда я видела эти руки, лёгкую щетину на подбородке… я просто не могла представить этого мужчину с другой женщиной, говорящего ей похожие слова.

«Не верь. Не верь ни одному его слову».

– Не знаю, – честно произнесла я. – Но если бы я была мужчиной и хотела разбить жизнь дочери злейшего врага, я вела бы себя именно так. Вошла бы к ней в доверие, заставила бы её в меня влюбиться, соблазнила бы, вскружила голову, сделала так, что для неё не существовало бы никого, кроме меня… а потом отомстила бы, унизила и растоптала её окончательно.

– Не хотел бы я с вами столкнуться, будь вы мужчиной.

В голосе лорда Танниса послышались хрипловатые нотки. Стоять перед ним обнажённой, прикрываясь одним полотенцем, становилось всё пикантнее.

«Мы оба играем с огнём».

Я сглотнула, стиснула зубы и мелкими шагами, боком, почти на ощупь проследовала к кровати, старательно глядя в пол. Вокруг царила полная темнота: едва я шагнула за порог, лорд Таннис дёрнул невидимый шнур, и лампы в ванной погасли.

За одеяло я схватилась со вздохом облегчения. Вот только, уже нырнув под него, осознала страшную правду: одеяла не было. Вместо него была лишь простыня тончайшей ткани. Я потянулась было к полотенцу, но поздно: я уже спихнула его на пол.

– Чёрт, – пробормотала я в полной темноте.

Я попыталась тут же сжаться в клубочек, но на мою лодыжку поверх ткани опустилась горячая мужская рука. Рука моего мужа. Первый раз, когда он ко мне прикоснулся.

– Даже не вздумайте.

– Что вы делаете? – прошептала я.

– Выполняю договор и не лезу к вам под одеяло.

Я распахнула глаза в темноте. Бесполезно: огонёк в руке лорда Танниса погас. Я больше ничего не видела. Только ощущала тяжесть и тепло мужских пальцев на своей ноге. Странное, почти будоражащее ощущение.

– Кажется, – прошептала я, – мне действительно нужно учиться точнее формулировать свои требования.

– И я как раз раздумываю, не начать ли мне учить вас прямо сейчас.

Горячие пальцы обхватили мою голень крепче и медленно двинулись вверх. Обвели и погладили колено – и мужская ладонь легла мне на бедро.

Он был совсем близко. А я по-прежнему ничего не видела.

– Это нечестно, – произнесла я шёпотом. – Я вас ни разу не видела, у вас есть любовница, о вас говорят сумасшедшие вещи…

– Но мы связаны навечно. Так стоит ли возражать?

Пальцы чуть сжали бедро и двинулись дальше. Острый ноготь провёл по выступающей косточке, и я чуть не вскрикнула от волны ощущений.

Рука скользнула чуть выше. Тонкая ткань не была ей преградой, и я почувствовала, как пальцы через простыню смыкаются на цепочке на моей талии, ощупывая прижатую к коже монетку.

– Никогда не думал, что её можно носить вот так, – задумчиво проговорил лорд. – Мне нравится.

Я перестала дышать.

«Не верь ему. Не верь!»

– Лиза? – негромко позвал мужской голос. – Всё хорошо?

Я с усилием выдохнула, глядя в темноту.

– Скажите мне правду, – прошептала я. – И если вы солжёте, а я узнаю, что вы солгали… с наследниками у вас точно будут проблемы. Скажите мне, лорд Таннис…

– Да?

Я с усилием набрала в лёгкие воздух.

– Я лежу сейчас перед вами… но вы хотели бы, чтобы на моём месте была другая? Вы хотели бы заняться любовью с Майей Хмаль так, как сейчас собираетесь заняться любовью со мной? Хотели бы войти к ней в ванную, сорвать с неё полотенце, поднять её на руки и унести на свою кровать? Да или нет?

Рука застыла на моей талии. Как странно: на моём бедре рука лорда лежала вполне расслабленно, но сейчас она была напряжена, словно ему было неудобно и он не мог вытянуть её дальше.

– Да или нет? – тихо повторила я.

В темноте, живой, напряжённой, вопрошающей, я слышала наше дыхание. В ушах стучало так, что начала кружиться голова.

– Если бы я сейчас был тем собой, каким я был до дуэли, – очень странным тоном произнёс лорд, – я бы просто наклонился и поцеловал тебя, и все вопросы бы исчезли. Ты бы забыла обо всём.

Он вдруг коротко рассмеялся. В этом смехе даже не было горечи. Только пустота.

– Но того меня больше нет. И как бы я ни пытался его воскресить, это так же невозможно, как осуществить мечту наивной девочки о тайном сиянии истинной любви. Вы ведь всё ещё мечтаете о ней, миледи? О звезде, которая будет сиять над вашим браком всю жизнь и перейдёт на ваших детей?

– Иногда, – прошептала я.

Лорд Таннис резко убрал руку с моей талии.

– Но эти мечты не сбудутся. Потому что ответ на ваш вопрос – «да». Хочу ли я войти в ванную к Майе Хмаль, поднять её на руки и унести на свою кровать? Хочу, и куда сильнее, чем провести эту ночь с вами. Вы довольны, миледи?